На заключительный ужин с игровой программой и съемками спецвыпуска «Провинции Грифанова» я не пошла. Закидайте меня тухлыми яйцами, но больше, чем шансон за стеной, я ненавижу передачи с элементами ток-шоу. Хорошо если ты просто посидишь перед камерой с лицом человека, разбуженного через сто лет после заморозки. Так ведь тебя там еще начнут спрашивать о чем-то, а времени на раздумья не дадут. А когда ты начинаешь что-то отвечать, на самой середине ещё отберут или отключат микрофон. У зрителей в студии и у экранов телевизоров остается полное ощущение, что ты явилась на съемки прямиком из дурдома, и у подъезда тебя ждет скорая с санитарами, чтобы после передачи отправить обратно. Оправдываться потом, что «я не такая», не перед кем. Да и какой смысл? Об этих тонкостях как-то рассказывала преподавательница композиции из художественной школы. Она однажды поучаствовала в одном таком шоу. И подтвердила, что "ты не ты, когда снимаешься в ток-шоу". Зачем это делалось организаторами - не понятно. Видимо, с их точки зрения так жизнь гораздо смотрибельней. Я никогда не хотела в этом участвовать.
Торжество затянулось до поздней ночи. Профилакторий сиял огнями и ритмично подпрыгивал на волнах танцевального драйва. А я стояла на берегу озера и смотрела на освещенное здание. Отсюда оно напоминало большой корабль, что-то вроде Титаника. Когда я покупала билет на этот «лайнер», меньше всего думала о том, что здесь приключится за эти дни. И что абсолютно чужой человек, проходя мимо, весело болтая о том, о сём вышибет из-под меня остатки зыбкой почвы…
Я не имею в виду Надежду Фроловну. Хотя она тоже не скучала. Органично, совершенно не напрягаясь, а главное, профессионально она превратила эти две недели в небольшой срок в учреждении очень строгого режима. Поэтому в предпоследний день я чуть было на радостях не кинулась ее целовать и, в горячке чуть было не брякнула дежурную для такой ситуации фразу:
–Ну, если что, звоните, заезжайте в гости…
Боже упаси! Еще неделю дома по утрам мне мерещился голос Надежды Фроловны. Я ошалело вскакивала и начинала искать тапочки…
В тот самый прощальный день, когда профилакторий гудел и светился в своем лесном уединении, а я стояла на берегу, к воротам подъехала машина. Ворота, по распоряжению главврача, были заперты, а все дружно веселились в столовой. Водитель посигналил, вышел из машины, подергал ворота. Открывались они автоматически из домика охраны, где в этот момент никого не было. Я подошла, спросила: «Вы к кому?». Оказалось, приехал муж главврача. Я объяснила, что отмечают отъезд, и Наталья Анатольевна с коллективом. Он достал сотовый и, по всей видимости, стал набирать её номер. Она долго не отвечала. Потом они поговорили минуту, и он, сунув трубку в карман джинсов, сказал мне: «Говорит, занята. Приеду часика через три». Я вдруг спохватилась, сквозь решётку забора схватила его за рукав клетчатой рубашки:
– Возьмите меня с собой. Сегодня последний день. Пока завтра дождусь автобус для клиентов – с ума сойду. Подбросьте хотя бы до города. Пожалуйста.
– Как же вы выйдете? Ворота заперты.
– Выйду, – ответила я уверенно. Зря, что ли, я столько ходила по окрестности с этюдником? Все дополнительные выходы знала наперечёт. – Только не уезжайте.
Теперь самое трудное было пройти в свой номер незаметно для весёлой компании. В смысле – отдыхающих. Пришлось идти дальними коридорами. Вещи ещё вчера были упакованы. Прощай, приют мечтаний праздных!.. Я взяла чемодан, сумку и этюдник, прикинула, как я со всем этим полезу через забор… Авось, проскочу… И вышла из номера.
Муж Натальи Анатольевны честно ждал меня, прогуливаясь по обочине и поглядывая на ворота. А я появилась с противоположной стороны. Разогнутые неизвестным Самсоном железные прутья забора открывали выход прямо на лесную тропу, которая огибала этот забор по периметру. По ней я и подошла к воротам. Он удивился. Спросил:
– А Наталья Анатольевна знает про утечку? – Я пожала плечами.
– Знает или нет – это не главное. Главное, чтобы возможность утечки оставалась. Это важное отличие данного заведения от психиатрической лечебницы или тюрьмы.
– Да, отличие, действительно, важное. Как вас зовут?
– Сандра, а вас?
– А меня Юрий.
– А по отчеству?
– Лучше без отчества. Ну, что? Поехали?
Вернулась я домой совершенно вымотанной. Но, Слава Богу, мне никуда не надо и я никому ничего не должна. Правда, надежды на отдых в захолустном профилактории, в патриархальной тишине и покое, не оправдались. Увы… Лисьей норы не получилось. Вот теперь можно действительно отдохнуть.
Продолжение: Дневник учёной дамы
Подпишитесь на канал, чтобы ничего не пропустить