Внучка ворожеи. Рассказ. Часть 13
Начало
Всю ночь Настя не спала, обдумывая как ей поступить - уехать с Владимиром, оставить в неведении бабушку и дать пищу злым языкам или остаться навсегда в этих диких местах, постепенно превращаясь в сгорбленную седую старуху -травницу, которой со временем стала Ефимия. Старуха тоже всю ночь ворочалась и вздыхала, словно, чувствовала неладное.
Утром Настя убежала на заветную поляну. Роса обжигала босые ноги. Даже птицы свою утреннюю песню пели особенно, непривычно. Впервые Владимир пришёл туда раньше неё. Наверное, и для него эта ночь была слишком долгой.
-Я решилась, -сказала Настя, - поедем. Чему быть, того не миновать. Вверяю себя Вам полностью.
Юноша взял её руки в свои и горячо произнёс : " Обещаю никогда не обидеть тебя! Сделаю всё для твоего счастия! "
Настя не хотела, чтобы кто- нибудь видел, как они уезжают из Антоновки вместе, поэтому решила, что придёт к пристани через лес. Молодые люди расстались, чтобы встретиться вечером в условленный час на пристани.
Насте собираться было недолго. Никакого особенного гардероба у неё не было, ценностей тем более. Единственная ценная вещь, которая у неё была - золотой медальон с портретом матери. Ефимия хранила его в деревянной шкатулке, но Насте удалось взять его незаметно. Взяла она его не из-за ценности, а чтобы видеть хоть иногда родное лицо матери, которое она уже стала забывать.
Владимир же, напротив, долго укладывал свои вещи, коих он привёз в Антоновку превеликое множество, но почти ничем не успел воспользоваться. Все его многочисленные деревенские проекты отменились, как только он встретил Настю. В дорожный саквояж он также сунул большую тётушкину шаль с кистями, которую та как то забыла на скамейке в саду, да и не хватилась потом. Шаль была довольно тёплой, Владимир планировал укрыть ею Настю, чтобы не так бросалась в глаза другим пассажирам их разница в одежде, а следовательно и происхождении.
Как и было уговорено, в сумерках они встретились на пристани. Пассажирский пароход должен был причалить к ней поздно вечером. Настя вся дрожала. Владимир достал шаль, укрыл ей плечи. Но дрожь не унималась. Настя дрожала не от холода. Юноша постарался отвлечь её разговором, но и сам был порядком взволнован.
На пароходе девушка категорически отказалась провести ночь вдвоём с ним в каюте. Поэтому, устроив как необходимо багаж, он вышел на палубу и встал рядом с Настей, которая задумчиво смотрела на широкую речную гладь.
Взошла луна, к пароходу протянулась сверкающая дорожка. Далеко на Никулинских болотах тоскливо и протяжно завыл волк. Настя узнала голос Лупуса. Плохой знак, подумала она.
В это время в своей избушке металась Ефимия. Впервые с наступлением темноты внучка не пришла домой. Верный её волк, напротив, пришёл и сел возле избушки, словно хотел что то сказать.
Первой мыслью было, что Настя оступилась с болотной тропки и утонула в трясине. Но Ефимия сразу прогнала её. Настя столько раз ходила здесь и вместе с бабкой, и одна, что могла бы пройти этот путь с закрытыми глазами. Нет, не могла внучка утонуть. Звери её не тронут, Лупус всегда с ней. А почему же он сейчас пришёл один?
Старуха в ужасе застыла. Волк поднял свои жёлтые глаза на луну и горестно завыл, словно, оплакивал свою подругу.
Тут Ефимию осенило! Она кинулась к шкатулке, вытряхнула всё содержимое на стол. Медальона в ней не было. Старуха всё поняла. Тяжело опустилась на лавку и горько заплакала.