Этак лет 25 назад я начинала писать рассказ про Няму, когда в мире жили пейджеры, ещё не было телефонов мобильных, они ещё были в мечтах.
А Няма жил на крыше или на чердаке на Боровой улице и приходил по ночам к девчонкам-операторам, слушал то, что им передавали абоненты по телефону, угощался чаем и печенюшками, пока не было начальства, не давал уснуть, когда была команда Марс, чтоб не прозевали. В общем, жил, не тужил, веселил и убегал обратно на крышу уже под утро.
Где-то у меня были записи, одним словом, были, чтобы вспомнить всё это.
Да пришли злые времена, украли что-то, Няма ушел в забвение. Нельзя рассказывать про Няму тем, кто хочет переделать рассказ под себя. Уходит вдохновение. Няма живёт только в своей сказке.
Многие спрашивают про Няму, как он, где он. Невозможно заставить насильно что-то писать, выжимать из себя. Надеюсь, я реанимируюсь, найду старую тетрадь, вспомню всё и буду снова писать про Няму, как Пушкин из-под пера, как Дюма "25 лет спустя".