– Ну чо, давай по старой схеме? – предложил Мишка.
– Давай, терять всё равно нечего, – согласился Вадим.
Ребята пожелали друг другу удачи и разбежались по своим местам. Миха – в подземный переход, а Вадик – к торговому центру. В тот день подавали хорошо. К вечеру мальчишки насобирали несколько тысяч рублей. Когда люди практически перестали появляться на улице, ребята поделили выручку строго пополам и разошлись в разные стороны, каждый по своим делам. Миша поплёлся домой. Проходя мимо драматического театра, он задержал свой взгляд на его величественном здании и с любопытством рассмотрел колонны, могущественно устремляющиеся ввысь.
«Умели же раньше строить, – проворчал он себе под нос. – Не то что сейчас, что не дом – то урод, и через полгода уже всё разваливается. Эх, измельчал народ».
Мальчик смачно харкнул в сторону и только собрался продолжить свой путь, как его взгляд остановился на симпатичной девочке, расхаживающей перед театром. Лучи заходящего солнца отражались на её белоснежном ситцевом платье, а прохладный летний ветерок развевал кудряшки длинных волос. Понаблюдав за ней несколько минут, Миша набрался смелости, поправил съезжающую на глаза бейсболку и решительно подошёл.
– Чо, родителей ждёшь? – шмыгнув носом, борзо спросил мальчишка. – Устала, небось?
Девочка удивлённо оглядела наглого ухажёра, но, хлопнув глазами с длиннющими ресницами, всё-таки ответила:
– Ну да. Жду. Где-то задерживаются, и трубку не берут. Может, разминулись. Устала уже. Короче, пешком домой пойду.
Удивившись тому, что его сразу не послали, как это делали другие девчонки, Мишка окончательно осмелел и предложил:
– Чо одна что ли? Поздно уже. Может… давай это… я тебя провожу? Ты где живёшь?
– Давай, – без тени сомнения ответила приятная незнакомка. – Я тут, недалеко, возле Парка Победы, может, знаешь?
– Ясень пень! – не верил в свою удачу мальчишка. – Я тут каждую подворотню знаю. Ща, не переживай, коротким путём доведу, минут за пятнадцать дойдём. Идём!
– А тебя хоть как зовут? – улыбнулась и поинтересовалась девочка.
– Миша.
– А я Мария. В общем, Маша. Ну что, пошли?
Болтая о всякой разной детской ерунде, ребята не заметили, как прошли дворами нужный маршрут, и вышли к Макдональдсу, призывно святящему своими яркими огнями.
– Слушай, так есть охота! Пойдём, съедим что-нибудь? – неожиданно предложила Маша.
Мишка смутился. Он никогда в жизни не был в Макдональдсе, но знал от друзей, что там очень дорого, а тратить деньги на то, что можно было купить дешевле, ему ой как не хотелось. Девочка заметила его тревожность и добавила:
– Мне родители тысячу рублей дали. Давай я тебя угощу. Ты же меня проводил, а я тебя так отблагодарю.
– Вот ещё! Не надо меня угощать! Сам тебя могу угостить! У меня у самого бабок полно! – недовольно фыркнул мальчишка и гордо вытащил из кармана целую горсть мелочи.
– Да ну, брось, чего ты. Ты меня проводил, а я тебя угощу. Всё просто. Всё по-честному. Идёт?
Не дожидаясь ответа, Маша взяла своего спутника за руку и затащила внутрь.
В кафе ребята набрали два подноса еды и сели в дальний угол, у окна. Принялись есть. Миша, первый раз очутившийся в Макдональдсе, разомлел от невиданных ранее угощений, Машиного щебетания и её невероятно красивого платья. Такого он тоже никогда не видел. Придя в себя и освоившись в новом месте, он начал рассказывать свои геройские истории. Про то, как участвует с пацанами в драках, как промышляет попрошайничеством, зарабатывая мелочь себе на жизнь, как ворует на рынке фрукты и убегает от полицейских. Болтали долго. Маша смеялась до слёз и рассказывала про свою противную учительницу. В общем, мальчик впервые в жизни почувствовал то состояние, которое в умных книжках называют любовью.
– Интересно ты живёшь. Столько у тебя всяких приключений. Не то что у меня – сплошная скука, – с восхищением подметила девочка.
В этот момент у неё зазвонил телефон.
– Ой, папа. Волнуются, наверное, – встрепенулась Маша. – Пойдём?
– Пошли… – грустно протянул Миша.
Дойдя до дома, ребята остановились возле подъезда.
– Спасибо, что проводил, – смущённо поблагодарила девочка. – Мне было очень хорошо с тобой. Ты… это… завтра что делаешь? Может, погуляем ещё? Давай в шесть? Сюда же приходи. Сможешь?
Мишка заволновался. Голова закружилась, резко вспотел. Он еле совладал с собой и удержался от того, чтобы не упасть к ногам своей юной принцессы.
– Ну, вообще-то, у меня были дела. Но, в общем-то, я их могу отложить. Короче, приду, – пробормотал мальчишка.
– Вот и здорово! Тогда до завтра.
Маша наклонилась к своему кавалеру и нежно поцеловала его в щёчку, а потом развернулась и быстро заскочила в подъезд.
– Пока, – только и успел он крикнуть ей вслед.
Миша не помнил, как добежал до своего покосившегося барака, перепрыгивая лужи и оббегая грязь по траве. Пришёл в себя только возле подъезда, когда его окрикнули сидевшие на старой лавочке дворовые пацаны.
– Э, тормози. Чо запыхался? От кого бежишь? Нам расскажи.
Миха перевёл дух и в подробностях поведал друзьям сегодняшнюю историю. Ребята слушали с открытыми ртами и не верили своим ушам. Даже семечки перестали грызть. Только изредка прерывали рассказ криками: «Да ты гонишь!», «Во даёшь!» и «Не может быть!»
Удивляясь услышанным словам, пацаны разбрелись спать по своим квартирам. Только Мишка ещё долго ворочался в постели, перебирая в памяти приятные моменты прошедшего вечера.
На следующий день влюблённого парнишку собирали всем двором. Вован дал свой модный синий свитер. Сашка новые, почти неношеные кроссовки. А Славик – кожаную кепку, снятую с какого-то алкаша. В половине шестого, под одобрительные возгласы друзей, Миша выдвинулся на долгожданную романтическую встречу.
Проходя возле остановки, он увидел, как несколько мелких парней кидают щебнем в стеклянный рекламный щит с надписью: «Всё будет хорошо!»
– Э, малолетки! Зачем кидаете? Разобьёте стекло! Люди старались, делали, а вы… Пошли отсюда, щеглы! – крикнул им Миха.
Ребята убежали, а он довольный свернул за угол, оказавшись в Машином дворе. Десять минут бродил возле подъезда, пиная мятую пивную банку, и пронзительно всматривался вверх, пытаясь угадать ЕЁ окно. Сердце бешено стучало, периодически сваливаясь в пятки, но на душе было как-то по-особенному хорошо.
– Миша? – неожиданно окрикнул его крепкий серьёзный мужчина. – Миша ты?
– Ну я. А чо?
Резкий удар ладошкой в лоб заставил мальчика попятиться назад. Он споткнулся об бордюр и шлёпнулся спиной в грязь.
– Короче, слушай меня сюда, оборванец. Если я тебя, щенка, ещё раз рядом с моей дочерью увижу – башку оторву. Не по Сеньке шапка, понимаешь? Другую девчонку себе поищи! Понял меня, голодранец?
Испуганный парень покорно кивнул головой. Мужчина отошёл к подъезду, потом развернулся, вернулся к мальчишке и с усмешкой кинул ему тысячу рублей.
– На вот, водки себе купи, чтобы не так обидно было.
Миша поднялся с земли и подобрал слетевшую кепку. Попытался отчистить грязь со свитера, но понял, что всё тщетно и грустно поплёлся домой. Проходя мимо остановки, он замедлился, поднял кирпич, подошёл к рекламному щиту с надписью: «Всё будет хорошо!», размахнулся со всей силы и разбил его вдребезги.
Вернувшись к себе во двор, он сходу подошёл к скамейке возле барака, на которой с нетерпением ждали его возвращения местные пацаны, и протянул Славику кепку.
– На, держи. Спасибо. Хорошая кепка, только на башке плохо сидит.
– Чо, обломала тебя? – заржал Славик.
– Кого? Меня? Да тупая она, не о чем с ней поговорить! Так, потрещали пять минут возле подъезда, а потом по домам разошлись, – попытался оправдаться Миха.
– А чо грязный весь? Испачкал мой свитер. Кто тебя по земле таскал? – поинтересовался Вован.
– Да… это… ну… Извини. Я постираю и верну.
– Ладно, мужики, – резко сказал Сашка. – Не хочет – пусть не говорит. Если захочет, то потом сам расскажет. Пойдёмте лучше бензин сливать.
Ребята дружно встали со скамейки и отправились по своим важным делам. Проходя мимо угрюмого Михи, Сашка похлопал его по плечу и сказал:
– Ты это… Так не грусти. Не боись, прорвёмся. Мы тебя, брат, в беде не бросим. Баб у тебя ещё много будет, а друзья одни.
Мишка опустил взгляд, шмыгнул носом и понуро поплёлся домой. Зайдя в свою комнату, он скинул грязную одежду на пол и плюхнулся на кровать. Укрылся одеялом и, чтобы никто не услышал, закрыл голову подушкой и тихо зарыдал.
Маша так и не заснула в ту ночь. Она печально сидела на подоконнике, грустно всхлипывала, дышала на окно и выводила пальцем на запотевшем стекле: «Миша+Маша=💘».