Саранск
Дни бежали, Ваня все так же был занят безуспешными поисками.
Водитель, которого звали дядя Коля, молча возил его несколько дней, а однажды вечером не выдержал:
- Вы кого-то ищете?
- Да, - Ваня тяжело вздохнул и прикрыл глаза, откинувшись на сиденье,- девушку.
- Девушку? - переспросил дядя Коля, - по больницам? С ней что-то случилось?
- Нет, - Ваня не любил делиться своими делами с посторонними, но сейчас любопытство водителя почему-то не напрягало, - с ней все хорошо. Просто я потерял ее. Не сразу понял, что она та, с которой хочу прожить всю свою жизнь. А теперь не могу найти снова. Где она живет не знаю... Ничего не знаю. Только то, что она работает в больнице в Новосибирске.
- Д-да, дела, - протянул дядя Коля, - и давно ищете?
- Полтора месяца уже почти. Думал быстро найду, - вздохнул Ваня и неожиданно для себя спросил, - а у вас есть семья?
- А то как же, - довольно хмыкнул дядя Коля, - есть, конечно. Жена, дети: сын и дочь. Взрослые уже. Володя у нас кандидат наук, физик, в университете преподает. Грант недавно выиграл со своей командой. Женился два года назад, жена сейчас ребенка ждет. Того гляди дедом меня сделает, - засмеялся он.
- А дочка? - Ваня улыбнулся, сразу было видно, что сыном дядя Коля гордиться.
- Дочка-то? - собеседник тяжело вздохнул, - Маринка пошла в бизнес. Работает финансовым аналитиком в какой-то конторе частной. Не послушала родителей. Сколько мы ей говорили, иди, как брат, на физмат. Нет, уперлась, пошла на финансовый. Выучилась... Да кому она нужна-то без знакомств? Финансистов как собак нерезаных.
- Но работает ведь, - улыбнулся Ваня. Очень уж знакомые интонации проскользнули в голосе дяди Коли. Так отец сокрушался, когда про племянника своего непутевого говорил.
- Работает. Кстати, в том же доме живет, что и вы.
- Да?! А почему я тогда ее не видел?
- Мы не общаемся, - вздохнул дядя Коля, - она не хочет нас видеть. Сказала, что сама знает как ей жить. И не приезжает, и не звонит. А вот Володя нас не забывает.
Они замолчали. Дядя Коля нравился Ване этой своей способностью понимать, когда можно говорить, а когда лучше помолчать и не нервировать клиента.
Вторая неделя подходила к концу, но ничего не изменилось. Он пересмотрел тысячи личных дел, опросил сотни медиков, но никто из них не знал коллегу, которая в середине февраля была бы в поезде Новосибирск-Адлер и попала в такую жуткую передрягу.
Оставалось несколько дней. И Ваня понял, что все. Это конец. У него просто не было больше сил. Он устал. Скоро сезон. Отели начнут работать с полной загрузкой. И, как обычно, проблем будет столько, что придется и поставками продуктов заниматься, и уборкой номеров... не лично, конечно.
Отец всегда считал, что сын должен знать семейный бизнес от и до, поэтому уже с четырнадцати лет, Ваня начал свою карьеру с самых низов и не гнушался никакой работы. Если надо, он может и номер убрать, и гостя принять, и даже на кухне справится. Но лет с двадцати он уже занимал руководящие должности и сейчас был правой рукой отца, стараясь фактически полностью заменить его в летние месяцы.
К концу месяца немного потеплело, но снегопады все не прекращались, хотя и перестали быть такими обильными. И в последний день в Новосибирске зима словно решила напомнить Ване, что она еще не ушла. Снег валил такой, что он не без оснований опасался отмены завтрашнего рейса.
Он мог бы не ехать сегодня на поиски и провести время дома, но... что-то не давало ему успокоиться. И он снова сидел в машине дяди Коли, ехавшей в еще одну больницу.
Крупные снежные хлопья бились в стекло автомобиля. И кое-где на дорогах снежная каша вызывала заторы и пробки. Дядя Коля матерился сквозь зубы, обвиняя мэрию в бездействии, но что бы они могли сделать? На каждую улице не поставишь по трактору... Хотя, в общем, Ваня был с ним согласен.
Постоянные остановки и задержки не добавляли энтузиазма. И Ваня уныло смотрел на заснеженный город и думал, что идиот. Сейчас в Сочи весна. Кругом зелень, цветут абрикосы... а он торчит в этом холодном снежном аду. И надежды успешно завершить поиск никакой.
В этот момент дядя Коля громко выругался и стукнул ладонью по рулю. Он открыл дверь и выскочил, ненадолго оставляя Ваню в недоумении:
- Колесо прокололи, - сунул он голову в машину, хмуро взглянул на пассажира и дернул рычажок, открывая багажник, - придется менять. Черт возьми!
- Хорошо, - равнодушно пожал плечами Ваня. Наваливалась какая-то апатия. Ничего не хотелось. И, вообще, зря он все затеял... Остановились они напротив остановки, и Ваня от нечего делать рассматривал людей, стоявших там. Вон старик. С трудом стоит, склонившись под порывами ветра. Он весь сжался, пытаясь скрыть лицо от ветра. Семейная пара примерно возраста его родителей, деловито обсуждает что-то. А может быть спорит, слишком уж экспрессивно дама машет руками. А вон две девушки с огромными пакетами куда-то едут. Одна смешливая, все время хохочет и улыбается. Она кажется даже подпрыгивает на месте от избытка энергии. Вторая же полная противоположность. Она кажется старше, взрослее, и хотя стоит к нему спиной, он почему-то знает, что она хмурится. Что ей плохо. Что ее что-то беспокоит. И вдруг нестерпимо захотелось подойти и спросить, не нужна ли ей помощь.
Ваня даже приоткрыл дверцу машины. Но вовремя остановился. Это было бы так глупо. Вообще, что за странный порыв? Он никогда не знакомился с девушками на остановках. И, вообще, он послезавтра уезжает. А эта девушка не из тех, что упадут в его руки за два кратких дня. Да и не нужно ему это. Так что нет... домой...
Словно дождавшись его решения, приехал автобус, и девчонки с пакетами уехали. Остановка опустела. Через пару минут дядя Коля закончил менять колесо и они уехали тоже.
Ночью снегопад прекратился, и Ваня улетел в Сочи.
Его зимнее приключение закончилось. Печально, что он так и не нашел свою попутчицу. Но, значит, не судьба.
Пенза
Весна в этом году оказалась поздняя. Уже был конец апреля, а холод был такой собачий, что Марина так и не сняла теплую куртку, как и большинство народа. Хотя Инга вовсю носилась в легком плащике, но то скорее от того, что энергии в этой неугомонной было на пару десятков человек.
Первый триместр беременности давался Марине тяжело. Постоянная тошнота, повышенная чувствительность к запахам и усталость, из-за которой она все вечера проводила на диване, не в силах встать и дойти до кухни. Она похудела и в последний раз врач из консультации высказала ей, то так здорового малыша ей не выносить. Надо есть. Через силу, через не хочу. Да и что говорить, она никогда не была сколько-нибудь в теле, а сейчас, вообще, боялась смотреть на себя в зеркало. И все чаще подумывала, что если и дальше так будет продолжаться, придется идти к родителям.
А она им даже не сказала, что продала квартиру. И что рассталась с Марком. И что она беременна от первого встречного мужчины, о котором она совершенно ничего не знает.
С родителями отношения и так напряженные, они считали, что Марина совершила большую глупость, когда не пошла учиться на физика, как старший брат.
И никто не хотел ее слушать, никого не интересовало, что она терпеть не может физику, что ей по душе совсем другое. И что она совсем не хочет всегда быть менее способной, успешной, удачливой тенью Володи. Что она сама способна идти вперед, не прячась ни за чьей спиной, сама принимать решения и строить свою жизнь так, как ей нравится.
И пусть она не достигнет таких высот, как Володя, но это будут ее собственные успехи или собственные неудачи.
- Маринка, - Инга, уставшая скакать и развлекаться в одиночестве, затормошила подругу, - уже скоро лето! Ты собираешься отдыхать?
- Никуда я не поеду, - вздохнула Марина, - мне экономить надо. А в отпуск в августе пойду перед декретным.
- Но это же не правильно! - подруга никак не могла понять, почему Марина не хочет отдохнуть летом, - тебе нужен отдых.
- Инга, отстань, а?! Ну, сколько можно говорить, мне не на кого надеяться, и я не могу потратить деньги на отдых и развлечения, потому что мне придется потом полтора года жить на пособие, - в последнее время Марине все тяжелее было сдерживать эмоции, наверное, так влияла беременность. Или усталость.
- Марин, но ничего же не надо тратить! Мне папа обещал две путевки за счет администрации в Сочи. Поехали, а? А то он сказал, что отпусти только с тобой.
Инга обиженно запыхтела. Ее отец не без оснований утверждал, что Марина благоприятно действует на ветреную и легкомысленную дочь, заставляя быть серьезнее. И то, что дочка, наконец-то, задумалась о будущем, вернулась в университет и вышла на работу, он считал целиком и полностью заслугой новой подруги.
И он доверял Марине на все сто процентов. Пожалуй, за эти пару месяцев она получила от родителей Инги столько моральной поддержки, сколько не получала от своих никогда. Ей даже предложили пожить пока у них. Но это казалось еще более стыдным, чем идти на поклон к своим родителям.
- В августе, только в августе, - Марина прикрыла глаза и снова откинулась на диван.
Они вместе с Ингой только что вернулись с работы. Подруга вызвалась помочь, и теперь пыталась что-то приготовить, гремя посудой и постоянно терзая Марину вопросами. Диван жалобно скрипнул, напоминая, что она так ничего и не купила в новую квартиру и так до сих пор живет с той же старой мебелью, что и раньше.
Но Марина ни капли не жалела, что выложила все деньги до копейки за крошечную квартирку в самом экологически чистом районе города, на опушке настоящего дикого леса. Воздух здесь был волшебным. Иногда ей казалось, что он просто звенит от наполняющей его свежести. Ее ребенок будет жить крепким и здоровым.
Пол пока определить не удалось, но Марина мечтала, что это будет девочка. Уж она-то постарается дать ей то, что не хватало ей самой: уверенность в собственных силах. Ее дочка никогда не будет сомневаться в себе, никогда не будет переживать, что мама не примет или не поймет ее решения. И даже если она буде такой же легкомысленной, как Инга... что же... пусть. Главное, чтобы была счастлива.
- Марин, - снова отвлекла ее Инга, - а может на майские, а? Расходов же никаких, даже дорогу оплачивает администрация... ну, пожалуйста-пожалуйста. Я тебя очень прошу.
- Посмотрим, - отмахнулась как обычно Марина. Ехать куда-то ей совершенно не хотелось. А с другой стороны, ей потом никто не даст бесплатной путевки. Слишком мало она работает и слишком незначительная у нее должность, чтобы получать такие бонусы.
- Папа сказал, решить надо сегодня, - уныло вздохнула Инга, повертев в руках ложку, которой мешала пасту, - пошли кушать. Все готово. И отговорки не принимаются. Вон ты как исхудала.
Кое-как дошаркав до кухни, Марина улыбнулась. Паста, салат из огурцов и помидоров... Инга делала невероятные успехи в готовке. И это все для нее, для Марины, сама Инга могла прекрасно поесть дома мамину стряпню. И от того забота была еще более ценной.
- Хорошо, - улыбнулась она, - давай поедем в Сочи на майские.
- И-и-и! - заверещала Инга и кинулась обнимать смеющуюся подругу.
Мои книжки
