Среди туристов, приезжающих к нам не прекращается однажды возникший философский диспут: почему в Калининграде так мало осталось от Кенигсберга.
Многие туристы недовольны тем, что нужно реально поискать дабы увидеть что-то немецкое в городе и области.
Давайте вернемся в прошлое, где первое поколение калининградцев выросло на фактических руинах, в городе, где на каждой улице, на каждом перекрестке их окружали призраки старого Кенигсберга.
Люди приехали в Восточную Пруссию, чтобы сделать ее своей родной землей. Как это было...
Из книги "Восточная Пруссия глазами советских переселенцев", написанной авторским коллективом под руководством доктора исторических наук Ю. В. Костяшова.
"В дороге переселенцы видели разрушенные города и села России, Украины, Белоруссии.
Но то, что открылось их взору на территории бывшей Восточной Пруссии, поразило даже фронтовиков. Все было разрушено, все дома побиты, на железнодорожных путях вагоны покорежены, кругом противотанковые ежи, железобетонные укрепления - доты, дзоты, брошенные орудия. огромное количество разбитой техники, завалы на товарной станции.
Трамвайные пути разбиты.
Эта жуткая картина изуродованного города дополнялась тем, что по улицам бегали целые полчища крыс, а по ночам, когда стихал дневной шум, от ветра грохотало ржавое железо на остовах коробок бывших зданий.
В разбитых домах было слышно, как из труб вытекала вода.
Улицы были без света.
Казалось, что восстановить город будет выше человеческих сил".
"От вокзала до центральной площади не было ни одного целого дома, стояли высокие обгоревшие остовы зданий, иногда две − три стены, а впереди возвышались руины Королевского замка. Скелеты домов, груды кирпичей и следы пожаров.
Руины таили в себе немалую опасность для жизни людей.
Страшно было ходить по улицам − в любой момент на голову мог свалиться кирпич.
Идешь в Кенигсберге по улице, а над головой глыбы висят на железке, как на волоске".
Чужеродный мир, унесенный ветром...
Страшный серый, горелый, разбитый, чужой город продолжал воевать.
Моя бабушка рассказывала, что многие подъезды в домах были заминированы.
Минировали и обыкновенные вещи в квартирах.
Встречалось отравленное вино в бутылках, оставленных на видном месте или в подвалах.
А еще, что люди дружили между собой и во всем помогали друг другу. И не потому, что в той ситуации без дружбы очень сложно было выжить.
Эта общая вибрация душ была типичной для поколения тех лет, она давала неисчерпаемые запасы сил и надежды, что город будет отстроен, несмотря на очень небольшую государственную поддержку − Калининград в то время не был включен ни в послевоенный бюджет, ни в первую послевоенную пятилетку, потому-что мутное грядущее Кенигсберга до конца определено не было.
И уничтоженный город медленно начинал менять свой облик.
В то время массово внушалось, что все немецкое − исключительно враждебное, и нужно построить именно советский Калининград.
Трудно осуждать такую яростную пропаганду по вытравлению прусского немецкого духа: война только что кончилась и нужно было до конца победить ее призраки.
Из той же книги: "Строгость и угловатость здешних соборов не соответствовала нашему русскому характеру.
Я могла любоваться ими как произведениями архитектуры, но никак не воспринимала в качестве места, где тебя поймут и поддержат.
Внешний их облик как бы предупреждал об обратном.
Веет от них каким-то холодом и отчужденность.
В дождливую погоду город производил унылое впечатление.
Давил узостью улиц, суровостью построек."
Кенигсберг преображался самоотверженным трудом.
Даже те здания, которые можно было восстановить просто отторгались от города, как чужеродная ткань.
На расчищенных пустырях разбивались скверы, сажались деревья, строились порицаемые ныне пятиэтажки, которые тогда были спасением для живущих в полуразваленных домах переселенцев.
Только спустя многие годы пришло понимание, что многогранность культур − это часть всеобщей истории.
Калининград стал российским городом с немецкими декорациями, которые остались вплетены в саму ткань места и времени.
Плохо то, что уцелевшие дома продолжают разрушать до сих пор.
У предпринимателей своя реальность и свое видение будущего Калининграда с его нелепой точечной застройкой и продажей качественного немецкого кирпича.
Но это уже отдельная печальная тема.
С праздником, дорогие мои читатели, мирного неба над головой нам всем!
