Прошлый век мой зацепился за звезду,
Слишком цепко - и не хочет улетать.
По нему я очень медленно иду,
Чтоб на пятки никому не наступать.
Что-то было в нём, что нам понять нельзя,
Что-то ценное, что нам не разглядеть.
То ли ближе и теплей была земля,
То ли легче было по небу лететь.
Может, совесть, может, гордость, может, страх
Или память о тревоге и любви,
И о том, что где-то там, на небесах
Всем воздастся, говори - не говори.
А быть может, наблюдая Млечный путь,
Было легче и естественней понять,
Что любой туда уйдет когда-нибудь,
Чтобы крошечной пылинкой засиять.
Может, знали, - это место не для всех,
Понимали, что есть пропуск в тронный зал
Лишь для тех, кто отмолил свой вечный грех,
И для тех, кто не убил и не предал.
Может, просто больше думали о нас,
О грядущем, что придёт за ними вслед,
Может, чаще просыпались в ранний час,
Чтобы встретить ослепительный рассвет.
За любимых шли в Сибирь и на дуэль,
За Россию поднимались в полный рост.
Не пугала их жестокая шрапнель
И не сковывал лютующий мороз.
Поднимали города на пустырях
Отрывались в чёрный космос от земли,
Старый мир сжигали смело на кострах.
И чего-то, как всегда, не сберегли.
Я пытаюсь рассмотреть калейдоскоп,
Века прошлого затейливый узор.
Ведь я жил в нем, а понять пока не смог
Век мой прошлый – Откровенье или вздор?
Отрезвляющий, пьянящий - не понять,
То ль высокий, то ль как спор про ерунду.
Прошлый век мой так не хочет отпускать,
Зацепившись за вечернюю звезду.