Малыш появился на рассвете. Солнышко еще не успело выбросить свои лучи из-за горизонта. И, сырой от росы, мрачный лес был погружен в полутьму. Маленькая, слегка розоватая шляпка грибочка едва показалась из-под прошлогодней прелой листвы.
- Дорогой! – послышалось откуда-то сбоку, - У нас новый малыш!
- Я очень рад! – совсем нерадостно пробурчал с другой стороны мужской голос.
Где-то неподалеку шли грибники, изредка перекрикиваясь.
- Евлааампий! – громогласно басил один.
- Да, тут я, Серега! – отзывался скрипучий старческий фальцет.
На красивой полянке среди маленьких елочек, больших елей, трех берез и одного могучего дуба роскошно расположилась семья мухоморов. Посередине два больших, по сторонам мал, мала, меньше.
- Дорогооой! – малыш вновь услышал голос справа, - Давай назовем его Евлампием! Серега – так неромантично, и, к тому же Серега у нас уже есть!
- Называй, как хочешь! – пробурчал голос слева.
Маленький мухомор едва успел открыть глазки, как услышал громкий хруст веток, словно через непроходимую чащу ломился слон. Громадина крякнула дребезжащим голосом – «Ах, ты ж, е. твою мать!» Что-то быстро зашуршало, и под грохот смачного пердежа на голову маленького Евлампия вывалилась горячая вонючая куча. Маленький мухоморчик едва успел зажмуриться.
- Ох, .ля! – довольно выдохнул грибник и потянулся к растительности, в поисках подходящего лопуха. Таковых поблизости не оказалось. Он оторвал два хлипких листочка и стал подтирать задницу. Тоненькие нежные листочки прорвались в самый неподходящий момент и большой палец грибника смачно провалился в поносный анус.
- Уууу, .лядина худая! – взревел засранец. Но, вытер обосранный палец о травку и напялил штаны.
В гневе поносник оглядел полянку и что есть силы пнул самый крупный мухомор. Роскошная красная шляпа отлетела на несколько метров.
- Ах, - только и успела вскрикнуть мухомориха и впала в глубокий обморок.
Так Евлампий лишился самого близкого человека – отца. «Ну, и жизнь, - подумал он, - Только народился на свет, а уже осиротел и в полном говне!»
Зато эта куча фекалий спасла маленького Евлампия. Она, конечно, опала и подсохла, да и сам грибок немного подрос. Но, у него на шляпке осталась коричневая корочка, которая удачно скрывала яркую расцветку. «Хорошая маскировка, - подумал Евлампий, - Но, недолговечная! До первого сильного дождика. А там и я получу сапогом по .балу!» И он стал думать, как же найти способ, чтобы избежать неминуемой гибели?
Или волшебные фекальные пары так подействовали, а может, предки у Евлампия были магами или составной колдовского зелья, но, ему пришла в голову гениальная мысль!
- Телепатия! – воскликнул он, - Надо научиться передавать мысли на расстоянии.
И он решил начать с малых форм. Рядом в траве постоянно копошились муравьи, которые бесцеремонно бегали по Евлампию, невзирая на остатки говна. Когда один из них приблизился к мухоморчику, тот, собрав всю силу мысли в кулак стал внушать усатому:
– Стой! Дальше нельзя! Остановись, рыжая с.ка!
После пары часов репетиций, один из насекомых остановился, зашевелил усами-антеннами, словно раздумывая, и, наконец развернулся и побежал мимо!
Евлампий стал тренировать свои способности, и через пару дней муравьи боялись даже близко приближаться к его ножке. Война, между тем, продолжалась. В неравном бою самоотверженно по-очереди гибли братья и сестры Евлампия. Мать, побелевшая от горя, стала похожа на бледную поганку, и ее не трогали.
Однажды, под вечер на поляне появились два ежа. Они деловито огляделись, быстро сломали ножку мамы Евлампия, она даже вскрикнуть не успела, взвалили ее одному на спину и пошли прочь.
- Наркоманы .уевы! – подумал Евлампий.
- Сам ты нарик! – огрызнулся еж и посеменил дальше.
Евлампий обалдел: «Что же это получается? Мои способности развиваются? И меня слышит уже мелкое зверье?» Он радостно заголосил снующим белкам:
- Эй, рыжие сучки! Айда, ко мне! Расскажу, где орехи нападали!
С тех пор жизнь в лесу начала внушать Евлампию оптимизм. Ему даже стало любопытно, кто на сей раз появится на поляне. Дело было ярким солнечным днем. Обычно, к обеду грибники рассасывались. Но, вдруг вдалеке, среди деревьев, замелькало что-то красное. Оно приближалось именно к этой поляне. Наконец, из-за елки вышла круглая, румяная бабка в красном платке. На ее мясистом носу красовалась огромная бородавка.
- Не к добру это! – подумал Евлампий и затаил дыхание.
- Ах, вы мои красавцы! – всплеснула руками бабуля, - Вас-то я и искала!
- Пи.дец подкрался незаметно, - мелькнуло в голове Евлампия, - Зачем мы ей?
- А деду на растирочку настойку сделаю, - ответила старуха.
Евлампий чуть не упал в обморок. «Неужели она меня слышит?» - от этой мысли загудело в голове.
Но, бабка просто разговаривала сама с собой, и это немного успокоило Евлампия. Она ползала по поляне, приговаривая над каждым братом или сестрой мухомора.
- Моя ты красота! – радостно восклицала бабка, срезая очередной мухомор. – Покрошу тебя в бутыль, залью водочкой, да в теплое место, настаиваться.
- Ведьма какая-то! – решил Евлампий, - Не иначе, отравительница! А выглядит, как добрая сказочница. Может, я что-то не понимаю в современных сказках?
- Эта отрава полезная, когда не вунутрь, а спину растирать! – объясняла вурдолачка, - Полезай-ка и ты ко мне, милок, в корзинку! Какой же ты мясистый!
- Все-таки, слышит! – сделал вывод Евлампий, - Ну, чистая колдунья!
Бабка продолжала орудовать на поляне, не обращая внимания на Евлампия. Она косила ножом оставшихся братьев и сестер, потихоньку подбираясь к Евлампию. Наконец, он увидел ее поросячьи глазки прямо перед собой. Сердце сжалось. Тут, ори, не ори, никто не поможет. Да, и все наработанные способности сковал паралич.
Старуха пристально рассматривала мухомор, словно прикидывала в уме, брать его или нет. И, наконец, жалостливо выдохнула:
- И, кто ж тебя, такого красавчика так обосрал? Ох, хо, хох! –покачала она головой в красном платке. Затем, кряхтя встала и тихонько упи.довала со своей корзинкой. Евлампий выдохнул. «А, не всегда плохо оказаться в говне!» - подумал он облегченно.
Теперь уже мухомор осиротел окончательно. Всю его родню порешили грибники, и он стоял один, большой, в ярко-красной шляпе, посреди поляны. Чем не мишень? И этот час настал. На поляну выкатился пацан в старой рваной куртке, грязных штанах, огромных сапогах и с корзинкой наперевес. Типичный хулиган. Он осмотрел поляну и уставился на Евлампия.
Мухомор, чувствуя приближение беды, заорал на всю округу:
– На помощь! Убивают!! СОС!!!
Пацан было занес ногу для пинка, но тут же получил по макушке острой еловой шишкой, которую успела скинуть меткая белка. От неожиданности он плюхнулся на задницу, зачесал макушку. Потом встал и тихо ушел в раздумьях. Жизнь Евлампия была спасена!
О грибе-телепате уже трещала вся лесная округа. К нему приходили за советом или просто поболтать. Он даже подружился с совой, которая квартировалась на высоком дубе, и Евлампий ей помогал по ночам охотиться на мышей. Он был уверен, что на сей раз делает это бескорыстно, так как сова днем дрыхла, а по ночам грибники не ходили, и вряд ли она могла ему пригодиться. Но, как же он ошибался!
Как-то раз, когда лес погрузился в ночной сон, неожиданно в тишине захрустели ветки и на поляну вывалилась упитанная акселератка. По всему распаренному лицу были рассыпаны веснушки. Казалось, они даже светились в темноте. Деваха шарила лучом фонарика по поляне и орала дурниной: «Чаппи! Чаппи!!!» Неожиданно луч света резанул по глазам Евлампия, и он зажмурился.
Толстожопая искательница шавки шагнула навстречу мухомору. «Вот и настал мой пи.дец!» – пронеслось в голове Евлампия. Но, очнувшись, неистово заорал на вес лес:
- Други!!! Помогите!!! У.бите эту дуру! Маньячка меня убьет!
Откуда-то сверху, громко ухнув, свалилась сова и пролетела прямо перед щекастой физиономией хозяйки собаки. От неожиданности, та громко пёрнула и, с криком: «Мамаааа!!!!», ломанулась в самую чащу, да так быстро, что твердые пятки увесисто и смачно колотили по сдобным булкам.
Дни сменяли друг друга. Грибников в лесу поубавилось. Евлампий был жив! По утрам уже появились легкие заморозки. Герой просыпался от холода.
- Бррр! Ну, и холодина, - ворчал он по-стариковски, - Был бы с яйцами, отморозил бы к .уям!
Однажды мороз жахнул довольно сильно. Евлампий больше не проснулся. Он стоял посреди поляны, как замерзший монумент яркого воспоминания о лете. Он выиграл эту битву! И сохранил свои споры для потомства, чтобы на следующий год родились маленькие Евлампии, Сереги или Танюхи с такими же красными задорными шапочками в крапинку…