Начало книги.
«Дембель далёк, как полярная звезда,
Прекрасен, как северное сияние
И неизбежен, как гибель империализма»
из армейского фольклора.
На присягу 28 июня 1988 года из другой части принесли три автомата АК-74 и мы присягали, передавая автоматы из рук в руки.
У нас официально на вооружении роты числились ППШ. Присягать с древними ППШ, а тем более фотографироваться и отправлять домой такие фото было запрещено. Я думаю, что нашим офицерам было стыдно за такое штатное вооружение.
Старший прапорщик Орлов не подобрал под меня китель парадной формы одежды. Рукава кителя были короткие. Мне передавали не только автомат, но китель Вереса для торжественного выхода принятия присяги. Я переодевался прямо в строю. Верес был немного меньше меня по габаритам и ему китель подошел, а на мне его китель был, как на корове седло. Присягать надо было в погонах, а они были только на кителе парадной формы.
Накануне я и Верес отрабатывали методику передачи кителя и автомата прямо в строю вместе с сержантом.
Это выглядело так по нищенски. Армия, которая не может обеспечить призванных солдат формой по размеру за их же счет - не может требовать уважения к себе от солдат.
Наш карантинный взвод построился в казарме по отделениям. Перед нами поставили три стола, к которым мы выходили. Там мы произносили присягу наизусть. Папки с текстом были только для обстановки или для забывчивых солдат.
Толи от волнения, толи от того, что мы тренировались на гравии и сапогах, а присягали на полу казармы и в ботинках, но никто совсем без ошибок всю процедуру не произвёл. Я лично очень страдал от страшно жавших мне ботинок. Ботинки были на размер меньше. Ошибки в шагистики оказались мелочью с дальнейшими событиями.
Наша ограниченно годная к службе команда не могла присягнуть без происшествий. Во время церемонии принятия присяги, двоим солдатам, из харьковской команды, стало дурно прямо в строю. Сначала один упал в обморок, потом дугой. Это были два родных брата Гончар погодки, попавшие в один призыв.
Первого не успели подхватить, и он упал с таким шумом, что можно было подумать, это табуретку уронили на пол. Второго ребята успели подхватить и посадить на табуретку.
Обмороки от нарушения кровообращения головного мозга в стоячем положении для них были обычным делом. Такая была особенность у их организмов. Среди нашего призыва таких было 5-6 человек, но все остальные простояли в строю всю торжественную часть. У Митюшникова была та же проблема, но он оказался стойким. Даже потом шутил по этому поводу.
Как я потом узнал. За рубежом, в странах НАТО, у наших вероятных противников, солдат с нарушением кровообращения головного мозга берут служить даже в подразделения, использующиеся для встречи зарубежных делегаций и в качестве парадных расчетов. Случаи обмороков там происходят даже международных мероприятиях.
После торжественной части принятия присяги. Мы разбирали и собирали автомат. Я легко разобрался с АК-74, так как он был близок по конституции с нашим школьным АК-47.
Школьные автоматы мы собирали и разбирали на время многократно. Аналогичным автоматом я пользовался на стрельбище в школьные годы на днях открытых дверей в Московском Краснознаменном высшем общевойсковом командном училище имени Верховного Совета РСФСР. Там нас знакомили так же и с пулемётом Калашникова, с боевыми машинами пехоты и разведки, а также с танком Т-72.
Автомат АК-74 я легко разобрал и собрал быстрее норматива. В школе я разбирал автомат на скорость за двадцать секунд при нормативе тридцать секунд. Для большинства ребят нашего призыва этот автомат на присяге был первым оружием, которое они держали в руках. В этот момент за нами пристально наблюдал замполит. Я заметил, что он засекал время сборки и разборки мною автомата по своим часам.
Тот факт, что я был знаком с оружием, стал ещё одним кирпичом в основе легенды обо мне, которую сочинили позже мои командиры.
После того как все потренировались с автоматом, нас всех по одному сфотографировали на крыльце барака нашей казармы. Это был портрет с автоматом в руках и в кителе Вереса. Фото мы потом оплатили из своих карманных денег (денежного довольствия).
Но самый большой сюрприз нас ждал после присяги. По окончанию мероприятия мы переоделись в повседневную форму и перетащили свои кровати, тумбочки и табуретки в общую казарму. Кровати в казарме уже стояли в два яруса. Нам скомандовали отбой после обеда. Мы уснули легко, утомленные мероприятием. Через пару часов нас разбудили, но наши тумбочки были пусты.
Все из нашего призыва лишились зубных щёток, бритвенных станков, кремов для бритья. Кто не спрятал, остался без денег в карманах формы. Я лишился аптечки с препаратами от повышенного артериального давления и бритвенного станка. У некоторых исчезли даже звёздочки с форменных пилоток.
Во время карантина случаев воровства у нас не было. Мы полностью доверяли друг другу. А тут такой сюрприз от "полярного пушного зверька".
Мы возненавидели всех новых сослуживцев. Ведь не побреешься – получишь наряд вне очереди. При отсутствии звёздочки на пилотке – тоже наряд вне очереди. Получилось, что мы попали в коллектив воров. Нас всех подставили под наряды не по нашей вине.
С этого момента началось соревнование, кто кого подставит под наряд. Тем самым освободит себя от отработки нарядов. Я выбрал стратегию стать специалистом и таким образом защититься от отработки нарядов с грязной работой.
Специалиста всегда берегут, он всегда нужен на работе, и поэтому его не отвлекают на отработку нарядов по столовой или по роте. Такие работы могут выполнять солдаты с отсутствием образования и сложных знаний и навыков в работе.
Потом мы поняли, кто нас обворовал. Это были солдаты из призыва на полгода старше нас, призванные из Средней Азии (урюки) и Якутии.
Урюки тихо тырили всё, что могли, а якуты порой в наглую отнимали понравившиеся им вещи. Зажимали, молча группой одного из "молодых", где-нибудь в углу, отбирали, что им понравилось и уходили. Пожалуешься старшим или пикнешь во время грабежа, изобьют как стукача всей сворой.
Такая вот "дружба народов" в отдельно взятой части. Я не говорю, что все урюки и все якуты были такие, но таких было много.
Нас обворовали не потому, что им были нужны эти вещи, не только ради подставы, а из любопытства тоже. Им не требовалась аптечка или крем от прыщей. Это мне напомнило воровство обезьян у туристов в экваториальных странах. Многие украденные предметы были для них большой диковиной – как вещи инопланетян из запретной зоны в фантастическом романе. Таких вещей они никогда в жизни не видели. Не знали они и того, для чего это необходимо людям. Мы для них были, как инопланетяне по некоторым умениям и по знаниям. Многие из нас говорили словами и оперировали понятиями, которые были для них не ведомы.
Из этой ситуации выкручивались мы как могли. На следующее утро, мы обыскали кровати урюков и якутов, многие нашли там свои вещи у них под матрасами. Я свой станок для бритья и аптечку не нашёл. Но, я взял станок один из двух явно стыренных лежащий под матрасом одного из уроков. В этот же день я прокипятил этот станок для бритья и стал им пользоваться. Так поступили многие из нашего призыва. С волками жить по-волчьи выть.
Звездочки, кокарды и эмблемы мы пришили нитками, чтобы было труднее снять их с кителя или пилотки повседневной формы и чтобы казалось, что они сломаны.
Свои таблетки я потом увидел размокшие в бочке с окурками, в курилке около казармы. Там были выкинуты, чей-то крем для бритья и бутылочка от лосьона. С ворованными вещами они поступили так же как поступают дикие обезьяны из джунглей.
Старослужащие использовали воровство урюков и якутов для подавления воли молодых солдат. Сами "деды" из тольяттинского призыва не воровали, но они пользовались чужим воровством, как явлением. Украденные вещи, им позволяли быстро заполнять команды в наряды по роте и столовой "молодыми" солдатами освобождая старослужащих от нарядов вообще.
Мне было обидно в тот момент. Но, я не знал, к каким последствиям приведёт сворованная у меня аптечка. Я тогда расстроился, а надо было радоваться.
Воры тогда создали целую цепочку событий, которая дала мне возможность удачно отслужить.
Продолжение следует.
Поставить лайк, подписаться или оставить комментарий - дело добровольное.
Оглавление