Часть первая.
Рабочий день закончился. Эд надел плащ. Еще раз оглядев офис, снял с вешалки шляпу и вышел. Нью-Йорк встретил колючим холодом, с океана дул промозглый ветер. Поежившись, решил не брать такси, а прогуляться в фиолетовом вечере. Натянул кожаные перчатки, поправил шарф. С легким хлопком над ним распахнулся зонт.
Улицы опустели, погружаясь в протяжный осенний джаз. Ноябрь меланхолично слонялся по каменным джунглям, хныкал редкой для этого месяца моросью, бросался рыжими листьями. Оранжевыми отблесками фонарей кривлялся в лужах, сверкал на разноцветных витринах. Если сделать небольшой крюк, можно пройти через Парк Форт-Трион туда, где с высокой точки открывается красивый вид моста над Гудзоном, навестить могилу любимого пса. А там до дома меньше блока.
Эдгар шагал сквозь взвешенные, словно невесомые капли. Дождь он вообще-то любил, но не этот, унылый, свинцово-серый с безысходностью, нагоняющий тоску. В такие моменты хочется уютно расположиться на диване у камина с потрескивающими поленьями. Потягивать горячий глинтвейн. Наблюдать за пляшущими языками пламени, отбрасывающими теплые блики на окружающие предметы. Укрыться скандинавским узорчатым пледом, обнять склонившую голову на плечо супругу, вдыхать аромат ее пшеничных волос и слушать негромкую музыку, зная, что за стеной умиротворенно посапывают дети. И лучше всего в родовом поместье, в окрестностях Осло, в Рождество. Там все представляется особенно волшебным. Дни проходят с ощущением незабываемой сказки.
Погруженный в раздумья, он незаметно дошел до кустов вереска. Во влажном воздухе стоял запах опавших листьев. Они с Бруком часто бывали в этом парке. Особенно в ранние часы, когда первые лучи бледного солнца золотят макушки деревьев, крыши высоток сонного тихого города, встречающего рассвет. В это время попадаются лишь одиночные бегуны и еще не мельтешат туристы.
Казалось, это было совсем недавно, когда они с женой впервые увидели мутно-синие глаза четвероногого малыша и все поняли без слов. Как летит время…
Ребятишки давно просили щенка. Стараясь подгадать к рождественским праздникам, Эд скрупулезно просматривал объявления. С Инге они сошлись во мнении, что немецкий дог, несмотря на внушительные размеры, именно то, что им нужно.
– Дорогая, здесь написано: «Интеллигент, наделенный умом и грацией, – встряхнул газетой, – обладает дружелюбным, уравновешенным характером, хороший компаньон, обожает детей. А главное – играть с большущей собакой одно удовольствие!»
Договорившись о встрече, пара втайне от детишек посетила частный питомник, специализирующийся на разведении «любимцев аристократии». В отгороженном вольере горделиво возлежала сука чисто-белого с черными рваными пятнами окраса арлекин. Рядом копошились неуклюжие и такие очаровательные щенята: катались в борьбе, тянули, рвали и трясли игрушки. Один отвлекся, разглядывая незнакомцев. Широко расставляя большие лапы, спотыкаясь и падая, подошел к ограждению. Убедившись, что особого интереса они не представляют, вернулся к щенячьим играм.
– Боже мой, какое чудо! Мне нравится этот крепыш! Как живописно рассыпаны пятнышки по шерстке! – восторженно щебетала Инге.
– Конечно, милая, он несомненно лучший! – согласился Эдгар.
– Да, через месяц уже можно забрать. Или вам доставить по адресу? Безусловно, это превосходный подарок! – уверил заводчик, отвечая на ряд вопросов.
--
Спасибо за лайки и подписку на мой канал. До новых встреч )