Никита Панин был известен в первую очередь как выдающийся дипломат и воспитатель Павла Петровича, будущего императора Павла I. Поначалу их интересы с Екатериной Алексеевной совпадали, отчего они стали союзниками. Однако со временем контакт был разлажен, возникли претензии и недовольство новой императрицей. Но при этом он был ещё и недовольным существовавшей властью заговорщиком. Как и почему он пытался свергнуть мать своего воспитанника Екатерину II и почему заговор остался неудачным?
Ни для кого не секрет, что к власти «дщерь Петрова» Елизавета пришла в результате дворцового переворота. Помимо гвардии ее, конечно же, поддерживал и ряд представителей знати. Одним из участников этого заговора был Никита Панин. Он был дальним родственником «светлейшего» Меншикова, да и в остальном вся семья состояла сплошь из дипломатов. Заработала престиж его семья в годы петровских преобразований, так что выбор стороны при дворцовом перевороте был делом решённым. В это время Панин даже приглянулся императрице, что очень не понравилось тогдашним ее фаворитам, и мужчина был отправлен послом в Копенгаген, а затем в Стокгольм.
12 лет он поддерживал пророссийскую партию при шведском дворе и всячески препятствовал усилению там местной королевской власти. При этом он стал проникаться идеей демократии и задумался о создании Конституции в России. Он считал, что лучше пусть в стране появятся политики (которых тоже не воспринимал как чистых на руку), чем всем будут заправлять фавориты (возможно, тут играла роль и личная обида).
В 1760 году Елизавета вспомнила о своём давнем знакомом и пригласила его в качестве воспитателя сына Петра Фёдоровича и Екатерины Алексеевны. Мальчик был важной фигурой на политической арене, потому что отца его всерьёз никто не воспринимал, да и сама Елизавета к тому моменту уже всерьёз разочаровалась в наследнике, а про то, что трон может занять Екатерина, и подумать никто не мог. Так что вся надежда была на юного Павла, которому нужно было задать правильный курс мыслей. Панин быстро нашёл общий язык с мальчиком и завёл тёплые отношения с его матерью. Они часто беседовали на политические темы, представляя себе будущее России, которое могло наступить уже вот-вот. У них было много точек соприкосновения, и даже странную мысль о создании в России Конституции Екатерина поддерживала.
Когда стало понятно, что императрице Елизавете осталось недолго, Панина пытались привлечь к придворным интригам, желаю посадить на престол не Петра Фёдоровича, а его сына Павла. Но Никита Иванович не согласился.
Пётр III, став императором, сделал Панина действительным тайным советником и наградил орденом Андрея Первозванного. Только монарх раздражал воспитателя, он хотел видеть на троне Павла и Екатерину в качестве регента, для чего снова стал участником заговора. Но Екатерина совершила как бы двойной захват власти — отняла трон сначала у мужа, а потом у сына. И стала править сама, хотя не имела на это никаких прав.
Никита Иванович разработал проект «аристократической конституции», предполагавший создание Императорского совета. Планировалось, что входившие в него люди будут обсуждать все важнейшие дела и утверждать решения императрицы. Это было то самое начало ограничения самодержавия, о котором он задумывался несколько лет назад. Поначалу Екатерина с ним соглашалась, но затем передумала и проект был отменён.
Панина же Екатерина назначила руководителем внешней политики и присвоила графский титул. При этом он все занимался воспитанием Павла. Когда наследнику исполнилось 18 лет, Панин ждал, что власть перейдёт к нему, но Екатерина не спешила. Тогда Никита Иванович вновь составил заговор. Рассказал об этом декабрист и племянник Дениса Фонвизина, который в то время работал у Панина, Михаил Фонвизин. Среди вельмож, поддержавших идею переворота, Фонвизин называет Никиту Панина, его брата — генерала Петра Панина, княгиню Екатерину Дашкову и князя Николая Репнина. Павел Петрович, по его словам, тоже был в курсе.
Панин начал поиски документов, подтверждавших законность "соцарствования" Софьи. Он хотел удостовериться, что правление Екатерины нелегитимно. Сомнительно, чтобы Екатерина II была в курсе проводимых Паниным поисков.
Но один из секретарей Никиты Панина — Петр Бакунин — оказался предателем. Он рассказал о заговоре Григорию Орлову, а тот — Екатерине. Она вызвала к себе сына и выбрила из него признание и покаяние. Екатерина, не взглянув на бумагу со списком заговорщиков, бросила ее в огонь со словами: «Я не хочу и знать, кто эти несчастные». На самом деле она знала все имена из доноса Бакунина.
Некоторые историки отрицают существование заговора. Дескать, в воспоминаниях Михаила Фонвизина есть несколько ошибок. Ошибки действительно имеются. Но, они имеются в любых воспоминаниях. А мемуары Фонвизина в остальном довольно правдивы и точны. Кроме того, бесспорным фактом является то, что в эти годы Панин и Фонвизин составляли проект конституции. Сам проект не сохранился, но до нас дошло введение в него, написанное Денисом Фонвизиным. Оно называется «Рассуждение о непременных государственных законах» и включено во все собрания сочинений драматурга.
Так заговорщики ограничились разговорами. Иначе их неминуемо ждала бы кара. А кары не последовало. Никита Панин продолжил руководить внешней политикой, а его брату Петру императрица в 1774 году поручила подавлять восстание Емельяна Пугачева. И все же заговор Панина примечателен. Оказывается, задолго до декабристов были люди, желавшие ограничить самодержавие и создать в России власть, опирающуюся на закон.