Сначала все сбежались, стали осматривать позицию минометчиков, я фотографировал, а потом как током ударило: минометная позиция – лишь часть линии обороны, нужно искать стрелковые ячейки! Кто-то из бывалых вспомнил, что ячейки могли быть на расстоянии 5м друг от друга. Мы стали отмеривать шаги, с новой силой вынюхивая и проверяя каждый сигнал.
Результат не заставил себя долго ждать. Следующий последний рубеж обороны наших воинов – ячейку, – мы вызвонили по каске и ящику от минометных мин, которые лежали в ней. По всей видимости, это была позиция третьего номера минометного расчета.
К огорчению или к радости, она оказалась пустой, останков бойца в ней не было. Мы даже обрадовались этому, предположив, что ему удалось все-таки выжить. Но эта находка подтвердила нашу гипотезу: окоп располагался в 5 метрах от позиции минометчиков, на одной линии с ней. Теперь можно было вычислить и остальные. В дело пошли щупы, чтобы не пропустить позицию, даже если в ней не будет металла, но будут останки.
Вскоре, с помощью щупов и металлоискателей, нам удалось локализовать сразу несколько ячеек. Где-то МД среагировал на противогазный бак или каску, кто-то уперся щупом в саперную лопатку или котелок.
Работа закипела, каждый из нас стал работать на вычисленной им боевой позиции, мы, как кроты, закапывались в землю. На поле спустя 70 лет снова стали вырисовываться черты оборонительного рубежа.
Несмотря на большой объем работы, мы аккуратно и методично снимали слой за слоем, понимая, что каждый взмах лопаты может обнажить останки. Так и было, практически в каждой стрелковой ячейке, найденной в тот день, был боец…
Почти у всех воинов были смертные медальоны – черные закручивающиеся пенальчики, заветная находка любого поисковика.
И пробитый пулей котелок с выцарапанной на крышке фамилией одного из бойцов...
Даже бывшие с нами зубры военного поиска сказали – это большая удача!
Немного забегая вперёд, скажу, что большинство смертных медальонов оказались пустыми, с заполненным вкладышем оказался только один. Благодаря ему и фамилии на котелке удалось установить и даже найти родственников двух бойцов! Просто ошеломительный результат однодневного выезда!
Постепенно, когда мы поднимали на поверхность останки бойцов и их амуницию, перед нами вырисовывалась картина того боя.
Отделение из 8 человек, среди которых было как минимум двое минометчиков и старшина (его мы определили по остаткам петлиц и звездочке на пилотке), в двадцатых числах сентября 1941 (это было нам известно из сводок боевых потерь), заняло оборону с восточной стороны современной автомобильной трассы, соединявшей в 1941 году два районных центра, с целью ее перерезать и не дать подразделениям Верхмахта продвинуться по ней на север и северо-восток.
Ребята свою задачу выполнили до конца, но, к великому сожалению, были просто сметены превосходящими силами противника. Видимо, они стали костью в горле у немцев, хорошо им насолили, задержав их продвижение, а после того, как наши позиции замолчали, по ним прошлись немецкие огнемётчики…
Уже был вечер, когда на поверхность подняли 8-го бойца. Все заметно устали за день, но лица светились: мы их нашли, похороним по-человечески, вернем, хотя бы некоторым из них, имена. Присели отдохнуть и перекурить, глядя на вновь выросшую, как 1941 году, линию обороны в поле.
И тут кто-то тихо сказал: «По бойцу на каждого – их восемь, и нас восемь». Все примолкли. Было что-то в этом... Они как будто ждали нас в своих окопах все эти годы, ждали нашего выезда и этого дня, даже в этом своем ожидании оставаясь непобежденными навсегда.
P.S. Все бойцы были перезахоронены в мае того же года на мемориале жертв фашизма, в лесу на окраине нашего города. Пусть большинство из них и осталось безымянными, но теперь к ним приходят люди, приносят цветы и, стоя в минуте молчания, благодарят за подаренный мир!
Дмитрий Белявский