Его хозяйство не даёт больших удоев и не славится рекордными урожаями. Но хозяину всё равно есть чем гордиться. Не зря желающих наведаться в эти места так много, что приходится ограничивать людской поток и принимать гостей не более одного раза в месяц.
Решению Алана Гиббса заняться окультуриванием ландшафта предшествовали 30 лет коллекционирования. Вместе с бывшей женой они собирали произведения современного искусства, в основном местных новозеландских авторов.
Поэтому в начале 90-х, когда созрело решение создать на побережье самой большой в южном полушарии бухты экспозицию под открытым небом, было приблизительно ясно, кого в ней ждут. Правда, задачи у коллекционера оказались куда более амбициозные. На 400 с лишним гектарах купленной земли в одном часе езды от столицы Окленда должны были выставляться и творить звёзды первой величины.
Единственное пожелание Гиббса, которое он всегда адресует художникам, заключается в том, чтобы размер был побольше, в смысле произведения искусства, и чтобы автор, по возможности, учитывал особенности местности. Искусство для него важное, но всего лишь второе по значимости увлечение. Первое к чему он стремится, это сделать мир собственной фазенды как можно гармоничнее. И не только с эстетической точки зрения.
Таким образом, художники и скульпторы как бы становятся частью его обширной программы по борьбе с оврагами, сглаживанию гребней холмов, рациональной высадке деревьев, восстановлению водных ресурсов.
Скажете, чудак? Да ничего подобного. Алан Гиббс один из самых успешных в Новой Зеландии предпринимателей. В сферу его интересов входят инженерия, промышленное производство, банкинг...
Так же он является президентом и основателем компании Gibbs Technologies - мирового лидера в разработке технологии высокоскоростных машин-амфибий. Словом, у человека есть чем заняться и главное, он доказал, что за любое дело берётся основательно.
Выставочное пространство его Фермы, а именно такое название было выбрано для арт-проекта, тоже очень быстро начало обретать осязаемые формы. Спустя всего 7 лет в коллекции уже значились важные и зачастую самые крупные работы таких мастеров как Энди Голдсуорси, Аниша Капур, Ричарда Серра...
Страсть и воля Гиббса не только способствуют постоянному росту собрания, но и стимулирует творчество художников. Для многих из них становится серьёзным вызовом работа вне рамок, стен и заданным сюжетных линий.
Поэтому сотрудничество начинается, как правило, с приглашения потенциального автора приехать погостить на Ферму. Если всё пойдёт по плану, то в любое время можно вернуться и работать столько, сколько понадобится. Некоторые делают 3-4 захода, кто-то приезжает жить и работать вместе с семьей... Ограничений нет.
Члены семьи самого Гиббса тоже вовлечены в процесс. Из-за того, что предприниматель живёт на два дома ( второй в Лондоне, где находится штаб-квартира его бизнес-империи), а на Ферме проводит не более 3 месяцев в году, решать все текущие организационные и технические задачи призваны его дочь и зять-архитектор.
Например, Голдсуорси во время создания своих Arches / Арки (2005) постоянно нуждался в дополнительном материале, поскольку моделировал много разных версий. Теперь-то его, украсившие отмели, конструкции выглядят идеально, создавая во время прилива мерцающие круги.
По словам Гиббса, скульптура Аниша Капура связана с его более ранними вре'менными инсталляциями, которые выставлялись в зале лондонского Тate Modern (крупнейшая в Европе галерея современного искусства).
Но здесь художник приобрёл совершенно иной опыт. Раструб скульптуры "Dismemberment / Расчленение" размером с 8-этажный дом, разместившийся в расселине между двух холмов, живёт своей отдельной жизнью.
Стоит только подуть западному ветру с побережья океана, как композиция словно начинает дышать, расширяясь и сужаясь с каждым новым порывом ветра.
257-метровая стальная композиция Ричарда Серры "Te Tuhirangi Contoure / Контур Те Тухиранги" выглядит изящной тонкой ленточкой с высоты птичьего полета. Но оказавшись в непосредственной близости от неё, начинаешь испытывать совершенно другие эмоции.
Все 56 составляющих композицию пластин высотой 6 метров имеют свойство отклоняться на 11 градусов по вертикали. В этот момент становятся особенно осязаемы размеры материальной массы, и тем более драматические последствия от соприкосновения с ней.
Впрочем, пасущимся здесь овцам гипотетическое не понять своим умом, поэтому они вносят скромную лепту в трактовку произведения: постоянно трутся по ржавой плоскости спинами и уже оставили немалый выразительный след.
Кстати, именно эта скульптура, как никакая другая, даёт представление о том, чего стоит искусство главному спонсору. Это было в конце 90-х годов. Для начала, Ричард Серра сделал свою часть работы, тщательно проработав компьютерную модель Te Tuhirangi Contoure. Алану Гиббсу оставалось изготовить все компоненты в натуральную величину. Но как, если ни один завод не производит стальные листы размером 6 на 5 метров и весом 6 тонн.
Предприниматель даже предложил автору заменить сталь бетоном. Но тот решительно ответил: или будет как он задумал или никак. В конце концов, удалось найти сталелитейный завод в Германии. Договорились о доставке, наняли корабль... И тут в логистическую цепочку вмешался человеческий фактор. Капитан корабля нарушил технические предписания и сложил арт-груз в стопку по 22 пластины вместо 10. Уже в море они упали и, разумеется, повредили судно, которое чуть не затонуло. В общем, все удалось спасти, хотя многие поврежденные пластины пришлось исправлять и дорабатывать на месте.
У многих после таких историй возникает вопрос: а стоит ли оно того? Тем более, что кроме бизнеса, у Гиббса есть еще и политические интересы, он многие годы финансирует крупнейшую в стране консервативную партию. Сам бизнесмен отвечает категорично: игра стоит свеч. Ну а те, кому интересно современное искусство, вряд ли подвергнут сомнению его выбор.
Без преувеличения можно сказать, Ферма Гиббса уникальное выставочное пространство. И дело не только в размере скульптур и невероятных пейзажах Новой Зеландии, но и в самом характере музея. Сегодня собирание и экспонирование габаритных произведений искусства могут позволить себе лишь некоторые государственные галереи, такие как Tate Modern или Storm King (Центр современного искусства в Нью-Йорке). Частное лицо только одно - Алан Гиббс!
