3.2
После обеда работа показалась еще более рутинной и скучной. Время тянулось медленно, а вещей, словно, не становилось меньше.
Где-то в четвертом часу им попался особенно злокозненный брегет, который летал по всей комнате, как кошка, которую клюнули в хвост, и отстреливался деталями. Стукнувшись об очередную стену, он зацепил закрывавший что-то кусок ткани и продолжал носиться, завернувшись в него. Это, впрочем, несколько мешало ему плеваться шестеренками.
- Что такое? Что за переполох? – послышалось со стены. – Миледи, неужели им все-таки удалось Вас повысить?
- Угадал, старина, - отозвалась Лоркан, не спуская глаз с буйных часов.
Герн повернулся на голос. Со стены смотрело его собственное лицо – там висело зеркало.
- Зеркало, познакомься, это Герн, мой ученик. Герн, познакомься, это Зеркало. Оно не проклято, просто слегка ненормальное.
- Прошу прощения? – обижено сказало зеркало.
Лоркан его проигнорировала.
- Суди сам, - сказала она, обращаясь к Герну. – В теории волшебное зеркало говорит правду…
- Я что, хоть раз тебе врал? – продолжало обижаться зеркало.
Лори покосилась в его сторону:
- Я не о том, - сказала она.
- А о чем? - спросило зеркало.
- О том, что нормальные зеркала не встревают в разговор и не спорят.
- Ну, если тебе нужно такое зеркало… - протянуло оно с досадой в голосе.
Лоркан вздохнула:
- Разве я говорила, что оно мне нужно?
- Пожалуй, нет, - было вынуждено признать зеркало.
- Тогда будь другом – помолчи пять минут. Волшебные зеркала, - продолжала друид, - делают, запечатывая в них особого духа. Это, своего рода, специальный прибор для волшебников. С их помощью производят весьма точные измерения. Мой отец незадолго до моего рождения выиграл его для меня на дуэли у одной колдуньи. Вероятно, он надеялся, что я пойду по его стопам. В детстве я очень болезненно относилась ко всякого рода несвободе, и потому освободила духа из этого зеркала. Дух, впрочем, отказался уходить и продолжает жить внутри. Так что это почти обычное волшебное зеркало, за исключением того, что любит поспорить, хамит гостям и никого, кроме меня, не слушает. Живет оно тут не поэтому (разговорчивое зеркало могло бы придать дому некоторое своеобразие), а потому что любит полумрак. Не вижу особых причин заставлять его висеть на свету. К тому же, оно приглядывает за всем этим беспорядком, – Лоркан обвела рукой заваленную копошащимися предметами комнату. … Хотела бы я знать, что делать с часами…
- С брегетом? – уточнило зеркало. – А что с ним? В прошлый раз тебе не составило труда его поймать.
- В прошлый раз я не была членом Совета.
- Ой-ей! – присвистнуло зеркало.
- Что-то не так? – спросил Герн.
- Да… - вздохнула Лоркан. – Брегет Волша – знаменитая вещица, просто-таки притча. Пару лет назад один знакомый из университета пытался сделать часы, которые могли бы воспроизводить сами себя. И аккурат в самый ответственный момент наложения чар его вызвали в Совет. Волш был весьма лоялен Совету, но даже он не удержался и помянул его добрым словом вместе со всеми советниками. Что из этого вышло, выяснилось тут же, так как Волш и сам был его членом. Волш сильный и старательный маг - в течение полугода проклятый брегет терроризировал Совет Магов, прежде чем его удалось изловить. А поймать его оказалось проще простого, так как оказалось, что его магия блокируется, стоит только ему попасть в руки человеку, не состоящему в Совете Магов. В противном случае брегет отражает даже самые сильные чары, направленные на него.
- Можно мне попробовать? – спросил Герн.
- Пробуй, - согласилась Лори. – Только вряд ли что-то выйдет: я советник, а ты мой ученик. Видимо придется попросить кого-нибудь из деревни.
Герн присел на корточки посреди комнаты, и некоторое время следил взглядом за неугомонными часами, потом вдруг сделал резкий рывок. От чудовищного всплеска его ауры воздух в комнате замерцал, и Лоркан почувствовала холодок в основании шеи. Через какую-то долю секунды часы лежали у Герна в руке, безвольно свесив цепочку. В каталоге напротив надписи «Брегет Волша» появилась пометка «запечатан».
- Ничего себе! – присвистнула Лоркан. – Зеркало, колебания ауры?
- В спокойном состоянии, или в пике, миледи?
- Сначала то, потом это.
Зеркало помолчало:
- Ну, в покое довольно прилично: огонь плюс три, вода минус два, воздух минус один, земля плюс два, дисбаланс всего один к шести… я бы сказал, слишком прилично для…
Лоркан показала Зеркалу кулак.
- Вы поняли, о чем я, - прервало само себя зеркало. - Что еще?.. Аура ненависти в минусе небольшом, но все равно странно - около одной десятой, благословений никаких, проклятий тоже…
- Что с пиком?
- Вода минус один, воздух плюс тысячу, земля плюс двадцать… тысяч, огонь… не могу сказать, зашкаливает… где-то между двумя и тремя миллиардами. Аура ненависти подскакивает до двухсот, но если смотреть пропорционально, это слишком мало. Проклятий, благословений нет. Это все.
- Хм… - сказала Лоркан. – Совместим-ка мы полезное с полезным. Ты ведь охотник, Герн?
- Н-ну да, - удивился Герн неожиданному вопросу.
- А на что-нибудь волшебное доводилось охотиться? На что-нибудь, чующее ауру, например на гарпий или вивер?
- Бывало.
- А прятал ли ты при этом ауру, чтоб животное не учуяло?
Герн задумался:
- То есть совсем-совсем?
- Ну да.
- Вообще-то, случалось пару раз, - Герн почесал кончик носа острием когтя. – Но обычно маленькую разницу животное плохо ощущает, а чтобы совсем ауру погасить особенно большое усилие нужно, не оправдывается, чаще всего.
- Но ты можешь?
- Могу.
- А как долго?
Герн пожал плечами:
- Час-другой – я не проверял.
- Продемонстрируй.
Герн выдохнул, закрыл глаза и посидел так с минуту.
- Готово, - он открыл глаза.
- Зеркало? – спросила Лоркан.
Зеркало молчало долго. Потом вздохнуло:
- Не могу поверить, миледи, но по нулям.
- То есть вообще ничего?
- У обычного полена аура заметней, миледи.
- Отлично, значит Герн и в правду это может. А теперь так и сиди Герн, то есть продолжим, но ауру гасить и дальше.
Герн приоткрыл один глаз:
- Как долго? – спросил он.
- Так долго, как сможешь.
Герн поморщился, но открыл второй глаз. Место было явно особенным, здесь находиться в таком состоянии было гораздо легче, но все равно неприятно.
- Это важное упражнение, учитель? - спросил он для отчистки совести.
- Я бы сказала, жизненно важное.
Часа через три слова в каталоге начали плыть и сливаться в глазах Герна. Он попытался освободить ауру – не вышло. Он попытался еще раз – Мир дрогнул перед его глазами и исчез, уступив место белесой прозрачной мгле.
- Мастер… - прошептал он.
Лоркан вздрогнула. Это слово…
Так обращались к учителям давным-давно, до того как появился университет. Даже не просто к учителям, а к адептам, имеющим особенные умения в какой-нибудь области. Даже если матушка и научила Герна этой устаревшей форме этикета, то Лоркан не давала ни малейшего повода предполагать, что у нее есть подобные умения. Похоже, мальчик ловит слова из Потока… неужели началось?
Герн почувствовал прикосновение прохладной мягкой женской ладони к своей щеке.
- Ты как? – голос Лоркан прозвучал у самого уха, все вокруг по-прежнему было затянуто мерцающей ватной мглой.
Герн с неимоверным усилием заставил себя почувствовать, свое тело: голову, губы, зубы, язык; заставил их двигаться – произносить нужный слова,- на лбу выступили капельки пота:
- Я… - слова срывались с губ мучительно медленно, - …не могу вернуть ауру. Я… ничего не вижу.
Лоркан похлопала его по щеке.
- Значит, началось, - сказала она вслух. – Все в порядке: я предполагала, что так и будет. Ты молодчага – ты так долго держался. Но как иначе, если бы ты был чуть менее силен и хуже себя знал, ты бы не прожил пятьдесят лет, не так ли?
Герн улыбнулся.
- Теперь слушай внимательно, - продолжала она, - я объясню тебе, что происходит, и что мы будем с этим делать. Гася свою ауру, ты совершаешь магическое усилие. Любое магическое усилие теоретически позволяет Потоку Силы подцепить тебя. Вероятность тем выше, чем сильнее поток, чем он ближе к поверхности, а главное, чем больше структура твоей души похожа на волшебного духа. Собственно, как я уже сказала, ты держался дольше обычного, не смотря на то, буквально все обстоятельства было против тебя. Так или иначе, Поток тебя подцепил и в настоящий момент вырывает твою душу из тела. Теперь твоя задача оставаться в сознании как можно дольше. Знаю как это неприятно – в детстве меня постоянно подхватывало потоком, но тем не менее. …И закрой глаза – будет легче.
- А если… - Герн попытался пошевелиться, и тут же на него накатилась тошнота. Он поморщился, - если я все-таки потеряю сознание?
- Непременно потеряешь - в первый раз никому не удается удержаться. Это в принципе невозможно.
- Что тогда? – Герну очень хотелось увидеть лицо учителя, чтобы понять… но приходилась довериться голосу.
- Тогда тебе продеться искать дорогу назад.
- Как я ее найду?
- Найдешь как-нибудь. Не хмурься, - Лоркан коснулась пальцем лба ученика. – Просто я не знаю заранее, куда тебя вынесет. Обычно это довольно просто, если не паниковать и не делать глупостей. А судя по тому, как ты справляешься, к панике ты не склонен и воля у тебя железная. Конечно, если что, я сама тебя выловлю, но тогда все придется повторять сначала. Лучше, если ты сразу сам найдешься.
Герн поднялся, слепо цепляясь за стену.
- Хочу выйти на улицу, - сказал он. – Там снег…
- А Зеркало сказало - ты огненный…
Герн направился к выходу из хранилища, ориентируясь на слух и по запаху, ему удавалась аккуратно переступать через разбросанные вещи.
- Не в этом дело, - Герн замер перед лестницей, его уши подрагивали. – Он холодный.
- Что ты сделала с парнем? - спросил Рур, останавливаясь рядом с лежащим в сугробе Герном. - Ни на минуту нельзя оставить.
- Ничего такого, чего не делали с нами в университете.
Рур присел на корточки возле Герна и поводил рукой над серебристым затылком, прощупывая ауру и состояние тела:
- Не рановато ли ты начала с практикой - еще и недели не прошло, как он здесь.
Лоркан сидела на крыльце с книгой, не выпуская из нежных объятий своего яблоневого посоха:
- В наших нынешних обстоятельствах у нас не особенно много времени, - голос у нее был спокойный, но Рур видел в этом спокойствии напряжение натянутой тетивы. - Мы не можем рисковать: маги в любой момент могут заявиться сюда, нас могут вызвать в университет, где маги кишмя кишат... А маги, как ты знаешь, мутят поток похуже чем... Одним словом, мы должны сделать как можно больше, пока тихо. Кроме того, ты не сегодня - завтра отсюда уйдешь, а мне… мне бы хотелось иметь кого-нибудь надежного за спиной. И не нужно так бледнеть, скорее всего, твоя помощь вообще не понадобится.
Рур поджал губы.
- Я читал твой трактат. То, что ты собираешься делать, граничит с невозможным.
- Если бы это граничило с возможным, полукровок бы уже давно и спокойно учили в университете.
- Нужно было хоть немного подготовиться.
- Я готовилась к этому почти двести лет, Рурлаф. Если этого недостаточно, то значит подготовиться просто невозможно.
Рур глубоко вздохнул и поднялся:
- Как долго он уже в таком состоянии?
- Около двух часов.
- А точнее?
- Один час пятьдесят шесть минут и если уж быть совсем точной двадцать восемь секунд.
Рур присвистнул:
- Рекорд, однако. И сколько он, по-твоему, еще продержится?
- Думаю, часа три, то есть, до полуночи. Вероятно, мог бы и дольше, но полночь - сам знаешь… так что у тебя есть время поесть и даже поспать. Я пока здесь посижу.
- Ладно, - Рур поднялся на крыльцо. – Я и впрямь немного устал, но не надейся, что я все просплю, - он улыбнулся Лоркан. – Такой случай раз в жизни бывает.
Глаза Лоркан сощурились, и взгляд стал колючим.
- Это не случай, - сказала она жестко. – Не прецедент, не инцидент и не научный эксперимент. Я слишком хорошо помню, - она кивнула на Герна, - как вот так же лежала в горячке, сжимая в кулаке пылающий уголь, чтобы заставить свои нервы кричать о боли так сильно, чтоб этот крик дошел, до почти оторвавшейся от тела души. И я никому, слышишь, никому бы не позволила пройти через это, тем более этому мальчику, который значит для меня больше, чем для некоторых родной брат или сын. Но я хочу, чтоб у него был шанс – шанс стать чем-то большем, чем дичью или охотником. Я хочу вырвать его из этого замкнутого круга. Хочу, чтобы рок стал его союзником, а не господином. И для него, именно для него, другого пути здесь нет!
Рур выдохнул и потрепал ее по макушке:
- Успокойся, я знаю. Сравнивая с тем, как учили нас, могу сказать, что ты сделала все, чтобы смягчить первое посвящение. Я бы завидовал, если бы воспоминание о нем до сих пор не заставляло меня вздрагивать.