Война против СССР на невидимом фронте не прекращалась никогда. Но незадолго до 1941 года она приобрела особенно внушительные масштабы. По оценкам историков, Германия незадолго до начала «блицкрига» забросила в Советский Союз не менее 600 шпионов. Цифры, понятное дело, приблизительные, точных никто не назовет. Тем более что на немецкую разведку работали и дипломаты, и иностранные специалисты, и враги советской власти внутри страны. Еще труднее сказать, сколько немецких агентов действовало именно в Сибири. Но то, что их было немало, доказывают рассекреченные дела из архивов спецслужб того времени. Судя по этим документам, абвер особенно интересовал молодой и быстрорастущий Новосибирск, который из-за своего расположения в глубине тыла, промышленного потенциала, транспортных артерий имел стратегическое значение для обороны страны.
Германскую разведку очень интересовал новый авиационный завод, созданный в Новосибирске. Самолеты там начали «ставить на крыло» в 1937 году, а в сорок первом город принял еще пять эвакуированных авиапредприятий. Только в 1942 году завод имени Чкалова отправил на фронт более двух тысяч новых истребителей.
Естественно, немецкие спецслужбы не могли это игнорировать. Однако возник вопрос: а как в Новосибирск забросить своего агента? Город находился глубоко в тылу, в тысячах километров от линии фронта: на самолете туда не долетишь и на корабле не доплывешь. Да и пробираться через половину страны опасно. Везде военное положение, патрули, бдительные граждане…
Тем не менее 30 сентября 1942 года немцы все же сбросили на территорию СССР парашютиста. Как выяснилось позже, им оказался бывший советский офицер Борис Сафонов. Еще в начале войны, будучи раненым, он попал в плен к фашистам, был завербован абвером, а потом проходил подготовку в Брайтенфуртской разведшколе. Эта кузница бойцов невидимого фронта как раз и специализировалась на сборе данных о советской авиации: будущим шпионам детально рассказывали обо всех особенностях Военно-воздушных сил Советского Союза, их знакомили с нашей системой ПВО, учили опознавать самолеты по силуэтам.
До войны разведшкола готовила кадры из белоэмигрантов и их потомков, но после начала боев к ним добавились военнопленные. Очень примечательной фигурой среди них был сорокалетний Игорь Глазенап по кличке Глама. Бывший капитан РККА происходил из видного дворянского рода. Попав в плен (а вероятнее всего, добровольно сдавшись), он быстро продвинулся по карьерной лестнице среди предателей и стал комендантом разведшколы Брайтенфурта. В архивах можно найти его заметки, публиковавшиеся в газетах, которые немцы печатали для советских солдат и перебрасывали за линию фронта. В них Глама описывал прелести жизни военнопленных и призывал к общей победе над «иудо-большевизмом». Самое удивительное, что после войны Глазенап за свои преступления не понес наказания и под прикрытием американцев спокойноработал в мюнхенской редакции радио «Свобода» до самой смерти.
Судьба Бориса Сафонова сложилась не столь удачно. Далеко забраться немецкому шпиону, главной целью которого считался авиационный завод в Новосибирске, не удалось. 1 октября 1942 года он, спрятав парашют, оружие и рацию в тайнике, вышел к железнодорожной станции Рузаевка, через которую в ту пору шли бесконечные составы на фронт.
Станция относилась к стратегическим объектам и охранялась соответственно. Кроме того, парашютиста уже искали. Его сдали советским спецслужбам другие немецкие агенты,заброшенные в наш тыл.
Поэтому долго искать не пришлось. Сафонова остановил военный патруль. При обыске у него обнаружили фальшивые документы на фамилию Сальского, офицерское удостоверение, «белый билет», освобождавший от воинской обязанности, и около ста тысяч рублей (огромная по тем временам сумма).
Шпиона конвоировали в Москву, допросили и решили использовать в радиоигре с немцами. Вскоре он был отправлен в Новосибирск, где два года вполне успешно морочил голову абверу, посылая многочисленные шифровки за подписью «Ваш инженер».
В сибирском городе для шпиона неожиданно началась довольно сладкая жизнь: усиленный продовольственный паек, отдельная квартира, никакого фронта и тяжелого труда в тылу. Ну а то, что он находился под постоянным контролем чекистов, не особенно и смущало.
Считая, что заменить его теперь некем, Сафонов-Сальский принялся жить на широкую ногу, кутить в ресторанах, водить к себе женщин — в общем, прожигать жизнь в меру своей скромной фантазии. Опасаясь визуальной проверки немцев, советские контрразведчики долгое время мирились с выкрутасами агента. А может быть, такая модель поведения вполне вписывалась в их игру. Ведь в мае 1943 года немцам была отправлена следующая радиограмма: «Сейчас невозможно регулярно поддерживать связь. Всегда приходится опасаться соседей. Избежать этого можно покупкой домика под видом аренды, что можно сделать через знакомую. Требуются только средства. Сообщите свое мнение». При этом контрразведчики от немцев ждали, естественно, не денег, а курьера, который их доставит.
Несколько месяцев продолжалась «перебранка» в эфире: абвер требовал точные данные о месте расположения Чкаловского авиазавода, фамилии главного конструктора и других ключевых фигур, количество и тип выпускаемых самолетов… Из Новосибирска летели шифровки с просьбами переправить деньги, без которых нет возможности добывать данные, да и просто вести нормальную шпионскую жизнь.
В конце концов немцы сдались и 24 января 1944 года забросили в Советский Союз нового агента под псевдонимом Соколов. После заброски бывший командир противотанкового взвода стрелкового полка Красной Армии сразу же отправился в оперативно-транспортный отдел местного КГБ, положил на стол опечатанный увесистый сверток и сообщил, что заброшен немцами. Внутри «посылки» лежали деньги (375 тысяч рублей) и наручные часы — подарок агенту Сальскому в знак признания его заслуг перед абвером.
А сам агент тем временем продолжал пьянствовать и кутить. Наша контрразведка на это смотрела сквозь пальцы, однако Сафонов-Сальский так вошел в роль, что однажды в подпитии стал хвастаться своей причастностью к чекистам.
Этого уже потерпеть никто не мог. Было решено вывести Бориса Сафонова из операции, заменив его «свежим» радистом. В итоге незадачливый шпион оказался во внутренней тюрьме НКВД, а Соколов сумел довести игру советской контрразведки до конца: последняя радиограмма была отправлена 3 мая 1945 года. Правда, вряд ли на той стороне ее кто-то прочитал…
Статья Игоря Маранина «Ловушка для шпиона»
Журнал «Неизвестная Сибирь» №20
Еще больше статей на нашем сайте - Неизвестная Сибирь: журнал о настоящем.