В фольклоре этносов Средней Азии есть легенды о могучих подземных чудовищах. Движение огромных стад живущих в недрах чудовищ – причина землетрясений. Легенды вышли за пределы Средней Азии. Сюжет стал известен арабам, иранцам, индийцам. Сам облик могучего зверя, конечно, не одинаков по разным вариантам легенд.
Зверь очень огромен – как бык или слон. Больше кита. Похож на крота или сурка. Упоминаются слепые крысы-гиганты. Покрыт густой грубой шерстью. Имеет хобот подобно слону. Есть вариант, в котором повествуется, что их иногда находят на севере, где те погибают, когда «земля промерзает до самых истоков ручьев».
В Европе об удивительных подземных существах известно в связи с легендарной Гипербореей. Сопоставление восточных и европейских источников наталкивает на мысль обратить внимание к северу. Когда русские пришли в Сибирь, они познакомились со всеми легендами обитающих на этих просторах коренных народов.
Они услышали о подземных гигантах, которые живут в недрах земли подобно кротам. Сюжеты об огромных стадах, что вызывают землетрясения, а также о смерти чудовищ от холода здесь не прослежены. Исходный образ по-разному трансформирован в мировоззрениях этносов, живущих в столь резко отличных природных условиях.
Южанами сильные холода воспринимаются как явление страшное, смертельно опасное для живого. Тем более для существ, забредших на север случайно. Средневековый арабский путешественник Ибн-Якут, посетивший земли Волжской Булгарии, сравнил в своем тексте осенние поволжские степи с холодной частью мусульманского ада. Какой бы ему показалась Сибирь, да еще не осенью, а зимой?
Для коренных народов Сибири те же морозы – нечто обычное, очень привычное. Опасность землетрясений не так здесь актуальна, как в Средней Азии. Легенды о подземных чудовищах есть у неродственных и далеко живущих друг от друга сибирских племен: ненцев, селькупов, якутов, эвенков. При обобщении их мифологических представлений прослеживается следующий целостный образ.
Этот зверь намного больше по размерам от всех известных животных. Он так огромен, что его даже сравнить не с кем, поэтому в сравнениях аборигены всегда прибегают к усложненному кратному счету, например, «как десять лосей», или «как двадцать больших медведей».
Этот гигант, продираясь сквозь грунт в глубине, случайно может выбраться на поверхность земли, но чаще всего это происходит на крутых обрывах, возвышающихся над крутыми руслами рек. Зверь, не зная, что его ждет впереди, роет обычно ход по прямой, и в один момент попадает наружу, на свежий воздух.
А вот свет для подземного чудовища смертельно опасен, и поэтому он умирает практически мгновенно даже при очень слабом свете одинокой звезды. Именно поэтому живым зверя не видел никто. Но эти звери, даже мертвые, вполне съедобны. Их жесткое мясо похоже вкусом на медвежатину. Аборигены даже клялись недоверчивым казакам, что ели мясо чудовищ.
Когда в подтверждение этому русские сами увидели мертвых зверей, то это очень способствовало закреплению образа в фольклоре славянских старожилов Сибири. Возможно, образ не просто заимствован, а наложился на свой и освежил древнейшие, почти забытые представления. Легенды о странных подземных животных известны северным русским, а также их соседям-эстонцам.
Могучий подземный зверь – это, естественно, мамонт. При оседании почвы над руслами рек вскрывается вечная мерзлота. Легенда стала живучей, так как подкреплялась реальным фактами. Ведь люди время от времени находили в подтаявших льдах замороженных мамонтов. Находки делали люди разных племен на всем огромном пространстве пояса вечной мерзлоты, что опоясал Евразию.
Природа европейского Севера ничем в принципе не отличается от сибирской. Вот в чем причина распространения сходных легенд на столь обширной территории. К моменту появления на просторах Сибири русских охота на мамонтов, вымерших очень давно, была намертво забыта, а по результатам относительно редких случайных находок появился совершенно новый мифологический образ, который, по своей сути, был вторичен.
Экскурс по мифологиям индейцев Канады и США дает интересные результаты. Есть некий могучий зверь. Он оставляет на снегу большие круглые следы и поражает врагов длинным носом. В нем очень легко видится мамонт. В отличие от сибирского, этот образ первичен. Он существует как память о временах охоты на северных исполинов.
В Сибири забыли. В Америке помнят. В чем здесь причина? Возможно, случайность. Ведь помнит же один человек что-то из далекого детства, а росший с ним рядом – давно позабыл, что было когда-то для них обоих одинаково важно. Возможно, причина в другом.
Аборигены Америки куда однородней в этно-культурном отношении. Сибирь заселяют народы разного и часто очень неродственного происхождения. Вторжения, войны меж племенами, языковая и культурная ассимиляция и даже уничтожение более раннего населения.
Пришельцы несли новые мифы. Под их влиянием старое постепенно тускнело и забывалось. В Америке на месте ушедших народов оседали другие, со сходными и относительно близкими культурами. В Сибири, как и в Европе, традиция могла полностью прерываться.
В истории мифологий обычен факт, когда возникший когда-то и где-то сюжет или образ вдруг начинает словно бы жить своей самостоятельной жизнью, без всякой прямой связи с культурой, его породившей. Перемещаясь в пространстве и времени, он попадает к разным народам, теряет исходные и обретает новые элементы.
Задача реконструкции первоначального сюжета или образа становится очень трудна. Взяв за основу одни лишь легенды Средней Азии, а так же возникшие на их основе восточные представления, навряд ли возможно увидеть в чудовищах, что вызывают землетрясения, вымерших мамонтов.
Слоноподобность и хобот из некоторых, к тому же мало известных вариантов, значительно легче обосновать влиянием Индии. Закономерен вопрос: как образ подземного зверя попал из Сибири в Среднюю Азию?
Есть расхожее представление о том, что Сибирь была настолько же изолирована от южных стран Азии, как Америка от средневековой Европы. На самом деле контакты были достаточно интенсивны. Об этом можно судить хотя бы по текстам на языках тюркских, арабском и фарси, которые отражают большую прибыль восточных купцов в торговле с сибирскими племенами.
Чтобы избежать потерь при услугах посредников, торговцы стремились проникнуть как можно дальше на север. Проникновение с юга было настолько сильно, долговременно, массово, что в результате возникла даже своеобразная этническая группа. Этнографам она известна как «сибирские бухарцы».
Их образ жизни аналогичен тому, что вели потомки белых американцев Гудзона и франко-канадцев, живущие среди индейцев и эскимосов. Скупка, охота и поиск новых источников прибыли. Но на юг вывозились не только ценимые на восточных базарах меха. Передавались и сюжеты услышанных в северных землях легенд.
Попав в Среднюю Азию, образ подземного зверя был трансформирован в соответствии с местной природной и этно-культурной реальностью. Исходный целостный комплекс размылся и раздробился. Изначальные важные атрибуты внешнего облика зверя стали реликтовым элементом малоизвестных вариантов легенд. На первый план вышло другое: могучие звери – причина землетрясений.
Друзья, подписываемся на наш канал! Прошу вас поддержать лайком, репостом!