В первый раз я узнал о нем читая "Гиперион" Дэна Симонса. Мне тогда было 22. Я был молод, полон энергии и постоянное упоминание о каком то грустном и трагическом поэте в сильном фантастическом боевике вызывало раздражение.
Прошло девять лет. Давно забылся Гиперион и многие другие фантастические истории прочитанные мной в молодости. Они уступили место Шекспиру, Пушкину и Гёте. И однажды я, окрылённый сонетами Шекспира, решил узнать, есть ли в английской литературе подобная глубина, созвучная именно русскому сердцу? И я нашел её. Именно у того трагического юноши. Джона Китса.
Галактика NGC 2525. Яркая голубая звезда в левой части снимка, вспышка сверхновой. Её светимость в 5 миллиардов раз превысила солнечную
Гений невозможно измерить. Его можно только сравнить. С жизнью звезды. Джон Китс это сверхновая. За ту короткую жизнь, отведённую ему смертельной болезнью он успел вспыхнуть, затмив ярким огнем своей лирики другие звёзды, чтобы затем угаснуть навсегда. После вспышки сверхновой остаются туманности потрясающей красоты. После вспышки Китса осталась его лирика.
В его строфах идёт битва. Это и есть его личный Гиперион. Древние силы природы борются за человека. Любовь сражается с отчаянием, меланхолия с жаждой жизни, Надежда с безразличной и безжалостной Смертью.
Он знал что умрёт скоро. Но он надеялся. Верил. Любил. Жил. Мечтал. Восхищался. Назло энтропии на глазах съедающей его тело. И свою борьбу он обрёк в стихи.
Простые, иногда наивные, иногда явно юношеские. Но все они пропитаны тонкой грустью человеческой осени, которое вдруг наступила посреди весны.
Для меня этот человек пример борьбы до конца. Или лучше сказать борьбы с Концом. Несмотря на очевидную логику Вселенной, которая решила сделать его жертвой естественного отбора. И он победил. Победил своей поэзией. И пока живы на Земле романтики и влюбленные будет жить и тот "чьё имя написано на воде".