8899 подписчиков

Владелец «Русского музеума» Павел Свиньин о Мамаевом побоище: победа предшествовала освобождению Русского Царства от ига Татар

14 мая 202114 мая 2021

6 мин

1825 год. Писатель, историк и коллекционер Павел Петрович Свиньин путешествует по России. Куликово поле в своих путевых записках он сравнивает с афинским Марафоном, где в 490 до н. э. греки одержали первую крупную победу над захватчиками персами. Марафонская битва сыграла важную роль в укреплении политического и военного союза греческих полисов

С обзором на свое путешествие Свиньин впервые выступил в Обществе истории древностей Российских, учрежденном при Императорском Московском Университете. Путевые очерки были напечатаны в журнале «Отечественные записки», издателем которого был он сам. Ниже приводим текст историка.

Павел Петрович Свиньин (1787–1839) - писатель, художник, историк, географ. Родился в Галичском уезде в семье отставного лейтенанта флота. Учился в Московском университете. В 1805 г. поступил на службу в Коллегию иностранных дел и был назначен дипломатическим чиновником при русской эскадре, находившейся в Средиземном море. В 1811–1813 гг. проживал в Филадельфии и занимал должность секретаря генерального консула русского посольства в Соединенных Штатах. Результаты своих заграничных наблюдений Свиньин изложил в путевых записках. В 1818 г. окончательно возвратился в Россию. На основе впечатлений от многочисленных путешествий издал ряд книг с собственными иллюстрациями, где описал достопримечательности России. В своих трудах знакомил читателей с собраниями российских музеев, в частности Оружейной палаты.

Свиньин - коллекционер, владелец «Русского музеума» — одной из первых в России частных коллекций произведений русского искусства. В 30-х гг. XIX в. выступил с проектом создания русского национального музея. Основатель и издатель популярного периодического издания «Отечественные записки» (1818–1830).

В 1825 г., во время одного из своих путешествий по России, посетил Куликово поле и составил его описание. В 20-х гг. XIX в. поддержал идею сооружения памятника князю Дмитрию Донскому. Считал необходимым соорудить этот памятник в Туле.

Обозрение путешествия издателя Отечественных записок по России, в 1825 году, относительно археологии.

Из Богородска я повернул на Епифань, чтоб осмотреть наш Марафон — Куликово поле. С Красного Холма, который есть ничто иное, как едва приметная возвышенность, идущая постепенно к одной точке, версты на четыре, со всех сторон открыт вид на большое пространство. С Историей в руках можно еще поверить движение грозных ополчений, сражавшихся не только с беспримерною храбростью и ожесточением — одни для свержения постыдного ига, другие для подавления в самом начале сей священной страсти в данниках своих, но и явившие пример древней Стратегии, достойной быть замеченною в Истории военного искусства.

Сей холм, вероятно, есть то возвышенное место, откуда Великий Князь с Дмитрием Волынцом обозревал пред роковою битвою стройные полки свои, где развевалось черное знамя его с серебряным изображением Иисуса Христа Спасителя (прим., автор ошибается. Со стороны Красного холма (т. е. с юго-востока) наступали войска Мамая. Об этом говорят источники, описывающие Куликовскую битву).

Отсюда ясно представляется и село Монастырщина, находящееся при впадении Непрядвы в Дон, на том самом месте, где переправились Татары; ибо другого броду нет ни сверху, ни снизу сих рек, по крутизне их берегов; и он доселе называется Гусиным. (прим., на самом деле с Красного холма село не просматривается, так как по отношению к холму село находится на другой стороне водораздела Курцы, Непрядвы и Дона).

Стоит отметить, что и здесь автор заблуждается. Через Дон переправлялись русские войска. Согласно палеогеографическим реконструкциям, гидрорежим современного Дона практически не отличался от древнего, т. е. он имел много бродов на участке Монастырщино — Куликовка.

Местоположение Гусиного брода точно не определено. Последнюю версию в этом отношении высказал А.К. Зайцев: по Летопис-

ной повести о Куликовской битве, станы Мамая располагались на Мече, которая в своих верховьях имеет несколько равнозначных составных гидронимов с определяемым словом «Меча» (Плотова Меча, Ситова Меча, Каменная Меча, Турдеева Меча). Ближе всего к месту Куликовской битвы располагалась Турдеева Меча (современная р. Турдей), в которую впадала р. Гусиная Лапа (Гусиный Лапок), где и надо искать стан Мамая. Именно ее пересекала Большая Ефремовская дорога XVII–XVIII вв., по которой Мамай, согласно утверждению А.К. Зайцева, двигался на последнем этапе к месту сражения.

На этой необозримой равнине, мечтаю я, тянулись оба воинства, жаждавшие пролития крови, жидавшие как сигнала смерти Пересвета и Челубея, чтоб с яростью кинуться одному на другого.

Вот и зеленая дубрава; к сожалению, несколько пустынных, почти голых дубов указывают место сей густой засеки, откуда Князь Владимир Андреевич бросился на неприятеля с храброю засадою, решившею победу в пользу Русских; а там — несколько вправо от дубравы, близ Смолки, потекшей кровавыми струями, — под густыми ветвями срубленного дуба найден был Донской герой полумертвым, плававшим в крови своей.

Если сия знаменитая победа, купленная смертию 350 тыс. русских воинов и тысячей Князей и Бояр (прим., как и большинство авторов, писавших о Куликовской битве, П. П. Свиньин находился в плену фантастических цифр Никоновской летописи и "Сказания о Мамаевом побоище"), не имела тех важных последствий, коих можно было ожидать от совершенного поражения Татар, то, по крайней мере, предшествовала освобождению Русского Царства от ига Татар, послужила порукою Русским в собственных силах их, ободрила и влила в них новое мужество и готовность к новым подвигам. Российская Церковь, верная хранительница великих событий Отечественных, установила совершать в так называемую Дмитриевскую субботу ежегодное поминовение о верных сынах своих.

Зеленая Дубрава в наши дни. Фото Романа Солопова

В сем отношении хвала патриотам Русским, предложившим воздвигнуть памятник для увековечения сей великой эпохи! Слава веку АЛЕКСАНДРА I, извлекающему из забвения важные Отечественные события! Но чтоб память Куликовской победы переходила из уст в уста, чтобы и иностранцы и путешественники без больших пожертвований могли отдавать долг удивления и благоговения сему благородному намерению, я осмеливаюсь сказать свои мысли: едва ли не лучше бы было обелиск сей воздвигнуть на большой проезжей дороге или, еще приличнее, в Туле, где надзор за самым заведением был бы пред глазами Начальства; но Куликово поле, весьма отдаленное, слишком уединенно и с трудом может завлечь к себе любопытного странника. Впрочем, должно с другой стороны согласиться, что поле сие, как настоящее место битвы, будет ближайшим и вернейшим хранилищем сего воспоминания.

В селе Монастырщине храмовый праздник во имя Рождества Богородицы напоминает день одержанной победы. Это село принадлежало Крутницкому монастырю, а Церковь, теперь бедная, одарена была щедротами Царя Михаила Феодоровича, из коих остались одни резные Царские двери, принадлежавшие иконостасу, который, судя по ним, должен был быть изящной работы. Изредка стали уже попадаться разного рода металлические вещицы, находимые прежде во множестве на всем пространстве Куликова поля в костях человеческих. Драгоценные сии вещи рассеялись по России; только некоторое собрание оных, состоящее из складней, крестов, образов, большею частию медных, бердышей и скипевшихся железных панцырей, сохранилось у Члена сего Общества С. Д. Нечаева и Графини Бобринской, как главных владетелей достопамятного Куликова поля.

Замечательно, что на крестах, здесь находимых, изображен большею частию Св. Никита, поражающий диавола; а у Графини Бобринской находится и прекрасный камей, здесь же найденный.