1. Текст.
«В формальном отношении, высказывание является понятным, за исключением неточности во второй части, на что обратил внимание Владимир Бибихин: «…Вторая половина тезиса очень странная. «Дело заключается в том, чтобы изменить его». Чье дело заключается в этом? Дело философии, по-видимому. Она должна взяться за изменение мира. … Мир насилия разрушить»».
https://fly-uni.org/stati/poslednij-tezis-o-fejerbaxe/
2. Обращение К. Мыльникова к почившему уже философскому безумцу В. В. Бибихину определило всю длинную чреду интерпретаций, которые автор с ненужным тщанием разбирает и подробно делится своими разборами с читателем.
А между тем Ф. Энгельс, А. Кожев, А. Бадью, Ж. Деррида совсем и не потребовались бы для аутентичной интерпретации одиннадцатого тезиса, если бы автор внимательно прочёл весь текст «Тезисов» и постарался воспринять одиннадцатый тезис, если уж так хочется иметь дело только с ним, в контексте остальных десяти. Это совсем не так затруднительно — вдумчиво прочесть три странички текста, сие гораздо легче, чем ворошить всех модных французских философов и колдовать над вытяжкой смыслов из их писаний.
Но изначально неверное обращение автора к В. В. Бибихину, поражающему своей методологической узостью, если не сказать профессиональным философским кретинизмом, определило весь узкий и приземистый методологический горизонт учёных писаний и нашего автора.
Этим же кретинизмом отмечены и интерпретации К. Г. Маркса суетными в мысли галлами. Они, как и В. В. Бибихин, как и К. Мыльников, ничтоже сумняшеся полагают, что К. Г. Маркса заботила судьба философов, которые только объясняли мир. И поэтому все они начали гадать, какими должны быть философы, чтобы угодить этому привередливому вождю пролетариата.
3. Напротив, К. Г. Маркса беспокоил мир, его неадекватное самому себе состояние. Объясняющие мир философы, вполне очевидно читателю всего текста тезисов, выпадают из обоймы субъектов адекватного отношения к миру. И подобно тому, как чуть ранее создания тезисов К. Г. Маркс писал о решении теоретических задач практическим путём, так и здесь, в одиннадцатом тезисе, К. Г. Маркс настаивает на том, что адекватное отношение к миру, отношение без потери смысла и теоретической цели, состоит в изменении мира. Ясно, что для такой работы с миром, нужен вовсе не теоретизирующий, и только теоретизирующий, философский субъект. Нужен субъект осмысленного действия, направленного на мир, что отвергаемым К. Г. Марксом философам и не снилось, разве только они время от времени пользовались теоретическими кальками реальной деятельности в своих учёных построениях, рассуждали о деятельности идеи или духа.
4. Некоторая неясность стиля в тексте тезиса всё же имеется:
«Философы лишь различным образом объясняли мир, а дело состоит в том, чтобы изменять его».
С формальной точки зрения может показаться, и показаться правильно, что здесь противопоставлены два плеоназма: (1) философы из века в век и заняты тем что объясняют мир, а что (2) дело состоит с том, чтобы что-то изменять, так это не глубокомысленнее утверждения, что вода мокрая.
Однако эта, настаиваю — лёгкая, стилистическая несообразность исправляется в воспринимающем сознании, если взять одиннадцатый тезис ну хотя бы в контексте второго.
«Вопрос о том, обладает ли человеческое мышление предметной истинностью, — вовсе не вопрос теории, а практический вопрос. В практике должен доказать человек истинность, т. е. действительность и мощь, посюсторонность своего мышления.
Спор о действительности или недействительности мышления, изолирующегося от практики, есть чисто схоластический вопрос».
Нетрудно заметить, что вопрос о предметной истинности человеческого мышления, то есть верного понимания мышлением истины предмета, К. Г. Маркс напрямую связывает с практикой, преобразующей, изменяющей предмет. И при этом, разумеется, К. Г. Маркс нисколько не отказывается от мышления в угоду практике, именно о мышлении и его нуждах у К. Г. Маркса и речь, именно ради мышления и осуществлено обращение к практике.
Только это уже не мышление философов, объясняющих мир. Это — мышление совсем иных субъектов. К. Мыльников же остался с А. Бадью, А. Кожев с Ж. Дерридой, до К. Г. Маркса им не доплыть, они уже потонули в своих чисто схоластических водах, а чисто схоластические вопросы к одной-единственной строке К. Г. Маркса не смогли удержать их своими крючками.
2021.05.16.