Еще несколько граней такой многогранной студенческой жизни. Кавказ и Киев.
Но сначала
Умение учиться
Где-то с третьего курса, первые два все-таки переходные — надо приспособиться, появляется настоящее умение учиться, вернее, быстро схватывать, постигать предмет. Когда шли разговоры о сложности того или иного предмета, у нас Айваром было единое мнение: «Мы давно оцениваем предмет исключительно по толщине книги». Определяли, сколько нужно приложить усилий, чтобы достичь того уровня понимания, чтобы сдать его. И сдать с высокой оценкой. Мы считали: на старших курсах уже просто неприлично учиться плохо, я сдавал практически все предметы 4 и 5 курса на отлично. Ни разу не пересдавая ни один экзамен.
При этом на занятия мы ходили еще реже, чем на первых курсах, было много спецкурсов по выбору. Наша практика сдачи была следующей. На зачет приходишь, мало что зная о предмете, знакомишься с предметом. Поэтому обычно зачет с первого раза не сдаешь, но это распространенная практика, те, кто посещал семинары, тоже не все сразу сдавали, мы на их фоне сильно не выделялись. А вот со второго раза — сдаешь. И вот за эти две (что хорошо, не одна!) попытки понимаешь, что и как прошли за курс, осмысленно готовишься к экзамену и сдаешь его. Таким вот методом всё, что проходили на лекциях и семинарских занятиях полгода, мы постигали концентрированно за несколько дней. Работало, проверено!
Более того, с таким умением схватывать материал я (и не только я, но пишу про свой опыт) часто помогал знакомым, например, девушкам с механики, объясняя непонятные им места. Даже в тех предметах, которые я первый раз видел, естественно, из области математики, механики или теоретической физики. Нужна была только хорошая книга по предмету. Конспекты я не любил, в них обычно сложнее разбираться. Выслушиваешь непонятый вопрос, находишь в книге нужное место, читаешь, может быть еще сколько-то более ранних тем, и объясняешь. Настоящее умение учиться, быстро понимать идеи. Отсюда, конечно, не следует, что станешь и специалистом в этой области, нет, но в теме разберешься, поможешь спрашивающему экзамен сдать.
Кстати, в какой-то момент мы заспорили в компании студентов разных ВУЗов: может ли студент мехмата за неделю выучить любой предмет, не математический, чтобы сдать экзамен. Победа осталась за нами, желающих принять наш вызов не нашлось. (Это не шутка, но, естественно, речь шла о стандартно читавшемся логически изложенном в устоявшемся учебнике полугодовом — семестровом — курсе, не включавшим в себя запоминания большого количества фактов. Выучить иностранный язык или классификацию животных или растений мы не брались, а вот курс по структурной лингвистике — почему нет?)
Политика
Безусловно, как все студенты, мы говорили и о политике. Резкие высказывания, юношеский радикализм. Обсуждали Солженицына, дело Даниэля и Синявского.
Антисоветского настроения, как такового, не было, но критика многих аспектов жизни, достаточно резкая — была. Как и пересказ новостей «западного» вещания. В чем-то детский взгляд, как сейчас видится. Грубо говоря: то, что пишут у нас — это всё неправда, мы же знаем, много случаев, что врут. А вот то, что вещают «голоса» или пишут на Западе — чистая правда. «Доказывалось» легко: вот в нашей прессе о каком-то факте не написали, а у них — написали. Значит, наши СМИ врут, а у них говорят сплошную правду. «Логика» неубиенная, вроде бы. Такая вот «кочка зрения».
Как видите, в этом отношении «умные» мехматяне не сильно отличались от обычных людей, все поддавались на либеральную болтовню. Дошло — и то не до всех, гораздо позднее...
Близко к политике примыкает вопрос о массовых мероприятиях, демонстрациях 1 Мая и 7 Ноября. Как всегда много спекуляций, напишу о своем опыте, старосты, участвовал в формировании колонны курса. Перед каждым праздником были планы, разнарядки, сколько человек должно придти от каждого потока, причем больше, чем надо, людей тоже не требовалось. Проблем с участием не было, обычно, все решалось спокойно. Наоборот, были желающие пойти. Представьте себе студента первокурсника из села или маленького городка. Пройти по Красной Площади в колонне МГУ, да, это же мечта! У меня осталось впечатление, что основная масса участников набиралась именно из студентов первых курсов, что решало все вопросы.
Кавказ. Азау, база МГУ
Перефразируя известную песню Кукина: «Горы слева, горы справа, посредине я в Азау». Так мы и пели, будучи в Азау. Я провел там лето после 3-го курса. Здесь была база географического факультета МГУ. Практически под самым Эльбрусом, на высоте 2326 м. Сейчас наверх ведет канатка до высоты 3700 м, а тогда ее только строили. Азау — самая верхняя точка, за Терсколом, здесь заканчивалась приличная дорога.
Студенты-географы, особенно, специализирующиеся в гляциологии, изучающие лавины, проходили на станции практику. А я оказался здесь, поскольку по курсовой работе занимался совместно со специалистами ИППИ разработкой программ прогнозирования лавин. И тема интересная, и место — для летней работы (с отдыхом) отличное.
Мы с моим одногруппником выбрали при распределении по кафедрам в качестве научного руководителя М.М.Бонгарда, он работал также и в ИППИ (Институт проблем передачи информации). Прекрасный человек, сильный альпинист, обладатель золотой медали чемпионата СССР в классе высотных восхождений, крупный ученый.
К сожалению, Михаил Моисеевич через год погиб в горах на восхождении. Мы какое-то время сотрудничали с его коллегами по ИППИ, которые продолжали заниматься распознаванием образов, в том числе прогнозированием лавин. Так мы и оказались в Азау. В дальнейшем я не занимался этой тематикой, но знаю, что работы Бонгарда по распознаванию образов до сих пор считаются классическими, основополагающими в этой области исследований, книга «Проблема узнавания» “на протяжении вот уже сорока лет является настольной книгой российских и многих зарубежных ученых в области Искусственного Интеллекта” — цитата изWikipedia.
У географов была настоящая практика, они часто уходили в горы на несколько дней, кроме того, вели другие работы по специальности. Как-то и мы помогали географам в геодезических работах для прокладки дороги. На базе-станции были и постоянно работающие ученые, занимающиеся лавинами.
И конечно, было много альпинистов, как любителей, так и профессионалов. Там я познакомился с членами сборной СССР по альпинизму, очень известными спортсменами. Так что вечерами альпинистских рассказов я наслушался на всю жизнь. Правда, на Эльбрус не поднялся, как-то не сложилось, хотя можно было присоединиться к какой-нибудь группе географов и дойти хотя бы до «Приюта одиннадцати». Теперь жалею, что не сделал.
В общем, это лето — полтора месяца — было отличным: работа, за которую платили пусть небольшие, но деньги, прекрасная природа, приятная компания, кстати, достаточно разношерстная. Ежедневно играли в футбол и волейбол, в карты — реже, не тот состав, с мехмата нас было двое. Рядом турбаза, каждый вечер танцы, конкурсы, концерты.
Ну, а следующее лето, после четвертого курса, было занято — военные сборы.
Военка
Во многих ВУЗах вспоминают военную кафедру, как что-то ужасное или, по крайней мере, чрезвычайно неприятное: заставляли изучать уставы, какую-то технику, муштровали. Совсем не так было у нас. Конечно, мы «проходили» воинские уставы — и, пожалуй, всё. Все другие курсы были связаны либо напрямую с математикой (например, исследование операций, теория игр — даже интересно!), либо с программированием. И уровень преподавателей был высоким. Один факт: позже, уже работая в НИИ, я встретился с бывшим преподавателем военной кафедры уже как сотрудником одного из институтов ГРУ, с которым у нашего НИИ была крупная совместная работа, связанная с моделированием экономического развития ряда зарубежных стран.
Один раз за время обучения на военной кафедре проходили месячные сборы, после 4-го курса. У всех групп было по-разному, сборы проходили в различных местах. Нашей группе повезло, от сборов остались самые лучшие воспоминания. Киев, Киевское высшее инженерное радиотехническое училище (КВИРТУ). Находится практически в центре города, до Крещатика 15 мин на троллейбусе.
Казалось бы, какая разница, если все рано живешь в казарме? Большая, мы постоянно уходили в самоволку. Чуть не с первого дня. Нашу штатскую одежду не отбирали, мы спокойно переодевались, перелезали через забор — и в город. Чуть не каждый день, с утра занятия, а во второй половине — гулять по Киеву. В воскресенье, так на целый день. Загорали, купались в Днепре, пили пиво в автоматах - 10 коп стакан. Что может быть лучше? Курорт, однако...
Занятия, опять-таки, были, в основном, прикладные, математические. Один раз нам дали пострелять из пистолета — положено перед присягой. Из других видов оружия нам стрелять не дали. (Прямо по анекдоту: им даже оружия не доверяют.) Конечно, были строевые учения, сначала мы бурчали. Наш ротный, капитан, сам выпускник КВИРТУ, нам спокойно все объяснил: «Что вы ерепенитесь? И так весь день сидите, так хоть 40 минут по плацу пройдитесь, разомнитесь! Что плохого?» И ведь верно, до всех дошло.
Жили мы в курсантских казармах, режим — такой же. Как и питание. Жаловаться не на что.
Один раз, в самом конце, нам устроили учебную «боевую тревогу». Прекрасно помню, как за день до этого наши командиры обсуждали: осталось всего несколько дней, надо бы хоть раз устроить тревогу, а то как-то совсем студенты курсантскую жизнь не почувствуют. Тоже получилось «упражнение» скорее из разряда интересных. Разбудили в 6 утра, и «марш-бросок». Можно только в кавычках написать, прошли — даже не пробежали! — километра полтора примерно до Бабьего Яра и назад, в училище. Но план по тревоге был выполнен.
Могу лишь сказать, что остальным группам нашего курса с местом прохождения сборов, и, соответственно, с обстановкой не так повезло, как нам. А вот, когда разговаривал с выпускником мехмата постарше меня, который проходил сборы тоже в Киеве — те же впечатления.
В Москве после сборов была еще неделя на подготовку к госэкзаменам по военке. Занимался мало кто. Все «оттягивались» после сборов, особенно те, кому меньше повезло с местом. Тем не менее, госэкзамен сдали все.
В качестве заключения
М.М.Бонгард оказал влияние на всю мою судьбу, несмотря на то, что я знал его всего около года. С его подачи я заинтересовался вопросами распознавания образов и ЭВМ в качестве универсального средства моделирования, в том числе и интеллектуальной деятельности человека. В дальнейшем всю жизнь мои интересы уже были связаны с разработкой сложных программных систем. Надо сказать, что не я один переключился с «чистой» математики на прикладную или программирование: примерно 70% выпускников даже отделения математики в дальнейшем занимались либо программированием, либо вычислительными методами.
А сейчас уже мой внук заканчивает первый курс факультета Вычислительной Математики и Кибернетики Московского Государственного Университета. Тот самый факультет, который отпочковался от мехмата в год моего поступления.