Часть 4 "Всё невозможное – возможно, знаю точно!"
Будучи прирождённой «la «femme fatale», Матильда, даже в разгар «бурного» романа с цесаревичем, кокетничала напропалую:
15 января 1893 г.: «Сандро остался у меня почти до 2 1/2 ч. ночи, и мы вели очень серьезный разговор... Если Ники будет медлить, а подобные разговоры наедине, как сегодня, будут часто происходить между Сандро и мной, то ничего нет удивительного, если наши отношения примут иной характер. Сандро замечательно красив, да и это бы еще ничего, но он слегка проговорился и дал понять, что я ему нравлюсь. Достаточно для женщины это услышать от мужчины и даже от такого, к которому совершенно она равнодушна, чтобы она сей час стала с ним кокетничать. Следовательно понятно, каким образом подействовали на меня слова Сандро, и как я к нему теперь буду относиться... Наш разговор тянулся долго, и были затронуты такие вопросы, что если был бы тут третий, то верно был бы сконфужен. Сандро уговаривал еще меня поехать в Чикаго, он тоже туда поедет в марте...»
Такая дальновидность вполне себя оправдала, к моменту помолвки цесаревича, Матильда была окружена лучшими представителями дома Романовых. Её карьера резко пошла в гору. К началу зимнего сезона, в репертуаре балерины было уже три балета, а 20 февраля 1894 года она получила ещё один новый балет - "Пахита".
Матильда Феликсовна относилась к тому редкому типу людей, которые привыкли получать от жизни всё и сразу. Добившись высочайшего внимания, не упустила свой шанс, надёжно упрочила своё положение, пресекая любые попытки оспорить её превосходство.
И главное, выпросила "охранную" грамоту:
После своего возвращения из Кобурга Наследник больше ко мне не ездил, но мы продолжали писать друг другу. Последняя моя просьба к нему была позволить писать ему по-прежнему на "ты" и обращаться к нему в случае необходимости. На это письмо Наследник мне ответил замечательно трогательными строками, которые я так хорошо запомнила: "Что бы со мною в жизни ни случилось, встреча с тобою останется навсегда самым светлым воспоминанием моей молодости.
Далее он писал, что я могу всегда к нему обращаться непосредственно и по-прежнему на "ты", когда я захочу. Действительно, когда бы мне ни приходилось к нему обращаться, он всегда выполнял мои просьбы без отказа.
Трогательным вниманием со стороны Наследника было выраженное им желание, чтобы я осталась жить в том доме, который я нанимала, где он у меня так часто бывал, где мы оба были так счастливы. Он купил и подарил мне этот дом.
Летний красносельский сезон 1894г., ничем примечательным не отличался. Грустная Матильда гуляя по окрестностям Стрельны, увидела прелестную дачу, расположенную посреди обширного сада, простиравшегося до самого моря.
Видя, что дача мне очень понравилась, Великий Князь Сергей Михайлович её купил на моё имя, и в следующем году я уже в неё переехала на всё лето.
В моем горе и отчаянии я не осталась одинокой. Великий Князь Сергей Михайлович, с которым я подружилась с того дня, когда Наследник его впервые привёз ко мне, остался при мне и поддержал меня. Никогда я не испытывала к нему чувства, которое можно было бы сравнить с моим чувством к Ники, но всем своим отношением он завоевал моё сердце, и я искренне его полюбила. Тем верным другом, каким он показал себя в эти дни, он остался на всю жизнь, и в счастливые годы, и в дни революции и испытаний. Много спустя я узнала, что Ники просил Сергея следить за мной, оберегать меня и всегда обращаться к нему, когда мне будет нужна его помощь и поддержка.
В это время, чтобы меня хоть немного утешить и развлечь, Великий Князь Сергей Михайлович баловал меня как мог, ни в чем мне не отказывал и старался предупредить все мои желания. Но ни Великий Князь Сергей Михайлович, ни вся та обстановка, в которой я жила, не могли заменить мне то, что я потеряла в жизни, – Ники.
Так, в грусти и печали прошёл зимний сезон 1895-1896гг., приближались коронационные торжества, назначенные на май 1896 года. Повсюду шла лихорадочная подготовка. И вдруг выясняется, что несравненной балерине не дали роли в парадном спектакле. Мало того, репетиции к этому балету уже начались, главная роль у Леньяни (да-да, той самой, восхитившей цесаревича), а остальные роли распределены между другими артистками. Матильда была в бешенстве!
Я сочла это оскорблением для себя перед всей труппой, которого я перенести, само собою разумеется, не могла. В полном отчаянии я бросилась к Великому Князю Владимиру Александровичу за помощью, так как я не видела никого вокруг себя, к кому могла бы обратиться, а он всегда сердечно ко мне относился. Я чувствовала, что только он один сможет заступиться за меня и поймет, как я незаслуженно и глубоко была оскорблена этим исключением из парадного спектакля. Как и что, собственно, сделал Великий Князь, я не знаю, но результат получился быстрый. Дирекция Императорских театров получила приказ свыше, чтобы я участвовала в парадном спектакле на коронации в Москве.
Кшесинскую сложно упрекнуть в лицемерии, она действительно считает себя непревзойденной балериной, но справедливости ради, на сцене были и другие не менее талантливые балерины: Карлотта Брианца, Ольга Преображенская, Пьерина Леньяни, Вера Трефилова, Тамара Карсавина, Любовь Рославлева, Екатерина Гельцер.
Моя честь была восстановлена, и я была счастлива, так как я знала, что это Ники лично для меня сделал, без его ведома и согласия Дирекция своего прежнего решения не переменила бы.
Я увидела, что после своей женитьбы и двух лет разлуки Ники исполнил моё желание и защитил меня, отдав соответствующее распоряжение. Я убедилась, что наша встреча с ним не была для него мимолетным увлечением, и он в своем благородном сердце сохранил уголок для меня на всю свою жизнь. Это он мне доказывал самым трогательным и сердечным образом.
Балет был полностью отрепетирован и все роли распределены, но…получив приказ от Двора - композитор Р.Дриго срочно написал добавочную музыку, а сам М.Петипа поставил для Малечки специальное па-де-де!
Вот это амбиции! Матильда Феликсовна - Браво! Высший класс! Великий Князь Сергей Михайлович баловал/ни в чём не отказывал...но так как не к кому было обратиться за помощью, заступился Великий Князь Владимир Александрович - это прелестно!
После окончания коронационного сезона в Москве, Кшесинская взяла себя в руки и начала усиленно заниматься, «чтобы быть в состоянии, если Государь приедет в театр, доставить ему удовольствие своими танцами». Усиленные занятия не прошли даром и сезон 1896/97 прошёл весьма успешно.
В этом сезоне четыре Великих Князя: Михаил Николаевич, Владимир Александрович, Алексей и Павел Александровичи – оказали мне трогательное внимание и поднесли брошь в форме кольца, усыпанного бриллиантами, с четырьмя крупными сапфирами, а на футляре была прикреплена дощечка с их выгравированными на ней именами.
Подарков, как известно, много не бывает, и Матильда Феликсовна решила устроить свой бенефис:
Обыкновенно артистам давали бенефис за двадцать лет службы или прощальный, когда артист покидал сцену. Я решила просить дать мне бенефис за десять лет службы, но это требовало особого разрешения, и обратилась я с этой просьбою не к Директору Императорских театров, а лично к Министру Императорского Двора барону Фредериксу, милому и симпатичному человеку, который всегда относился ласково и благоволил ко мне. Бенефис я, конечно, получила, и опять это сделал для меня мой незабываемый Ники.
Кто бы сомневался..."Всё невозможное – возможно, знаю точно!"
Артисты обыкновенно в день своих бенефисов получали из Кабинета Его Величества так называемый Царский подарок, большею частью шаблонную золотую или серебряную вещь, иногда разукрашенную цветными камнями, смотря по разряду подарка, но непременно с Императорским орлом или короною. Мужчины обыкновенно получали золотые часы. Особым изяществом эти подарки не отличались. Я очень опасалась, что получу такое украшение, которое неприятно будет носить, и просила через Великого Князя Сергея Михайловича сделать все возможное, лишь бы меня не наградили подобным подарком. И действительно, в день бенефиса Директор Императорских театров князь Волконский пришел ко мне в уборную и передал мне Царский подарок: прелестную брошь в виде бриллиантовой змеи, свёрнутой кольцом, и посередине большой сапфир-кабошон. Потом Государь просил Великого Князя Сергея Михайловича мне передать, что эту брошь он выбирал вместе с Императрицей и что змея есть символ мудрости…
Бенефис прошёл блестяще, принёс массу подарков и главное, произвёл переворот в жизни Кшесинской. Подарил новую любовь...
Для самых рьяных читателей)) "Формула любви со множеством неизвестных" продолжение следует...