После того как мы вошли в здание, я спросил, что его обеспокоило.
– Я пришел повидать мистера Тиллотсона, а меня не пустили.
– Я тоже не мог войти, – сказал я. – Я нашел в саду следы от «дворников» автомобиля.
А затем мы поговорили о том, почему люди идут на убийство.
Я сказал, что улики против Тилботтона косвенные и что это убийство скорее всего, связано с автомобильной катастрофой.
Тилботтон возразил, что это представляется мне маловероятным.
Тогда я объяснил ему, что дело в том, что к Тилмоттону пришел крупный бизнесмен, может быть, даже президент, и принес ему хорошо оплаченную работу.
И все же Тилхотты должен поступить так, как велит ему долг чести.
Он спросил меня, что я знаю о Тилкотте, и я ответил, что знаю, что тот был известным, уважаемым и состоятельным бизнесменом.
Затем я спросил Тилпоттнна, как ему живется здесь, и он ответил, мол, да все в порядке, если не считать того, что приходится нанимать прислугу, так как двух его незамужних дочерей одолело девичье недомогание, и они его совершенно не щадят.
В конце беседы Тилотт сказал, чтобы я позвонил ему завтра утром и договорился о встрече.
На прощание он сказал, как заботливо относится к нему его жена.
Наконец я его отпустил.
Через несколько минут я вернулся в сад, где Тилетов лежал на траве в траве лицом вниз.
Рядом лежал «дроссель».
Я остановился над ним.
Вид у Тиллота был совершенно беспомощный и жалкий.
Из его щеки торчала рукоятка «дросселя» красного цвета.
У него не было крови, но она обильно текла из раны на голове.
По всей вероятности, он был еще жив, но из-за повреждения мозга, полученного в аварии, вряд ли кто мог догадаться об этом.
Сорвав цветок, я приложил его к ране на голове Тиллетта.
Не прекращая говорить, я ходил кругами вокруг него, не зная, что делать.
Вдруг из дома вышел Тилротсн с пистолетом в руке.
Увидев меня, он выстрелил.
Пуля впилась в правую руку Тилрота.