Не надо подарков - дарите эмоции! Наша героиня в совершенстве владела этим даром.
Матильда Кшесинская благосклонно принимала роскошные подарки, а взамен одаривала яркими впечатлениями и эмоциями.
Когда готовилась серия статей, очерков о Кшесинской, мнение о ней было однобоким и нелестным: наглая, циничная интриганка, крепко схватившая удачу за хвост.
Однако в процессе работы, впечатление постепенно менялось. Сначала удивление от самоуверенности, потом восхищение амбициями:
«15 декабря 1892: В дворянском собрании ежегодный большой маскарад в пользу Человеколюбивого общества. Я была предметом общего внимания и, не смотря на всё это, я не веселилась, никто меня не интересовал. Если бы ещё были Михайловичи (великие князья Сергей и Александр), мне было бы веселее. Раньше, даже год назад я бы очень осталась довольна этим балом, а теперь я сделалась требовательнее, мне не может быть весело там, где только простые смертные».
Эта фраза из дневника, многое раскрывает в характере героини. Можно сказать, это жизненное кредо Матильды Кшесинской.
Целеустремленно захватив внимание цесаревича, оказалась в обществе великокняжеских мужчин династии, и не упустила свой шанс. Удивить высочайшее общество непросто, но Матильда мастерски умела заинтриговать и развеселить.
Общество меняется медленно, потому и тогда и сейчас ясно, что все цели достигнуты весьма сомнительным способом, однако в мемуарах желаемое выдаётся за действительное. На протяжении всей жизни, героиня несёт свою «Любовь», как знамя - через годы, через расстояния…
«В изданном теперь Дневнике Государя записано: "21 января 1904 г., среда: Обедали вдвоем. Поехал в театр. Шла "Спящая красавица" – отлично – давно не видал. Был дома в 11 3/4".
«По смыслу этой записи ясно, что Государь в этот вечер обедал вдвоем с Императрицей, а поехал в театр один, так как сказано: "поехал", а не "поехали". Но к кому относилось замечание "отлично – давно не видал", нельзя было заключить.
"На моё счастье, в "Ежегоднике Императорских театров", где приведены все репертуары за все сезоны, я нашла, что именно в этот день, 21 января 1904 года, в среду, я танцевала "Спящую красавицу". Сомнений больше не было. Государь приехал меня нарочно посмотреть именно в том балете, в котором он меня так любил видетьи действительно давно не видел, что он и отметил. Это был единственный раз, что я танцевала этот балет в этом сезоне."
"Могла ли я думать, что Ники в тот день, вернувшись домой в Зимний дворец из Мариинского театра, куда он поехал один смотреть меня в "Спящей красавице", и один в своем огромном кабинете перед сном, заносил в свой Дневник впечатления дня, он писал, несомненно, обо мне, хотя меня не называя, так как слова "отлично" и "давно не видал" могли относиться только ко мне."
"Мог ли он думать в тот вечер, что эти драгоценные для меня строки его Дневника через полвека попадут мне в руки, когда его уже давно не будет на свете? Эти драгоценные для меня строки еще более меня убедили, что Ники никогда меня не забывал."
"Хотя прошло много лет с тех пор, но когда я читала эти строки в Дневнике Государя и только теперь узнала, что именно для меня Государь приехал в театр и отметил, что давно меня не видал, – это доставило мне огромное моральное удовлетворение и радость."
"Несмотря на столько лет, что мы с ним расстались, , он меня никогда не забывал и обо мне думал – это очень, очень трогательно. Это еще раз меня убедило в том, что наша встреча не была мимолетным увлечением и что он действительно меня горячо и очень сильно полюбил."
Вы представляете?! Спустя полвека, специально искать в ежегоднике кто именно танцевал и из простой фразы в дневнике придумать целый роман о себе… Безусловный литературный талант!
Кшесинскую не смущает, что в 1904 году, Николай II, уже 10 лет счастливо женат на любимой женщине, отец четырёх очаровательных дочек, ожидают и надеются на рождение летом наследника. Просто поразительное самомнение!
Читаем далее:
"Уже в эмиграции, читая изданный после переворота Дневник Государя, я нашла его запись под датой 24 августа 1904 года: "Совершил большую прогулку верхом с Мишей. Были в Стрельне".
"Несомненно, они проехали мимо моей дачи, и я уверена, что Ники еще раз хотел взглянуть на неё, а может быть, надеялся увидеть меня в саду. И я узнала это только теперь…
Он был так близко, и я могла бы выйти, снова его увидеть, а может быть, даже говорить с ним. Мне и сейчас больно до слёз об этом думать."
"Несомненно", когда у императора наконец-то родился долгожданный сын - наследник, он только и надеялся, чтобы встретить в саду несравненную нимфу Малю. К этому моменту, и сама Кшесинская, уже "осчастливила" великих князей, подарив сына (1902г.).
По всей видимости, жёна - дети - сын, для Матильды Феликсовны лишь незначительные факты биографии, главное чувства...
"Отцвели уж давно
Хризантемы в саду,
Но любовь всё живёт
В моём сердце..."
Вопрос, насколько этично по отношению к своей семье, писать подобное спустя десятилетия, остаётся открытым.
В своих мемуарах, Кшесинская "свела счёты" со всеми недругами, как впрочем, и в жизни: никогда - ничего - никому не забывала. Отсутствие благодарности от облагодетельствованных лиц, воспринималось как личное оскорбление:
"Я решила передать Анне Павловой мой балет "Баядерка". Я видела в ней зачатки крупного таланта и предвидела ее блестящее будущее. Но Петипа не желал давать Павловой этот балет, который он при возобновлении поставил для меня, и мне пришлось долго его уговаривать передать ей "Баядерку", на что он в конце концов и согласился."
"Чтобы помочь Павловой изучить этот балет, я, несмотря на состояние моего здоровья (прим. 6-7 месяц беременности), репетировала с ней его целиком, показывая все движения. Павлова одновременно проходила "Баядерку" с Е. П. Соколовой, которая много раньше меня танцевала этот балет."
"После спектакля Павлова в интервью с журналистом упомянула только имя Е. П. Соколовой, как будто она одна показывала ей балет, меня же позабыла вовсе. Я хорошо знала Анну Павлову и была уверена, что она это сделала не по своей воле, а по совету людей, желавших искусственно создать между нами недружелюбные отношения. Меня огорчила такая несправедливость со стороны Павловой по отношению ко мне после всех моих стараний ей помочь."
Как выразилась Матильда Феликсовна, "товарки по сцене" также не оценили повышение жалования, которого добилась именно она. Кроме того, даже Сара Бернар оказалась в высшей степени неблагодарной:
"Зимою 1910 года в Петербург приехала знаменитая Сара Бернар давать несколько представлений. Мне передали, что она повсюду ищет борзую собаку, но нигде не может найти, так как лучшие борзые принадлежали частным лицам, которые не соглашались их продавать. Мне удалось через знакомых раздобыть чудную породистую борзую, которую в последнюю минуту, перед её отъездом, я успела ей доставить на вокзал. Я узнала после, что она была чрезвычайно довольна собакой и даже была вместе с ней снята, но я никогда так и не получила от нее ни слова благодарности."
Вот что бывает, когда встречаются схожие натуры)
«Если за добро ты благодарности ждёшь, то его ты не даришь – его ты продаёшь» (О.Хайям).
Оставить без возражения, авторское мнение Сергея Лифарь в его книге "История Русского балета со дня его основания и до наших дней", Матильда Феликсовна, также не сочла возможным:
"В двух местах делаются намеки, что Павлова и Карсавина угрожали меня затмить или заменить, когда они начинали свою карьеру. Никто, ни Павлова, ни Карсавина, ни другая артистка, меня не затмили, не заменили за всю мою артистическую карьеру. Каждая шла своей дорогой, никто друг другу не мешал."
"Прямо со школьной скамьи я заняла в нашем балете выдающееся положение, что было отмечено современной прессой."
После скоропостижной кончины Великой княгини Марии Павловны, появился шанс обрести долгожданный статус:
"Мы часто обсуждали с Андреем вопрос о нашем браке. Мы думали не только о собственном счастье, но и главным образом о положении Вовы, который в силу нашего брака становился бы законным сыном Андрея. Ведь до сих пор его положение было неопределенным и очень трудным.
Однако мы решили ни в коем случае не вступать в брак без разрешения Главы Императорского Дома, Великого Князя Кирилла Владимировича, ибо в противном случае наш брак был бы, с точки зрения Учреждения об Императорской фамилии, незаконным, и мы, мой сын и я, лишались бы права на фамилию и титул."
Нельзя не отметить, как элегантно завуалированы "неудобные" подробности жизни: во-первых, многолетняя трепетная жизнь за великокняжеский счет, вследствие этого, Великая княгиня Мария Павловна никогда не планировала и категорически не благословляла столь "неказистое" родство, во-вторых происхождение сына, и главное, неприкрытое желание быть принятой в "закрытый клуб".
Конечно, после революции многое изменилось. Почти все высокородные эмигранты были нищими, однако отчаянно держались за то, единственное, что нельзя было отнять - происхождение и титул. Право быть официально представленной высшей аристократии, у Кшесинской появилось только после венчания с великим князем Андреем Владимировичем:
"Ещё летом Андрей говорил своему брату о своём намерении на мне жениться. Кирилл Владимирович сразу же дал своё согласие, даровав мне мою настоящую родовую фамилию Красинских, которую уже носил мой сын, и нам обоим, моему сыну и мне, княжеский титул. Он просил Андрея сразу же после свадьбы привезти нас к нему, чтобы представить меня и Вову своей супруге."
17 (30) января 1921, в день свадьбы Андрей записал в своём дневнике: "…чудно провели вечер. Наконец сбылась моя мечта – я очень счастлив".
Так трогательно... оказывается, это Великий князь 20 лет мечтал соединить свою судьбу с недосягаемой Матильдой!
Затем последовали 35 лет безоблачного семейного счастья, слегка омраченные необходимостью зарабатывать на достойную жизнь для мужа и сына.
Судьба часто преподносит сюрпризы. В 1928 году, после беззаботной, роскошной жизни, 56-летняя княгиня Красинская столкнулась с необходимостью содержать семью. И надо отдать должное, с успехом справилась - открыла балетную студию.
Сняли виллу "Молитор" с небольшим садом, с чудесными высокими каштанами и множеством цветов, в глубине которого возвышался трехэтажный домик:
"В трёх этажах нашли три ванные комнаты, что редкость в Париже, три уборные. Количество комнат как раз соответствовало нашим требованиям. Был хороший высокий подвал с кухней и комнатами для прислуги. День был солнечный. Дом и сад нам так понравились, что мы решили, что лучшего искать не надо. И нам было хорошо, и для собак был сад – что требовалось."
Совершенно не понятно, чем интеллектуально-возвышенным были заняты муж и 26-летний сын, пока прима-балерина обучала юные дарования. Деликатная княгиня тактично умалчивает этот момент. В общем-то неудивительно, зачастую у сильных женщин, как правило, абсолютно безвольные мужчины...
В конце повествования, признаёшь, что по-большому счету, эта дама, воплотила в жизнь все свои мечты: безраздельно властвовала в театре, роскошная жизнь вне его, а в финале обрела заветный статус.
Матильда Феликсовна особа весьма неординарная. Ей можно восхищаться или ненавидеть, но остаться равнодушным практически невозможно. Предполагаю, что личное знакомство с ней добавило бы множество интересных штрихов к портрету.
Печальная закономерность - многие примечательные личности, прожив жизнь по-принципу "есть, что вспомнить, но стыдно рассказать", в преклонном возрасте никому не интересны...
В заключении добавлю, "Воспоминания" - читать легко и весьма увлекательно. Рекомендую всем поклонникам жанра мемуаров.
Начало истории о нелегкой жизни легендарной балерины здесь
Следующая история будет посвящена не менее успешной личности. Продолжение следует...