Это окончание истории, о том, как муж захотел жену разводом испугать, чтобы не мешала ему о смысле жизни думать.
Заявление Михаилу пришлось подавать через суд. Лена не согласилась писать совместное в ЗАГС. Деньги на гос. пошлину Михаилу дала мама. Правда, пришлось ее обмануть, что деньги нужны, чтобы оплатить курсы обучения.
Если до первого досудебного заседания Лена не верила в серьезность его намерений и вела себя как прежде, то потом что-то изменилось. Она не дала согласия на развод (а он и не ждал), но выслушав решение о трех месяцах для примирения, она перестала разговаривать. Ни одного слова Михаил не услышал с того момента.
А еще Лена решила примерить на себя образ свободной женщины. Ну не рыдать же в подушку на глазах у Михаила? Хотя было тяжело и обидно от его обвинений.
Ушла со второй работы. Зачем она свободной женщине? Наконец-то съездила в гости к школьной подруге, у которой в ранней юности была свидетельницей на свадьбе. Настя с мужем давно перебрались жить за город.
Крепкий дом, небольшое, но прочное хозяйство, и трое ребятишек. Два дня Лена была как в сказке. Любовалась, чуток завидуя, на отношения между Настей и супругом, на их совместное стремление жить полной грудью. Вволю понянчилась с младшим сынишкой Насти и Саши, поиграла с их старшими девчонками, выдав им некоторые тайны про маму. Они же с первого класса были не разлей вода, и кое-какие детские секретики у них были. Потом все дружно хохотали над тем, как Настя стала отпираться от своих детских проделок. Хорошо, выходные пролетели, в город вернулась на машине с братом Саши.
Посмотрев, как живет подруга, многое переосмыслила. По приезду взяла абонемент в спортивный зал и бассейн, чтобы не зависать в свободное время дома. «Не отсвечивать».
Нет, она не оставляла пустой холодильник не забросила уборку. Но вещи мужа складывала в корзину для грязного белья, посуду, что он накопил за день, молча составляла стопочкой рядом с раковиной, споласкивая лишь свой стакан из под кефира.
В холодильнике всегда стояла кастрюля борща или супа, а вот запеченное мясо или рыба исчезли, как и сыр с колбасой. И на кофе стала экономить. Слишком много денег на него уходило. А ей достаточно утреннего стаканчика из кофемашины на работе. Смысла запекать мясо или рыбу по вечерам, тоже не видела. Да и вечеров свободных не было. Она совсем не спешила теперь домой после работы.
Может и прав был Михаил? Слишком она себя ограничила семейными хлопотами, хотя по сути …, ну что у них за семья? Вот у Насти семья, а она – так, удобное приложение для Михаила.
Загорелась итальянским языком, записалась на курсы. Не вечно же эти проблемы с турпоездками будут? А Италия, ее давняя мечта. Но курсы были онлайн, поэтому потеснила мужа у компьютера. Поняв, что он действительно зависает, вычистила все, до чего хватило знаний, снесла несколько игрушек, и ее старенький комп «залетал».
Еще оказалось, что жизнь вокруг кипит, несмотря на некоторые ограничения из-за вируса! Выставки, премьеры. На это ей открыл глаза один парень. Тот самый брат Саши. С ним было легко и просто. Если бы он не пытался за ней ухаживать, было бы проще. Ни к каким отношениям она не была готова, да и замужем. Пока.
Михаил между тем освоил инструкцию к стиральной машине (не идти же на поклон с просьбой - состирни мои вещички? Гордость у мужика есть). Правда гордость делала уступки на предмет борща или супа, сваренных женой. К концу первого месяца гордость вообще была готова сломаться за чашечку свежесваренного кофе. Выручало то, что мама жила недалеко. Сначала ездил к ней на машине, устав от борща и супа, тоскуя по куску мяса, запеченному с овощами. Потом закончился бензин. Прогуливался уже пешком. Почему-то Лена перестала переводить деньги на его карту, с которой он всегда заправлял машину, ходил в парикмахерскую и делал кое-какие покупки.
В конце концов, маму насторожили частые визиты, и она выпытала у него причину. Сынок устал от однообразия пищи, от невнимания жены, нуждается в заботе и ласке. А куда идти кроме мамы? Но мама посчитала иначе. СЫночку она очень любила, но была уверена, что ее шея слабее Лениной. Значит, пришло время вправить кое-кому мозги.
Лучше бы она не вставала на его защиту! Принявшись стыдить невестку, за пренебрежительное отношение к законному супругу, она узнала, что ее сыночек подал заявление на развод, и ей «реально поплохело». Ведь это означало, что совсем скоро ее сын вернется под отчий кров. Сын, который не любит работать, но любит вкусно покушать, красиво одеться-обуться. Прощай спокойная и сладостная пенсия! Прощай ежегодные поездки в санаторий от фирмы невестки и щедрые подарки «от детей». Вердикт был суров – МИРИСЬ, срочно, я тебя обратно не приму!
Тем временем он уже и сам был готов пожалеть о том, что такой урок решил жене устроить, но диван и гордость пока не давали сделать первый шаг. А Лена молчала, часто где-то пропадала. Она неуловимо похорошела. Стала такой притягательно-соблазнительной, что он пару раз попытался покинуть диван, чтобы провести ночь в спальне. Но не срослось. Так же молчком, Лена выпихнула его оба раза с кровати.
Шел третий месяц, что выделила им судья для примирения. Лена уже считала дни, когда придет заветный миг и поднимет она медведя из берлоги, помашет ему рукой, собрав все, до последней вещички. И у нее станет просторно, свежо и спокойно.
Как хорошо, что дал им судья три месяца! Они стали промо-версией развода. Если бы их развели сразу, она бы страдала, жалела себя. А так время переосмыслить все, примерить на себя другой вариант жизни, пошло явно на пользу. Этакая промо версия развода. Одно не понятно – почему она многого раньше не замечала?
Миша тоже считал дни. О смысле жизни ему вообще уже не думалось. Он представлял, как они придут в суд, и он отзовет свое заявление. Лена обрадуется, возможно бросится со слезами ему на грудь и они будут жить долго и счастливо. Тогда он ей и скажет, что уже прошел собеседование и совсем скоро выйдет на работу. Ведь ему четко сказали: – спасибо, мы вам обязательно перезвоним.