ГЛАВА 18
«25 апреля
С трудом сегодня поднялась с постели – страшная слабость и головная боль. Но, готовая смиренно терпеть это, я больше не в силах видеть своего отражения.
Куда бы я ни вышла, всюду меня будут преследовать любопытные взгляды, а главное – мои собственные мысли о том, как я выгляжу в глазах окружающих.
Невыносимо будет сталкиваться невзначай со всеми теми людьми, которые прежде восторгались мною или завидовали: не обращая внимание на моё смущение, они будут выражать изумление переменам, во мне произошедшим. Я положительно готова хоть сегодня же дезертировать в наше дальнее имение, однако, Лизонька настаивает куда-нибудь съездить развеяться. Оба они с Сержем утверждают, что я прекрасно выгляжу, и нет никаких причин прятаться от общества.
Но я знаю свой приговор, который мне вынес напоследок умненький доктор-француз. Говорил о некоем взаимодействии жидкостей организма и связях между внутренними устройствами. О том, что у меня всё это пришло в дисгармонию, а современной медицине не под силу наладить мой организм правильно. Когда я его прямо спросила, чего мне следует ожидать, он отвел глаза и понес что-то совсем невразумительное. Вещал о пользе кровопускания и пиявок, отдыха и приятного досуга. Я ещё раз переспросила, ждать ли мне каких бы то ни было улучшений, и он наконец признался, что при подобных заболеваниях никогда не видел, чтобы человек избавился от своего недуга навсегда, особенно без потерь для внешней оболочки. Так и сказал – «для внешней оболочки».
Всю дорогу до Петербурга я проплакала. Надо мною хлопотала Лизонька –уговаривала успокоиться и забыть то, что мне сказали парижские доктора.
«Кому же, – говорю, – тогда верить, если не лучшим профессорам мира?»
Она свое: «Серж пригласит в Петербург лучших из лучших, найдет докторов и поважнее французских».
Вот теперь я снова в ожидании. Завтра приезжает московское светило из светил, скажет свое слово. Подозреваю, что ничего хорошего оно мне не поведает.
27 апреля
Опасения мои, к сожалению, были основательны. Я снова выслушала долгие медицинские разъяснения в притворно-бодрой манере. Создается впечатление, что доктора сами толком не знают, с чем имеют дело, и у них них не остается другого пути, как окончательно запутать пациента.
Один говорит о жидкостях, другой, московский, твердит о каких-то железах и придатках. Держатся как резонеры, нахватавшиеся разных теорий – никто ничего не знает наверняка. Остается положиться на волю Господа и найти в себе силы надеяться на улучшение.
Сегодня на миг показалось, что в зеркале мое отражение нисколько не изменилось с прежних времен, возможно, виною тому лишь тусклое освещение в комнате…
30 апреля
Назавтра мы приглашены на весенний бал к Шуваловым. Что делать? Как сложатся мои обстоятельства? Не пойти, значит публично сделать заявление о своем затворничестве в grand-mond (большой свет - фр., пр. авт.). В свете много толков и пересудов. Следует сделать мужественный шаг и приложить все усилия, чтобы быть на высоте. Лиза уверяет, что мне будет несложно, слегка приукрасившись, развеять досужие сплетни. Не исключено, что она хитро льстит мне с тем, чтобы самой выглядеть более привлекательной на моем фоне...
2 мая
Твердь небесная обрушилась на меня! Это просто невыносимо, невыносимо!
Как может Господь быть так несправедлив ко мне! Зачем Ему понадобилось отобрать у меня самое дорогое? Мое сердце разбито... Ах, если бы произошло это не так стремительно и неотвратимо. Если бы я успела хоть отчасти подготовиться к своей потере! Какой жалкой становится женщина, внезапно и на глазах у всех потерявшая свое достоинство! Это истинная трагедия для моей души.
Не могу передать чувство, охватившее меня на балу. Все мои попытки быть, как всегда, неотразимой обратились фарсом. Достаточно было только посмотреть на лица своих недоброжелательниц, как всё стало совершенно ясно. Они источали такое ликование! А мужчины! В их взглядах уже не читалось прежнее преклонение и восторг, и не надо быть большим физиономистом, чтобы понять: они смотрят на меня с р а з о ч а р о в а н и е м! Я не помню, как дожила до окончания вечера и развязки моих мучений... Ноги не слушались, впрочем, на меня, как на партнершу по танцам, никто и не покушался. Только Серж, вопреки обыкновению, наверное, видя моё смятение, пригласил на вальс. Жалость в его глазах окончательно лишила меня сил. Отчаяние мое было неописуемым и в экипаже я залилась слезами. Лизонька всю дорогу держала меня за руку и говорила, что сегодня я была лучше всех. Все это – пустые слова, а правда больно ранит. Дома я заперлась в спальне и до середины следующего дня никого к себе не пускала.
5 мая
Решено переехать в дальнее имение под Москвой. Не хочу никого видеть из знакомых, которым доставляет истинное удовольствие интриговать против меня. Решительно никого.
Перед отъездом просила Лизоньку в последний раз посетить со мною театр. Завтра брошу прощальный взгляд на Кострову, как дань восхищения бывшей себе, – и в путь.
Сегодня днем Серж торжественно преподнес мне чудесный изумрудный гарнитур. Тяжелое вчерашнее недоразумение, похоже, заставило его прочувствовать унизительность моего положения. Попытка мужа утешить меня вызвала реакцию, обратную им ожидаемой. Не было сил и желания бросаться с благодарностью на шею щедрому супругу. Были лишь слезы, слезы, слезы…
10 мая
Сегодня совсем по-летнему тепло. Ах, как прежде я любила это время года! Природа пробуждается и приятно тревожит душу, заставляя присоединиться к ней в светлой радости обновления красоты.
В этот раз все пройдет без моего участия. Я не составлю единое целое со свежей майской листвой, не украшу весну своей улыбкой. Как жестока природа в своем бессмертном великолепии! Не оглядываясь на своих жалких пасынков, монотонно сбрасывает она устаревший и неприглядный хлам с поверхности земли, каждый раз возрождаясь весной заново».
Нина отложила тетрадь. Удивительно, как меняется человек, которого судьба беспощадно лишает самого дорогого. Вот, поди ж ты, пострашнела прекрасная женщина, и задумалась о вечном...
Может быть, поэтому так мало на свете красавиц философов, серьезных писателей, композиторов. Не по причине глупости, а потому что красота подчиняет себе свою обладательницу целиком и полностью, не дает отвлекаться на всякие мелочи вроде миросозерцания.
Нина засмеялась собственным мыслям. К красавицам она себя еще не относила. Может быть, не стоит так уж стараться в этом Центре? Умная голова ей сейчас нужнее.
«15 мая
Сегодня были с Лизой в театре. Пришлось прикрыться вуалью по причине того, что лицо мое стало неприлично круглым, красным и пушок на нем проступает всё более отчетливо. Пригодилась она еще и потому, что во время спектакля слезы не покидали моего лица. Смотрю на сцену и вижу, как хороша я была совсем недавно. Вспомнился новогодний бал, когда весь мир был у моих ног...
Прошло совсем немного времени – и вот я под вуалью вся в слезах. Ах, какие страдания, какие невыносимые страдания!»