Лубок (народная картинка) был распространён в России с конца XVII в. Он достиг своего расцвета в XVIII–XIX веках, будучи неотъемлемой частью повседневной жизни крестьян и горожан. Рисунок, который ложился в основу гравюры, был максимально лаконичен и понятен публике; текст, часто рифмованный, представлял собой поучение, обличал пороки, сообщал последние новости. Красочные народные картинки издавались на литературные сюжеты, листы духовного содержания служили в качестве недорогих икон.
Лубки изготавливали главным образом в Москве в частных мастерских. Поначалу картинки создавали художники и резчики-самоучки из народа в технике гравюры на дереве и гравюры на металле. Во второй половине XIX в. получают распространение литографированные лубки, над которыми работали профессиональные мастера, их часто раскрашивали от руки. Покупали картинки в лавках, на ярмарках и площадях или у бродячих торговцев — офеней.
В XIX в. печатание лубочных картинок растёт в сторону расширения издательского ассортимента и увеличения тиражей. В религиозных лубочных изданиях на пике популярности оказываются листы с изображениями Пресвятой Богородицы. Например, списки с иконы Владимирской Божией Матери — одной из наиболее почитаемых и древних чудотворных икон были очень востребованы и многократно издавались в лубочных изданиях более или менее близко к иконописному оригиналу.
В гравированном изображении мастерской А. Руднева непросто сразу узнать известный образ Владимирской иконы, хотя иконография передана средствами гравирования предельно точно. Неизвестный автор воспроизвел без изменений как общую композицию, так и лики, и особенности облачения. Однако сравнительно редко встречаются в иконописной практике этого образа изображения предстоящих — обращенных в молитвенных жестах архангелов Михаила и Гавриила и апостолов Петра и Павла по левому и правому краям листа лубка.
История иконы неразрывно связана с Москвой. В 1395 году во время нашествия Тамерлана образ переносят из Владимира в Москву. Икона была встречена народом и патриархом на Кучковом поле близ Москвы, где был совершен молебен, после которого могущественный завоеватель неожиданно отступил. На месте встречи иконы был основан Сретенский монастырь. Тропарь, помещенный в текстовой части лубочного изображения, на свой поэтический лад подчеркивает единение образа с Москвой.
В народных картинках проявляется всё богатство иконографии наиболее почитаемых икон, включая известные образы из крупнейших столичных храмов и редкие богородичные изображения из удалённых храмов и монастырей Российской империи.
Образ Казанской иконы Божией Матери постоянно печатался в лубочных изданиях. Вследствие особой популярности и бесчисленности списков по тиражным изображениям можно изучать богатую историю местного почитания и бытования. Созданная в мастерской Э. Лилье литография, вероятно, графически воспроизводила список иконы, хранившийся в Высоко-Петровском монастыре. Изображение этого монастыря можно видеть в нижней части литографии. Икона, прославившаяся в Москве чудесами, была утрачена в 1924 году, а благодаря сохранившемуся лубочному изображению можно представить особенности исчезнувшего образа и восстановить детали иконографии.
Среди народных картинок светского направления пользовались успехом песенные лубки. В качестве литературной основы в них использовались известные народные песни, а также стихи именитых поэтов и мало знакомых публике авторов. Народная картинка «Русская пляска», изданная в 1830 году, является одним из наиболее ранних образцов песенного лубка. Известная песня легла в основу одноименной хороводной пляски, которая и запечатлена на лубочных картинках, многократно печатавшихся на протяжении ХIX века большими тиражами.
Литературной основой картинки явилась старинная народная песня «Во лузях, во лузях», возникшая еще в допетровский период. «Во лузях» является формой множественного числа слова «луг» в древнерусском языке, в начале XVIII века сменившейся ныне сохранившейся — «в лугах». Хороводная песня повествует о просьбе дочери к отцу выдать замуж по любви за молодого, «за ровнюшку». Песня была известна во многих вариантах, но в лубочных изданиях печаталась в сокращенном виде, апеллируя к наиболее общеизвестной версии.
Другая песня «Вечерком красна девица», по воспоминаниям современников, была чрезвычайно популярна на протяжении ста лет с момента появления, долгое время считалась фольклорной, а фраза про «рай в шалаше» стала распространенной метафорой. Многочисленные переиздания лубочных картинок с песенным текстом лишь подтверждают статус безграничной народной любви.
Одним из первых использовал в лубке текст сентиментального стихотворения «Русская песня. Подражание польской» провинциальный издатель, краевед и владелец литографской мастерской в Мстере И. А. Голышев, человек, одаренный не только коммерческим талантом, но и чутким сердцем.
Литературной основой лубочной картинки стало слегка переделанное стихотворение учителя и инспектора в Казанской гимназии, а впоследствии адъюнкт-профессора университета Николая Михайловича Ибрагимова (1778–1818), впервые опубликованное в «Трудах Общества любителей отечественной словесности при Казанском университете» в 1815 году.
Не ищи меня богатый,
Ты не мил моей душе.
Что мне, что твои палаты?
С милым счастье в шалаше…
С ним одной любви довольно,
Чтобы век счастливой быть,
Но сердечку очень больно
Через злато слезы лить…
Житейские размышления молодой крестьянки, пасущей стадо гусей, вполне соответствуют идиллической картине сельской жизни на изображении. Мораль песни проста и бесхитростна, а сентиментальная интонация мелодии надолго полюбилась как крестьянам, так и городским обывателям.
Песенные лубочные картинки отличали декоративность и яркая образность изображений, благодаря чему они служили и для развлечения в часы досуга, и для украшения и декорирования небогатых народных жилищ.
Со всей коллекцией «Русский лубок», с 1789 оцифрованными документами, можно поближе познакомиться на нашем портале НЭБ. Приятного просмотра!