Мне эта Люсиновская как родная уже, уворачиваясь от грязных брызг, летящих из-под колес, я топал к метро и размышлял о разговоре с Гюйгенсом. Он явно был ошарашен, такое сыграть трудно, особенно перед публикой не стоящей таких усилий, я для него фигура, не имеющая никакого значения. Номер телефона для связи не дал, но уточнил мой и даже сказал кодовую фразу, добавив, что звонить будет не он, а его доверенный человек. Ну что ж, посмотрим, что из всего этого получится.
Я подошел в метро, размышляя, куда податься. Тут звякнул телефон, в Телеге сообщение, понятное только двум людям, Друг назначил встречу. В наборе цифр было зашифровано место и время. Человек, которого я для себя называл исключительно Друг, имя его следовало выкинуть из головы навсегда, появился в моей жизни почти два десятка лет назад, когда мне довелось угодить в серьезную переделку. Был он еще молод и едва успел получить третью звездочку на погоны. Тогда он оказался в ситуации - либо грудь в крестах, либо голова в кустах, благодаря моему случайному участию случилось первое. Нынче он входит в разряд тех непубличных людей, с невнятными должностями, при этом способных «решать» вопросы, а не «заниматься» ими.
Времени осталось немного. Я выключил телефоны, вынул батареи. Шпион, который пришел с холода, ехидно мелькнуло в голове. В шесть часов был уже на месте, в Александровском саду. Не знаю, почему для тайной встречи было выбрано такое место, тут все просматривается до миллиметра. Наверное, в этом и все дело, посмотрел бы я, как менты из райотдела запрашивают видеонаблюдение у ФСО. Забавное зрелище. Да и в случае чего хвоста здесь снимут без проблем, режимная зона. Из-за ограды на телефон много не поснимаешь. Друг, человек кремлевский, знает, что делает. Может я числюсь каким осведомителем, но вряд ли, говорят для этого надо что-то подписать, не исключаю что кровью.
В сумраке сада болталось несколько припозднившихся туристов, полицейских и неопределенного вида людей, скорее всего из того же ФСО. Когда я неторопливым прогулочным шагом прошел под мостом, соединяющим Кутафью башню с Троицкой, ко мне присоединился другой гуляющий. Я даже не повернул головы, услышав знакомый голос.
- Здравствуй, про дела не спрашиваю.
- Здравствуй, а я уж тем более, все равно не скажешь.
- Ты в розыске – без всякой подготовки начал он, голос его был спокоен.
- За что! – как детсадовец было воскликнул я, но вовремя прикусил язык.
- На Нижней улице был в прошлую субботу?
Я было хотел сказать, что нет, но сообразил, что этот чертов перекресток как раз Скаковой с Нижней.
- Да, мне назначили встречу, но никто не пришел. А что там случилось?
- Труп с ножевым.
У меня засосало под ложечкой.
- И что нож?
- Орудие преступления не найдено.
- А я тут причем?
- Ты примелькался на всех камерах наблюдения.
- А кого убили – наконец я смог задать вопрос.
- Судя по всему бомж.
- Что теперь мне делать? Меня пасут, по крайней мере у офиса точно полиция.
- Ну тебя разыскивают как свидетеля, просто смени дислокацию, ни домой ни на работу, заляг где-нибудь и не напрягайся.
- Надолго?
- Не думаю. Зарезанный бомж не то дело, из-за которого будут рвать задницу, и отвлекать ресурсы на предполагаемого свидетеля. Выяснилась, что там излишняя инициатива по тебе, но эту самодеятельность тормознем, проверку туда уже отправили. Управлению год закрывать, у них там висяков полно, а они оперов гоняют по засадам тебя ловить.
- Ты не знаешь кто так меня прессует, а то за мной толпами ходят какие-то непонятные личности?
- Нет – коротко ответил он – не думай об этом, и брось свое расследование, я тебя прикрыть не смогу.
Я не знал, что сказать, промолчал пытаясь сформулировать вопрос так, чтобы он ответил.
- Ну пока, если что я на связи – он ускорил шаг, его фигура постепенно таяла в сумраке.