Швейцарская конфедерация, отстоявшая независимость в многочисленных войнах, предлагала наёмников всем, кто платил. Так появились знаменитые швейцарские пикинеры.
Габсбурги и непокорные кантоны
В начале XIV века кантоны Швиц, Ури и Унтервальден положили начало Швейцарской конфедерации, отстояв своё право на фактическую независимость в битве при Моргартене (1315). Вместе со Швейцарией родился принципиально новый род войск, позволивший пехоте вернуться на поля сражений и занять положенное ей место. Именно со швейцарских пехотинцев принято отсчитывать начало возрождения этого рода войск, утратившего со времён Античности свою славу.
Конечно, в этот период ни о каком государстве Швейцария говорить не приходится — это было рыхлое образование, больше похожее на союз независимых субъектов, чем на монолитное моноэтничное объединение. Процесс создания более-менее единой конфедерации растянулся на полтора века и неразрывно связан с войнами, которые швейцарцы вели с соседями.
Средневековая армия: конница превыше всего
Позднее Средневековье было временем наивысшего развития военного дела эпохи, главным элементом которого был тяжеловооружённый всадник. Его сопровождала свита из конных слуг и пехотинцев, бывших лишь придатком к массе всадников-рыцарей. Даже частные успехи пехоты при Бувине и Куртре, полный успех спешенных рыцарей и лучников при Креси, не изменили расклад сил — конница доминировала, а исключения лишь подтверждали правило.
Тяжелая конница делала ставку на мощный таранный удар — общий вес коня-дестриэ и всадника достигал 600 кг, что было весомым аргументом при атаке на полном скаку. Упадок пехоты в это время не позволял использовать главный плюс этого рода войск: сплочённость и возможность использовать сомкнутые построения. В отличие от греческой фаланги и порядков римского легиона, средневековые армии не имели ни соответствующих традиций, ни развитого госаппарата, ни централизованной системы снабжения и пополнения войск.
Швейцарские пикинеры — пехота возвращается на поле боя
Становление Швейцарского союза в корне изменило расклад сил на полях сражений: ни фламандцы, ни итальянцы, ни шотландцы не смогли создать чего-то подобного, а заработанный швейцарцами авторитет заставлял врагов трепетать, едва завидев их колонны. Но всё это случилось не сразу. После победы при Моргартене, бывшей по сути хорошо организованной засадой, крупных столкновений не происходило. Первой значительной битвой, где швейцарцы проявили себя в открытом поле, стало сражение при Лаупене в 1339 году
Таким образом, швейцарцы стали первооткрывателями пехотной тактики на ближайшие два с половиной века — только Морицу Оранскому в конце XVI века удалось создать более продуктивную тактическую схему, учитывавшую развитие военной науки за это время. Колонна швейцарцев была устрашающим и величественным зрелищем, особенно после того, как они приняли на вооружению пехотную пику. Но обо всём по порядку.
Битва при земпахе, сражение при Арбедо и становление пехоты
Третья большая победа швейцарской пехоты при Земпахе в 1386 году заставила всех соседей считаться с интересами небольшого союза. Любопытно, что снова попавшие под горячую руку швейцарцев имперские войска отказались от боя верхом, намереваясь одолеть неприятеля пешими.
Свою решительность, граничащую с безрассудством, швейцарцы доказали совсем скоро, стяжав славу величайших воинов своего времени. В 1444 году во время очередной войны конфедерации с соседями произошёл интересный бой. На этот раз главным противником горцев оказался исключённый из союза кантон Цюрих, призвавший на помощь императора и французского короля, которые были рады расквитаться за прошлые унижения. Король Карл VII, заканчивавший Столетнюю войну, решил не упускать шанс и отправил в Альпы дофина Людовика с армией силой до 20 тыс. человек.
Три баталии пикинеров выдержали до тридцати атак неприятельской конницы, но под обстрелом неприятельских лучников и арбалетчиков были вынуждены прорываться в близлежащий монастырь, который французы тут же решили взять приступом. В завязавшейся свалке никто из швейцарцев не просил пощады — они бились до последнего, но не дрогнули.
Именно подобные сражения заработали горцам славу бесстрашных и отчаянных солдат. Вступая в бой со швейцарскими баталиями, нельзя было надеяться обойтись полумерами, склонить к капитуляции или в худшем случае надеяться на сострадание — швейцарцы не испытывали жалости ни к себе, ни к другим, атакуя решительно и беспощадно. Этого было достаточно, чтобы даже самый опытный полководец, вступая в бой с ними, чувствовал себя не совсем уверенно.
Карл Смелый — заклятый враг швейцарцев
Сын Филиппа Доброго мечтал быть не просто герцогом Бургундским, но стать королём. Изысканный двор, утончённые нравы времён «Осени Средневековья» и, конечно, полководческий талант самого Карла Смелого были хорошим подспорьем в достижении цели. Под командованием герцога были мобилизованы лучшие достижения его эпохи: ордонансовые роты, английские лучники, самая совершенная на то время артиллерия. Такая смесь, казалось, не оставляла шансов многочисленным врагам герцога, но вот швейцарцы были особым случаем.
Интересно, что за несколько десятилетий до Нанси на другом конце Империи приговор рыцарству вынесли чешские гуситы — использованием вагенбургов, чёткой организацией ратного труда и массированным применением огнестрельного оружия они не меньше швейцарцев способствовали ниспровержению старого порядка.