Израильско-палестинский конфликт глубоко укоренился в повседневной жизни этих народов. Нынешняя ситуация требует, чтобы, наконец, началась целенаправленная работа по устранению его сложных причин, чего вряд ли можно достичь одними дипломатическими порывами и, тем более, заявлениями.
Пришло время признать то, что известно большинству наблюдателей и экспертов: израильско-палестинский «конфликт», длящийся уже в течение полувека, закончился. Дело не в том, что решение было найдено. Как раз наоборот: все проявления несправедливости и беззащитности, от которых страдают жители региона между рекой Иордан и Средиземным морем, теперь настолько глубоко вошли в повседневность, что одной дипломатией обойтись невозможно. Это, конечно, некоторых устраивает. Но даже у довольных есть причины для беспокойства — меньше о своей собственной жизни и средствах к существованию, больше — о мире, в котором будут жить их дети и внуки. Между тем, многие другие остаются без гражданства, ограничиваются в передвижении, жестко контролируются и думают о том, как обеспечить потребности своей семьи сегодня, а не в далеком будущем.
Взглянем внимательнее на одну плохую историю.
Больше нет смысла говорить о «мирном процессе». О том, что было бы полезно еще раз собрать израильских и палестинских лидеров в Кэмп-Дэвиде или Табе. Вместо этого более полезно понять, что глубокие социальные и политические разногласия среди населения территории между Средиземным морем и рекой Иордан превратились в неразрешимые проблемы, подобные тем, что были в другие времена в других регионах: на американском Юге по мере того, как исчезала эпоха реконструкции и постепенно вводились законы Джима Кроу; на индийском субконтиненте, когда Британская империя стала слишком слабой после Второй мировой войны, чтобы поддерживать свой авторитет, уступив место вооруженным конфликтам и таким геополитическим результатам, которые остаются спорными по сей день; и в Южной Африке в первой половине двадцатого века с ее расовыми и этническими разделениями, закрепившимися в законодательстве и практике, но еще формально не систематизированными как апартеид.
Действительно ли к такому выводу пришло большинство наблюдателей? Нет, это не вывод; напротив, это фактически отправная точка для большинства дискуссий — среди израильтян и палестинцев, конечно, которые живут в этих реалиях. Но все чаще ученые, аналитики и дипломаты также откровенно признают трансформацию конфликта, по крайней мере, за закрытыми дверями. Масштабы израильских поселений на Западном берегу часто упоминаются в качестве причины этого изменения, и действительно, спонсируемые правительством перемещения населения внесли в конфликтный процесс существенный вклад. Однако результат создания единого государства имеет широкие корни в сетях внутреннего и внешнего контроля на территории, режиме безопасности и системах законов и институтов, которые по-разному работают для различных категорий жителей. Некоторые из этих практик настолько глубоко вросли в социальную ткань, что кажутся частью природного ландшафта, а не итогами политики, основанными на накоплении определенных решений, многие из которых старше людей, которыми они управляют.
Есть понятные причины, по которым эксперты не хотят открыто признавать эту трансформацию. Во-первых, если старая дипломатия мертва, что делать? И, во-вторых, описание ситуации как трудноразрешимой не означает ли ее принятие и обращение к проблемам, которые более поддаются имеющимся дипломатическим инструментам? Сегодня, отдавая предпочтение второму возражению, невозможно противостоять первому. Наверное, пришло время перестать уповать на дипломатию
Едва избежали неприятного момента
Администрация бывшего президента США Дональда Трампа с радостью приняла трансформацию конфликта — и, хоть и неявно, отнеслась к этому факту как к добродетели. Чиновники администрации Трампа флиртовали с израильской аннексией Западного берега реки Иордан (поощряя ее на практике, но не одобряя формальную аннексию), характеризовали палестинское руководство как неуместное, приняли создание израильских поселений, избегали любого упоминания палестинской национальной идентичности и даже пытались придать международному праву по этому вопросу незаконный характер. Они рассматривали отсутствие согласованного решения как нечто, что нужно увековечить, а не преодолеть.
При Трампе и премьер-министре Израиля Биньямине Нетаньяху ситуация, казалось, приближалась к «моменту 1948 года», имея в виду не окончание британского мандата в Палестине, а победу Национальной партии в Южной Африке и принятие ею апартеида в качестве идеологии и политики, призванной систематизировать, углубить и придать всеобъемлющую правовую форму неравным договоренностям, возникшим с течением времени. В то время как Израиль отказался от любого полноценного официального шага в этом вопросе, термин «апартеид» все более серьезно используется для описания того, что раньше называлось только оккупацией.
Возвращение в более реалистичное будущее? Или иллюзия?
Новая администрация президента США Джо Байдена заняла иную позицию. Входящие в нее политики открыто признают часть консенсуса за закрытыми дверями: решение о создании двух государств было принято не на прошлом саммите. Но они выступают за долгосрочную цель — вернуть ситуацию в это русло. Госсекретарь Энтони Блинкен описал общий подход за день до вступления Байдена в должность: «Единственный способ обеспечить будущее Израиля как еврейского демократического государства и дать палестинцам государство, на которое они имеют право, — это так называемое решение о создании двух государств… Трудно увидеть краткосрочные перспективы для продвижения в этом направлении. Что было бы важно, так это убедиться, что ни одна из сторон не предпримет шагов, которые сделают и без того сложный процесс еще более сложным».
Хотя подход Байдена кажется единственно практическим для закаленных ветеранов, все еще надеющихся на дипломатическое решение конфликта, у него есть два существенных недостатка: он незаконен и невозможен. И это еще не все; даже если бы такой план был выполнен, в долгосрочной перспективе он принес бы результаты, полностью противоположные поставленным целям.
Незаконность этой политики в значительной степени связана с законодательством США, писавшимся на протяжении двух поколений. Конгресс был многословен и подробно излагал свои возражения по различным аспектам создания Палестинского государства. Его законы подробно инструктируют должностных лиц США о том, как контролировать ситуацию, связанную с терроризмом, Организацией освобождения Палестины (ООП), ролью международных организаций, международной помощью, Палестинской национальной администрацией, палестинской государственностью, Иерусалимом, международным правом и ХАМАСом. Это создает эффективную защиту для определенных стратегий и мер, многие из которых также содержатся в израильской правовой практике, изолируя их от действия международного права.
Конечно, некоторые юридические препятствия можно обойти; действительно, этот процесс уже начался. Но это ведет команду Байдена через лабиринт запретов, лазеек, тупиков, отказов и обходных путей. Чиновники администрации могут тратить больше времени на переговоры с Капитолийским холмом, чем с израильтянами или палестинцами. Эксперты, которые могли бы найти свой путь в юридической чащобе, вероятно, поместились бы на одном экране в Zoom-конференции (если их вообще можно было бы заставить говорить друг с другом). Большая часть этих юридических усилий была направлена не только на то, чтобы закрыть дипломатические двери перед палестинцами, но и на то, чтобы саботировать американских политиков. И это работает.
Внутренняя обстановка в Израиле, Палестине и Соединенных Штатах означает, что продвигаться к решению о создании двух государств, применяя один элемент подхода, невозможно без использования других.
Какой-нибудь будущий израильский лидер, который действительно захочет возродить, а не подорвать подход к созданию двух государств, покажется большинству потенциальных избирателей в лучшем случае наивным анахронизмом. Палестинская внутренняя политика создает свои собственные проблемы; нынешнее их руководство слабо отчасти потому, что оно рассматривается как бессмысленно стремящееся перепрыгнуть через любое препятствие, которое устраивают Соединенные Штаты. Трудно представить, чтобы администрация Байдена тратила политический капитал на то, чтобы отбиваться от своих собственных внутренних противников в этом вопросе, пытаясь изменить израильские расчеты или снять некоторые законодательные или дипломатические препятствия США для палестинцев.
Проблема дипломатии, касающейся создания двух государств заключается не только во внутренней политике. Некоторые игроки в этом регионе также отошли от поддержки подхода по созданию двух государств к представлению его в качестве неуместного. Поколение назад некоторые израильские лидеры опасались, что беспорядки среди палестинцев могут спровоцировать новый виток конфликта с региональными государствами. Например, перспектива конфликта со все более настойчивым Ираном, принявшемся за Палестинский кейс, стала важным стимулом для усилий Израиля в 1990-х годах по переговорам об урегулировании отношений с Палестинским национальным движением. Последующий процесс переговоров в Осло предоставил Иордании политическое пространство для подписания мирного договора с Израилем и другими государствами для установления связей различного рода, в то время как в 2020 году отношения с другими арабскими государствами (Соглашения Авраама) продвинулись вперед лишь на основе самых базовых, а иногда даже пустых заявлений лидеров в поддержку решения о двух государствах или Арабской мирной инициативы Саудовской Аравии 2002 года. Уже и не слышно, чтобы израильтяне утверждали, что лучший способ справиться с любым вызовом со стороны Ирана — это мир с палестинцами.
Таковы реалии, с которыми команда Байдена будет бороться. Практичные люди, преследующие то, что они считают единственным практическим путем, найдут для себя какие-нибудь практичные занятия, а это означает, что они будут действовать в рамках, установленных законом и политикой, без особого благотворного долгосрочного эффекта. Будет разработан какой-то механизм, который неэффективно использует правовые пробелы для направления помощи таким образом, чтобы добиться удовлетворения Израиля и лишь слегка унизить палестинских лидеров. Значительные и непрерывные дипломатические усилия могут привести к важным улучшениям, но только в таких областях, как палестинские сети сотовой связи. Будут установлены некоторые официальные дипломатические отношения с палестинским руководством, которые не подрывают статус посольства США в Иерусалиме, избегают непроизносимого термина «Государство Палестина» и соблюдают необходимые ограничения в отношении того, с кем дипломаты могут разговаривать и как. Возможно, новые инициативы Конгресса, в частности, связанные с движением за бойкот, отчуждение и санкции, будут отклонены или смягчены. Но трудно привести какой-либо серьезный аргумент в пользу того, что эти шаги являются вехами на пути к решению вопроса о двух государствах.
Все это уводит дальше и дальше к реальным проблемам. В глубь палестинско-израильского минного поля… Так чего ожидать?
Антонина Марченко, собкор. в Европе
Читайте больше материалов на нашем сайте