Федосья Корниловна, которую почему-то звали Кормиловна, - бабушка моего мужа.
Жила она в небольшой избе одна, мужа не стало ещё до войны. В то время, когда я познакомилась с будущим мужем, бабе Федосье сравнялось восемьдесят. Была она глуховата, поэтому, разговаривая с ней, нужно было почти кричать. Чтобы на улице не было слышно, особенно летом, когда окна открыты, я садилась рядышком с ней.
Я любила эти моменты, любила слушать рассказы баушки, так называл её мой муж. Они были бесхитростны, просты и всегда правдивы. Как всем старым людям, ей нравилось делиться воспоминаниями. Это теперь, спустя почти пятьдесят лет, я понимаю, что, рассказывая о себе, своих родных, своей нелегкой, иногда трагической жизни, бабушка Федосья ещё раз вместе со мной проживает её. Не знаю, становилось ей от этого легче или нет, но я видела, как менялось её лицо: глаза то смеялись, то заволакивались влагой.
-Их, Орина, - говорила она, растягивая слова, называя почему-то меня на старинный лад. -Я ведь в молодости могутная (сильная) была. Меня однажды четверо мужиков хотели с моста в речку на Ивана-Купала сбросить. Сами там оказались. Испытать хотели, -смеялась баба Федосья.
-Чо там мужики! Я телегу из грязи могла вытащить, лошадям помочь. Тогда много мужицкой работы бабам нужно было робить (делать). С поля, ай с фермы прибежишь и скорей в сарай свою скотину убирать. Я ведь и робят двух прямо под коровой родила. Маманя уследила. Спохваталась, что меня долго нет, пришла в сарай, а я уж одного родила, пока этого домой унесла, я другого народила. Но сын по.мер, а Валюшка осталась.
Всего у бабы Федосьи было пятеро детей.
+++++
Её небольшой дом состоял из одной комнаты, которой разместились русская печка, стол, широкая лавка вокруг, шкапчик над столом для немудрящей посуды, большей частью алюминиевой, чугунки нашли свое место под лавкой у печки. У стены стояла кровать, но спасла бабушка Федосья на печи, а на кровати - внуки, которые приходили в гости.
Самым примечательным в комнате был сундук. Я со своим ростом могла спокойно на нем разместиться на ночь. В сундуке уместилось все "богатство" бабушки Федосьи. И самое главное - см -ертное.
В этом же сундуке она хранила конфеты и пряники. Они были всегда в запасе. Карамельки с начинкой - "Сливовые" и розовые подушечки -"дунькина радость". Бабушка Федосья узнала, что я люблю их и всегда доставала к чаю, когда мы с мужем приходили в гости. Вот тогда мы и вели с ней задушевные разговоры. "Дунькиной радости" было намного больше других конфет. Лежали они в отдельном кульке. Я думала, что не может она позволить себе купить другие конфеты. Пенсию получала маленькую.
Однажды как-то посетовала, что кроме "дунькиной радости" не может бабушка Федосья ещё что-то купить. Муж рассмеялся. Она в бражку компот их кладет вместо сахара, потому и покупает много. Надо отметить, что этот самый компот получался у неё отменный: в меру крепкий и очень приятный. Ничего другого бабушка Федосья себе не позволяла, а гости тоже любили попить её компота.
Сейчас, когда я пью чай с "дунькиной радостью", вспоминаю свою молодость, баушку Федосью Кормиловну. Прожила она без малого 90 лет. Успела и правнука понянчить, моего сына.
Спасибо всем, кто читал. Вспоминайте своих бабушек и дедушек. Добра, мира и благополучия вам, мои читатели.