Этой статьёй я завершаю цикл материалов о личностных расстройствах. Моя задача – подробно объяснить вам, как и из-за чего развиваются невротическое, пограничное и психотическое расстройства, как их можно диагностировать, что может усугубить ситуацию и как себе помочь.
Представление о некоем здоровом человеке, который со всеми входит в контакт, не слишком реалистично. У каждого из нас возникают разные переживания по отношению к разным людям. Говоря о здоровье, мы имеем в виду «выносимость» этих отношений: то, что мы строим со всеми индивидуальные отношения, адекватные контексту и не разрушающие нас. При этом у нас есть полное право не дружить с этими людьми, а выбирать для приятельских отношений кого-то другого.
Мы далеко не всегда в силах полностью поменять окружение, которое нас не устраивает, и просто выбираем тех, с кем можем общаться, пусть даже таких людей совсем мало. Выносить условия среды бывает непросто, и это адекватное переживание. Мы можем категорически не выносить другого, и это наше здоровое ощущение границ собственных возможностей, способностей и желаний.
Помоги себе сам
Увы, в современном информационном пространстве до сих пор катастрофически не хватает информации о том, как взрослый и более или менее здоровый человек может поддержать и подлечить сам себя, заметив у себя невротические симптомы или столкнувшись с тревожным расстройством, с повседневным нарциссизмом, с посттравматическим расстройством. Проблема дефицита информации стоит настолько остро, что лично я собираюсь восполнить его и в ближайший год написать книгу о самопомощи.
При этом в большинстве случаев всё же стоит обратиться за поддержкой к специалисту, особенно если вы, например, столкнулись с тяжёлой утратой. Для этого, конечно, важно прежде всего понимать, что с вами сейчас происходит, осознавать природу своего расстройства, и уже исходя из этого идти к терапевту или заниматься самоподдержкой и самопомощью. Но вообще ощущение, что вам нужна помощь, – само по себе достаточное основание за ней обратиться.
Когда необходимо обращаться за помощью
Проведя структурное интервью, о котором я неоднократно рассказывала ранее, специалист определяет, на каком уровне находится человек: невротическом, пограничном или психотическом. Если наиболее выражены невротические проявления, как правило, достаточно одной только психотерапии. А вот если диагностирован уровень психоза, без психиатра не обойтись.
К сожалению, в России нет традиции совместной работы психолога и психиатра: они конкурируют за то, кто должен называться психотерапевтом, и у них зачастую очень разное образование, и при этом у психотерапевта/психолога компетенции часто намного выше, чем у психиатра (хотя, безусловно, бывает и наоборот). Так что найти специалистов, которые будут работать «в тандеме», довольно сложно.
Кроме того, важно понять, насколько психиатр компетентен для того, чтобы отреагировать на запрос пациента и сориентироваться, нужен ли ему медикаментозный препарат или нет, а также готов ли психотерапевт (психолог) работать с пограничной личностью – знает ли он, что это такое, есть ли у него достаточный уровень опыта и образования.
К тому же, как я уже говорила, психотику, помимо препаратов, нужна серьёзная психотерапия, нужен профессионал высочайшего класса, который прекрасно понимает, что такое психотерапия психотиков. Это должен быть специалист с хорошим европейским или столичным образованием, а в российских реалиях специалисты такого уровня в государственных клиниках не работают – они ведут частную практику, и большинству психотиков в России их услуги просто не по карману. В итоге пациент, как правило, ограничивается визитами к психиатру и фармакологической поддержкой, лишь время от времени общаясь с терапевтом – например, в диспансере.
У нас и у них
За рубежом же существенный процент случаев психотерапевтической и психоаналитической работы оплачивается страховой компанией, и в этом смысле лицензированный специалист достаточно доступен. Чаще всего пациент попадает в клинику, и там есть все необходимые высококвалифицированные терапевты, а также человеку обеспечивается социальная поддержка.
Часто один и тот же профессионал на Западе работает с пациентом – психотиком или пограничником – и как психиатр, назначая медикаменты, и как психоаналитик. Иногда больного и вовсе госпитализируют, и специалист получает возможность следить за тем, как проходит его лечение. Кроме того, работает и служба социальной поддержки – специальные люди приходят в семью к больному, рассказывают, как себя теперь с ним вести, объясняют, что такое семейные системы. Это повседневная американская реальность, до которой нам с нашей российской практикой очень далеко.
И речь не о том, что благодаря этому пациент-психотик выздоровеет, а о том, что он будет лучше адаптирован к собственной жизни.
Всё сложно, но выход есть
Что касается направлений психотерапии, то в работе с психотиками, как правило, применяют экспрессивную психотерапию. Это подвид психоанализа, но если основной метод в классическом психоанализе – свободные ассоциации (пациент приходит, ложится на кушетку и говорит всё то, что ему приходит в голову, а аналитик интерпретирует), то экспрессивная психотерапия основана на анализе переноса. Специалист не уделяет слишком много времени анализу анамнеза пациента и тому, что с ним происходило раньше, а концентрируется на интерпретации того, что клиент делает прямо сейчас, как проявляется, как себя воспринимает.
Увы, у специалистов, работающих в диспансерах, в подавляющем большинстве случаев просто нет возможности (в том числе, финансовой) овладевать эффективными инструментами работы, посещать семинары специалистов и в целом повышать уровень своей профессиональной компетенции. Максимум, что они могут обеспечить пациенту, – поддержку и фармакологическую помощь, а одних лекарств всё-таки недостаточно.
При этом помогающие родственники, которые, например, оплачивают пациенту психотерапию, обычно сильно осложняют процесс лечения, потому что есть семейная система, вторичные выгоды от заболевания, давление со стороны родственников. Словом, получить качественную помощь даже при таком, казалось бы, благоприятном раскладе очень и очень непросто. Но чем больше будет доступной информации, тем – и я в этом твёрдо уверена – быстрее ситуация сдвинется с мёртвой точки.
Нам нужна система знаний, в которой каждый из нас мог бы оценивать как собственное состояние, так и состояние другого человека, и примерно представлять себе, в какую сторону двигаться и когда и к кому обращаться за помощью. И это, как мне кажется, вполне реальная перспектива.
Смотреть лекцию целиком:
Все авторские материалы представлены на сайте: anastasiadolganova.ru