Во второй половине 80-х в ДК им. Горбунова у станции метро «Багратионовская» гремели концерты российских рок-групп, а в фойе торговали винилом коллекционеры и фарцовщики. После перестройки в клуб начали заезжать звезды мирового рока, а торговцы музыкой и пиратскими переводами западных боевиков захватили соседний Филевский парк.
В 2000-х «Горбушка» перебралась в современный по тем временам комплекс в здании бывшего завода «Рубин», где между рядами с атрибутикой звезд тяжелого метала и павильонами крупнейших производителей электроники играли музыку диджеи. В 2010-х — превратилась в унылый и устаревший торговый центр. В прошлом году московские власти разрешили построить на ее месте жилой район. Специально для «Московских новостей» журналист Илья Миллер вспоминает, как торговал музыкой в этом легендарном месте.
На Горбушке мы впервые оказались зимой 1993 года – нам сказали, что за редкой новой музыкой надо ехать в Фили, в ДК Горбунова, где находился «Клуб филофонистов». Нам было тогда лет по 15, и, собрав деньги на завтраки, которые выделяли нам родители, мы с другом Костей на выходных рванули туда, на запад Москвы.
Для людей помоложе в этом тексте будет много вещей странных и малопонятных. И вот первая из них (кроме уже самого факта, что за новой музыкой нужно было ехать на другой конец города) – за проход в ДК надо было платить небольшие, но деньги.
Входной билетик стоил 50 копеек, что ли. Купив его, ты попадал внутрь Дома культуры, где тебя уже ждала реальная толкучка, как на определенных станциях метро в час пик. Перемещаться от лотка к лотку приходилось очень медленно, плечом к плечу с такими же филофонистами, как и ты. Но главное, что тогда поразило меня – это действительно было целое здание, заполненное музыкой.
И не только на пиратских кассетах, винилах или компакт-дисках. Там можно было купить постеры, были лотки с музыкальной прессой и литературой, продавался какой-то мерч (тишотки и худи с логотипами групп), были даже точки, торговавшие распечатанными текстами песен. В общем, после первого же посещения этого места мне стало ясно, что это мое и здесь надо бывать чаще. Желательно каждые выходные.
В первый свой заезд мы с Костей проводили время в основном возле столика с тяжелой музыкой, которым заправлял ныне покойный Дима Саббат, известная личность среди неформалов и металхэдов Москвы.
Купив у него по кассете Type O’Negative и Fugazi, мы уехали домой и решили позаимствовать эту нехитрую бизнес-модель – переписывать альбомы с компакт-дисков на кассеты и продавать их по 10 рублей.
На 90-минутную кассету умещалось два альбома, на каждую сторону по одному. Мы записали пробную партию из независимой и альтернативной музыки (в тот момент был на пике популярности грандж, напоминаю), потренировались на школьных товарищах и под покровительством Саббата обзавелись собственным столиком внутри ДК.
Мы расположились у второго входа в Горбушку – через этот, неосновной вход, можно было просочиться внутрь без билета. Мы оплатили небольшую аренду торгового места, и расставили свой набор из альтернативной и независимой гитарной музыки – мы все это любили, а в ДК специализировавшихся на этом жанре музыки продавцов не было.
Мы заняли эту нишу, и довольно быстро к нашему столику стали подтягиваться любители гранджа и альтернативы. Так как мы были моложе всех из торговцев на Горбушке, нас прозвали Пионерами. Костя до сих пор так и записан в телефонах некоторых наших бывших клиентов – как Костя Пионер. Помогло закрепиться бренду и то, что запись компакт-дисков на кассеты происходила на технике Pioneer. Помню, что одной из первых кассет, кроме среди многочисленных адептов рэпкора и клонов Rage Against The Machine, была такая, где на первой стороне был записан дебютный альбом Suede, а на второй – первый альбом Smashing Pumpkins. По школе меж тем поползли нелицеприятные слухи, что Миллер из гуманитарного класса торгует кассетами у туалета на Горбушке.
Так оно, в принципе, и было. За исключением того, что довольно скоро мы переместились от точки Саббата, придерживавшегося ультраправых взглядов и не очень благосклонно относившегося к контингенту, который собирался вокруг нас, к одной из колонн в центр ДК.
Рядом с нами теперь стоял человек по кличке Мелкий, торговал индастриалом и дарк-эмбиентом, да и взглядов придерживался тоже ультраправых, наверняка. Напротив нас разложился Андрей Борисов, известный по программам «Экзотика» и «Виниловые джунгли».
К самой торговле я, будучи гуманитарием, имел опосредованное отношение – так как с деньгами и цифрами в целом вел себя довольно разнузданно. Скорее я занимался информационной поддержкой нашей точки.
Кассеты копировали и продавали другие парни (Костя, Макс, Вова, Влад – назову всех, кто сменился за пару лет), я же делал вкладыши с названиями групп и треков, потому что у меня была электрическая печатная машинка. И я, неплохо владея английским, активно закупал там же на Горбушке иностранную музыкальную прессу.
Как американскую (Rolling Stone, Spin), так и британскую – Face, Q, Vox и две еженедельных газеты, Melody Maker и New Musical Express. То есть каждую неделю я осваивал страниц 150 убористого латинского шрифта и отмечал все названия групп и альбомов, которые надо было отыскать в хорошем качестве, размножить и поставить на продажу. В отсутствие интернета эта информация была на вес золота, но этим дело не ограничивалось – было радио Бибиси, была программа Alternative Nation/120 Minutes по MTV поздно вечером в пятницу, были поездки за границу знакомых и родных.
Зато распорядок дня на выходных был кристально понятен. В семь утра надо было вставать и двигать на станцию метро «Багратионовская» с огромными полосатыми челночными сумками, полными кассет, которые записывались безостановочно все будние дни.
В восемь часов все они должны были быть расставлены на торговом столике. Здесь же стоял бумбокс, который выполнял рекламную роль – люди шли на звук интересующей их музыки. Многие подходили и спрашивали «чоэта?», и удачно поставленные кассеты продавались бодро.
Поток людей не останавливался до трех часов дня – кому-то приходилось впаривать музыку, похожую на то, что ему нравилось, а кто-то, наоборот, не глядя скупал все новинки, которые появились за неделю.
Был покупатель, прилетавший раз в месяц из Владивостока и скупавший все появившиеся новинки, чтобы тиражировать и продавать это у себя.
Если вы активно интересовались альтернативной и независимой гитарной музыкой в период с 1993 по 1995 годы, то, скорее всего, вы покупали кассеты у нас.
Торговцы родными компакт-дисками давали нам интересующие нас альбомы для раскрутки. Их интерес заключался в том, что покупатель возьмет кассету у нас как пробник для парфюма, послушает внимательно и купит у них более дорогостоящий сиди. Каким-то подобным образом, например, к нам попал еще до выхода альбом Faith No More “King For A Day… Fool For a Lifetime”. Выйти он должен был в марте 1995 года, а у нас его промо-копия, предназначавшаяся, как я позже понял, для журналистов глянцевых журналов, оказалась уже в декабре 1994-го. Все эти четыре месяца мы отгружали ликнувшийся, как сейчас модно говорить, альбом не верящим собственным глазам гражданам десятками и сотнями кассет.
Но деньги, хоть их и было у нас куда больше, чем надо учащимся старших классов, были далеко не главным плюсом. Главным, помимо здорового презрения к копирайту и правообладателям, сохранившемуся до сих пор, было общение с теми, у кого были общие с тобой интересы – то самое свое коммьюнити, отыскать которое в эпоху до интернета было очень непросто.
Ближе к 1995 году я под влиянием британской музыкальной прессы из альтернативы, гранджа и рэпкора с головой ушел в бритпоп и разместил на столике несколько кассет с редкими записями нужных групп. Если подходил новый покупатель и как-то реагировал на сборник бисайдов Stone Roses или тому подобное, деньги ему доставать уже не приходилось.
Ему вручался каталог со всем имеющимся ассортиментом, это была такая пухлая тетрадь с наименованиями по алфавиту. И после трех дня он с большой вероятностью шел с нами пить шампанское и есть пиццу в близлежащий Филевский парк.
Так мы в огромном количестве обзаводились друзьями и знакомыми, с которыми ходили на концерты, рейвы, питейные заведения, секонд-хенды и прочие пункты культурного отдыха.
В то время я уже начинал писать какие-то тексты о музыке и даже пытался ей заниматься сам – с помощью тех же самых знакомых, встреченных за прилавком. Если ты торговал музыкой на Горбушке, то был действительно кем-то вроде паука. Нужно было просто правильно сплести свою музыкальную паутину, чтобы ловить в нее правильных мух дюжинами.
Наверняка какое-то свое коммьюнити складывалось и у усатых дедов в джинсовках и стопкой пластинок Uriah Heep/Deep Purple/Nazareth под мышкой, над которыми мы откровенно насмехались в то время. Какое-то свое коммьюнити наверняка было и у торговцев видеокассетами с порно, стоявших не так далеко от нас, их мы скорее уважали.
Были ли бандиты в этом уравнении? Да, они существовали, потому что мы платили им не очень большие деньги, типа десятку баксов, за так называемую крышу. Но их существование было не очень заметно.
Как-то раз к нам подошли бритоголовые парни в кожаных куртках и попросили денег взамен на нашу безопасность. Мы ответили, что совсем не против, но какие-то парни уже занимаются нашей безопасностью и предложили новым парням обсудить нюансы с ними. Под конец торгового дня мы заметили, что наша старая крыша довольно бодро тащит какие-то огромные черные целлофановые пакеты в сторону того самого лесопарка, где у нас обычно происходило шампанское и пицца. Что было в пакетах, мы понятия не имели, но это стало причиной продолжительного раунда шуток и юмора.
Из-за богатства и разнообразия социальной жизни году к 1996 году на Горбушке я стал появляться значительно реже. Сказал свое веское слово и технологический прогресс – в это время уже начали появляться в продаже дешевые болгарские компакт-диски, а вскоре технологию нарезания болванок на компьютере мог освоить каждый.
Примерно в эти годы и рынок переехал из ДК Горбунова и прилежащих к нему аллей на территорию завода «Рубин», оставив в Доме культуры лишь панк-елки под Новый год и стоящие концерты раз в несколько лет.
Я неоднократно ездил на этот «Горбушкин двор», но уже в качестве покупателя и каждый раз убеждался, что золотая эпоха Горбушки, которую я застал, закончилась. Да, на нескольких этажах торгового центра были точки, возле которых могла вертеться похожая активность по интересам (здесь необходимо вспомнить точку авторского и артхаусного кино, которую держал некий Антон, надеюсь, он жив и здоров, его я скорее уважал, потому что он умудрялся совмещать в себе вайб торговцев порно и вислоусых дедов с винилами Nazareth).
Но по большому счету это были лишь небольшие островки в море торговцев чехлами для телефонов и бесконечного вопроса я-могу-вам-чем-то-помочь.
Какое коммьюнити может возникнуть вокруг товаров народного потребления, я себе представляю слабо. При наличии гипермаркетов, торгующих техникой, и доставки ее на дом смысл «Горбушкина двора» от меня лично ускользал. Гипермаркеты? Доставка на дом?
В девяностые мы ездили покупать технику куда-то в покрытое снегом поле за МКАД, например, на Митинский радиорынок. Там нужно было подойти к фуре и дать баксы мужику в кузове. Мужик принимал баксы и бросал тебе коробку с надписью Technics, скажем. Эту коробку ты уже отвозил домой, без всякого я-могу-вам-чем-то-помочь, заметьте.
Поэтому мое мнение – сносите этот Горбушкин двор к чертям собачьим. Не жалко.
PS: Пока я писал и публиковал этот текст, мой друг Костя почти синхронно со сносом Горбушки вернулся в торговлю музыкой и открыл виниловый магазик PLSTK WRLD на Маросейке. Редкий случай, когда сюжет текста продолжается уже в реальных событиях, а слова подтверждаются действиями. Хотелось бы думать, что у него получится возродить какую-то часть того утраченного духа на новом месте.