Недавно один американец,милейший мужик,умница, рассказывал,как преподавал на журфаке. Нашем,отечественном.
И однажды администрация устроила что-то вроде вечера вопросов и ответов.Собрали в аудиторию студентов.
Дэвид сел в кресло и доброжелательно приготовился к разговору.
Пауза затягивалась.Наконец поднялся некий юноша и надменно спросил:
-Скажите,не считаете ли вы,что кровь нью-йорского населения испорчена еврейскими генами?
Так вот про зловредные еврейские гены.
Году, в 1907-м по улицам Сторивилла,гнуснейшей трущобы Нового Орлеана,бегал вместе с другими негритятами мелкий черный как сапог пацаненок.
Отец мальчишки давно исчез в неизвестном направлении.
Мать,родившая его в шестнадцать,пыталась прокормиться мытьем полов.Иногда вместе с сыном отправлялась на охоту:подбирала на рынке выкинутые подпорченные продукты,срезала гниль и продавала в незатейливые забегаловки.Нищета царила беспросветная,прокормить таким образом двух детей-занятие не так чтобы очень,и Мэри подрабатывала более денежнымспособом-Сторивилл был известным кварталом красных фонарей.Когда мальчишке исполнилось шесть,он познакомился с соседом-старьевщиком.
"Эй,-окликнул тот его однажды со смешным акцентом,-не хочешь заработать пару центов? Помоги разобрать это шмотье".Старьевщик был белый,но этим нисколько не кичился.Говорили,что его семья бежала в Америку откуда-то из России.Пара центов за работу были честно выплачены,и на следующий день негритенок опять с надеждой крутился возле тележки старьевщика.В конце концов он стал в семье Карновских чем-то вроде третьего сына,только для разнообразия-черного .
Разьезжал с Алексом,старшим сыном Карновского,по улицам,скупая тряпки,пустые бутылки и прочий хлам.С другим сыном,Морисом,продавал по вечерам уголь проституткам,сконфуженно поглядывая на их прелести.
Вечером семья садилась ужинать и,как само собой разумеющееся,звала помощника:"Теперь садись с нами за стол и поешь так же хорошо,как поработал".
После ужина жена старьевщика укачивала своего малыша,напевая русскую колыбельную.С ней вместе пел и черный мальчишка.
Карновские переглядывались:"Вот господь талант дал".
Он фактически не вылезал от них,спал,ел,смотрел,как они дружно живут.
Наслаждался-ощущением семьи,добротой,лаской,заботой.И поражался контрасту со своими соплеменниками.
Поражался,как быстро евреи смогли превратить доставшуюся им развалюху в маленький,но аккуратный домик.Как вкусна была еда,которую готовила жена старьевщика.Как чисто они жили.И главное-как они все вкалывали.Без жалоб,без нытья-и не теряя доброжелательности.Они научили его вставать в пять утра и сразу браться за работу.Через шестьдесят лет сын черной проститутки,безотцовщина из кварталла красных фонарей напишет: "Я восхищаюсь еврейским народом.Их мужеством,особенно на фоне того,что им приходилось переносить.Мне было всего семь лет,но я прекрасно видел,как безбожно относились белые к этой семье.Даже к черным относились лучше.Да и в целом у черных было больше возможностей.Но мы ленивы-и все еще таковы".
Как-то старьевщик подарил ему жестяную дудку.Мальчишка дудел на ней так самозабвенно,что дудка сменилась на трубу.Стоила труба пять долларов.Часть он накопил,часть дал старьевщик.
Старая,подержанная,потемневшая-но настоящая.Вы уже догадались,как звали этого мальчишку?
Это был Луи Армстронг!
Он никогда не снимал с шеи магендавид.
(с)