Всё время, что я лежала в больнице ( а это без малого месяц), я пугала друзей и близких оговорками типа "бог даст...", "живы будем...", "доживём - увидим"...
Такой фатализм пророс во мне неспроста: ведь ещё совсем недавно я на полном серьезе думала, что умираю...
И в скорой, в которой мы со стареньким дедушкой с отдаленного таежного поселка добирались до республиканской больницы (с перерывом на СКТ в Черногорске я - 8, он - 6 часов), и в приёмной республиканской больницы, где мы провели ещё около трех часов в ожидании, я периодически не могла сдержать слезы. Ну как так, я же ещё такая молодая... Дочь, зять, сын талантливый... Ну да что уж тут, от судьбы не уйдёшь... Ну вот именно мне не повезло заболеть короной в тяжёлой форме...
На следующее утро, проснувшись в палате под опекой медперсонала, почувствовала, как робко оживает надежда... Капельницы, анализы, анализы, анализы...
И вот мы уже знакомимся с нашим врачом - Зоей Владимировной. Она сразу нам представилась, всем про каждого подробно рассказала. Повздыхала и над моей картой: вирусная пневмония, поражение лёгких 60%, ОСЭ, сахар, холестерин, тахикардия, поджелудочная...
- Ну, что, болеем... сильно, - вздохнула она.
- Откуда это всё? - обескуражена я. Трудно осознать, что твой вполне как-будто бы здоровый организм, в который ты не курил, не пил, более-менее правильно питался, иногда даже баловал зарядками, тренировками, вдруг сыграл с тобой такую злую шутку.
- Вот такой вот он, коронавирус. Все рушит, все системы разлаживает... - объясняет Зоя Владимировна.
И обещает, что справимся.
И мы начинаем справляться. Лекарства, таблетки меняются с каждым днем. У врача с ними договор: первые, как партизаны, должны все выяснить и рассказать. Потом в бой идут основные войска, а Зоя Владимировна, их полководец, внимательно следит - не нужно ли им подкрепление.
И вот перестаёт давить грудину, каждое мало-мальское движение уже не вызывает испарину, выворачивающая наизнанку бесконечная мокрота день за днем истощается и в конце концов трусливо убирается восвояси.
Тогда врач-полководец берет в руки палитру художника. И вот уже кожа перестаёт пугать серостью и сухостью, розовеют щеки, появляется блеск в глазах. Отражение в зеркале способно уже даже подмигнуть и улыбнуться.
Дело за врачом-дирижером. "А вы ноктюрн сыграть смогли бы на флейте водосточных труб?" - вопрошал Маяковский.
А каково настроить на ладное звучание ржавые трубы расстроенного, пораженного оргАна организма?
Но слышно уже, как первоначальная какофония постепенно выстраивается в мелодию...
Зоя Владимировна, кажется, мы действительно справились!!!
Продолжение следует