Мы шли быстро. Я прекрасно понимала, почему торопился Брутто. Звёздное небо и луна сопровождали нас. Я заметила, что даже ночь в этом мире была слишком уж «чёрной», и если бы не лунный свет, который появлялся изредка сквозь густую листву, то я вряд ли бы могла хоть что-то разглядеть.
Мы шли почти наравне, только Брутто немного впереди. Мои волосы обдувал лёгкий ветерок. Плащ тоже слегка развивался, что мне очень нравилось. Мне было приятно идти и дышать чистым воздухом без всяких посторонних запахов и не бояться, что вот-вот откуда-нибудь выскочит вампир. Я смотрела на серьёзное и задумчивое лицо Брутто. Черты лица, глаза, его телосложение были действительно на редкость красивыми и правильными. Когда я жила ещё там, в городе, я ни разу не видела, чтобы у молодого человека всё было настолько идеально! У одного, например, красивые глаза, у другого – фигура или походка, но чтобы всё это было в одном человеке, то есть вампире, это действительно было редкостью.
«Он красивый… лучше, чем Серёжка…» – подумала я.
– Кто такой Серёжка? – вдруг спросил Брутто и как-то загадочно посмотрел на меня.
Я сначала не поняла, но потом…
– Это мой друг, а зачем ты вмешиваешься в чужие мысли? Это же неприлично!
– Просто ты интересно рассуждаешь, вот и всё. Ничего личного.
И снова молчание. Казалось, что нам было о чём поговорить, но почему-то никто из нас не мог продолжить беседу больше, чем ответив на вопросы друг друга.
– Расскажи о себе, – вдруг прервал молчание Брутто.
– О себе? Да особо и рассказывать-то нечего. Ты спроси, что тебя интересует, а я отвечу.
Брутто задумался.
– Ну, расскажи, откуда ты родом? Кто твои родители? Как так получилось, что ты стала охотницей?
Мне опять пришлось вспоминать то, что я уже прошла, и что было для меня неприятным. Что мне ещё оставалось делать? Замкнуться в себе и ни с кем не общаться? Или продолжать жить и вспоминать прошлое с лёгким сердцем? Я, кажется, начинала осваиваться в новом качестве и последние произошедшие со мной события были не столь фантастическими, какими казались вначале. Я начала входить в «нормальное» русло.
– Я родилась в небольшом городе. Моя семья – это мама и троюродный брат, которого родители оставили жить у нас десять лет назад, а сами уехали за границу зарабатывать деньги. Но спустя два года связь с ними прервалась и больше мы о них ничего не слышали… – сейчас, когда я вспоминала всё это, на сердце у меня было тяжело. Мне хотелось всё бросить и бежать домой – к маме, к Сашке, обнять их и жить дальше! Встречаться с Серёжкой, поступить в университет, окончить его, устроиться на работу, выйти замуж, родить детей и… остаться одной без неё?!
Соня… её имя заставило меня думать иначе. Я не могла понять, что меня к ней так тянуло. Знаете, говорят, что все мы, ещё до своего рождения, поделены на группы, можно даже сказать на «выводки». Как появляются люди, с кем нам действительно комфортно и хорошо? При встрече ты подспудно ощущаешь, на одной ты «волне» с этим человеком или же нет. Если вы быстро находите общий язык и вам комфортно рядом, значит он из «твоих». Если нет, то не стоит цепляться за таких, нужно просто уходить, потому что и ему рядом с вами не комфортно, даже если он пока этого сам не понимает. Ещё бывает, что нужно время, чтобы «притереться» друг к другу. А возможно с теми, с кем нам по-настоящему хорошо, мы были знакомы давно, и переходя из одной жизни в другую, встречаем их снова и снова. Так вот, когда я училась в первом классе, и до того, как перейти в другую школу, у меня были две лучшие подружки, но ничего подобного я к ним не ощущала за всё время нашего знакомства. А к Соне было какое-то особое чувство! Помню, когда я первый раз переступила порог нового класса, первым делом я обратила внимание на неё. Я помню где она сидела и во что была одета, какой цвет волос у неё был, и в какой момент она посмотрела в мою сторону. Помню, как она разговаривала, как шутила, смеялась, что вытворяла на уроках, особенно на математике! Какой начитанной была, и как легко ей давались история, литература и география! Вспоминая всё снова, на глазах выступили слёзы. Я всё это потеряла, став охотницей. В тот момент я часто себя ненавидела и проклинала за то, что тогда вообще предложила ей эту идею: проследить за вампирами. Как же всё глупо. Какой наивной я была, и как сейчас жалею о прошлых поступках и о том, что не могу вернуть и исправить хотя бы половину из того, что было.
–… Я стала охотницей против воли. Меня на этот шаг заставило пойти одно очень важное обстоятельство, и если бы не оно, то не было бы меня сейчас рядом.
– Ты можешь рассказать подробнее? Что тебя заставило пойти на этот шаг?
– Моя подруга.
Он остановился, с любопытством и удивлением посмотрев на меня.
– Подруга?
– Ну да, её зовут Соня, мы вместе учились в одном классе. Однажды, когда я возвращалась домой, встретила одного симпатичного парня, который помог мне открыть входную дверь. После этого мы с ним пересекались ещё какое-то время. Тогда я и представить себе не могла, кто это был. Затем он познакомился с нашими одноклассниками. Потом проводил домой одну девочку, а после оказалась, что она попала в больницу и скончалась от большой потери крови. Тогда мне и Соне стало подозрительно всё это, и мы после похорон решили проследить за этим парнем и его «друзьями». Мы проследили, а в итоге Соню похитили, ну, а я стала охотницей и отправилась на её поиски.
– Я так понимаю, что её похитили вампиры? А кем оказался этот парень?
– Хм, Лексом…
Лицо Брутто изменилось. Глаза загорелись, лицо отображало презрение и ненависть, всё тело напряглось.
– Лекс?! Но, с каких это пор он сам выполняет всю грязную работу? Что-то это не похоже на него. Ты уверена, что это был именно он? – его голос преобразился, он стал грубым и жёстким.
– На все сто! Об этом мне сказала мой учитель и его «друзья». Она то и помогла мне стать той, кем являюсь сейчас!
Брутто снова пошёл вперёд.
– Я… у меня до сих пор не укладывается в голове твой рассказ! Уж как-то всё неправильно! Поверь, Лекс бы в жизни пальцем не пошевельнул, чтобы что-то сделать, если это только не в его интересах. Тем более, существует запрет на посещение территории людей.
– Что ты хочешь этим сказать? Что он знал её раньше, и всё это было спланировано? – я остановилась, обдумав эту мысль, ужаснулась сама.
– Вполне возможно...
Я отправилась следом за Брутто.
«Почему раньше мне самой это не приходило в голову? Что, если он действительно всё запланировал заранее? Но зачем она ему? Откуда он её знает? Почему он так отреагировал на меня? Необходимо во всём этом разобраться. Я верну её обратно, чего бы мне это не стоило! Рискну всем, что у меня есть: свободой и, если понадобится, жизнью. Она вернётся домой к семье, к любимым ей людям. Любой ценой… любой! Ничего не пожалею. Отомщу Лексу. Уничтожу его и весь его клан. Сотру с лица земли, если узнаю, что он с ней, хоть что-нибудь сделал!» – я видно слишком громко размышляла и даже не заметила, как на меня смотрел Брутто.
Его взгляд был тревожным и восхищающим одновременно.
– Ты, действительно так любишь её, что готова пойти на всё?
– Абсолютно на всё!
– В тебе ненависти к Лексу больше, чем в ком бы то ни было, почему? Ведь ты его даже не знаешь!
– Брутто, мне достаточно и того, что он забрал у меня дорогого человека, разве этого может быть мало? А если честно, то понятия не имею, почему или за что ещё так его ненавижу. Как только он протянул свою руку, и я с ним поздоровалась, через меня словно электрический разряд прошёл, и ненависть к нему просто переполнила сердце. Уже тогда я начала его ненавидеть неизвестно за что. Но в чём я уверена, так это в том, что моя ненависть никогда не бывает беспричинной. Рано или поздно люди показывают своё настоящее «я», под какой бы маской они его не носили, и он не оказался исключением.
Он стоял и смотрел на меня удивлёнными глазами, словно услышал что-то новое для себя.
– Я потрясён тобой! Ты человек, но откуда в тебе эта отвага, сила духа, храбрость?! Этими качествами обладают полукровки, охотники, по крайней мере я так считал до сегодняшнего момента. Невероятно! Тобою движет дружба, человеческая дружба! Для нас это вообще всё больше становится каким-то мифом. В последнее время люди стали больше ценить собственную жизнь, а тем более рисковать ею ради кого-то. Я повидал много разных ситуаций, когда одни клялись в верности и преданности своим друзьям, но когда дела касались серьёзных препятствий, проверок судьбы, так я их называю, «дружба» улетучивалась, как будто её и не было вовсе. Деньги, жажда власти, стремление быть первым, постоянно иметь возможность состязаться, демонстрируя нездоровое к этому отношение, зависимое или даже одержимое,– вот что было причиной конца того, что начиналось, как «дружба». Да-а… давненько я не видел такой преданности среди людей. Может и правда ещё не всё потеряно… – задумчиво произнёс он.
– Это вовсе не так, Брутто. Многие люди такие, не только я! Ты слишком долго не общался с нами, кстати, расскажи о себе, а то ты знаешь обо мне почти всё, а я нет.
Это предложение привело его в прежнее состояние.
– Я расскажу о себе, но с одним условием.
– С каким?
– Ты поторопишься, не будешь задавать вопросы, пока я не расскажу до конца, и не будешь отставать и ныть, что у тебя устали ноги, согласна? – с улыбкой спросил Брутто.
Я улыбнулась в ответ:
– Согласна. И мы снова ускорили шаг.
– Моя новая жизнь началась ровно сто лет назад. Я родился в Чехии в семье богатого и знатного аристократа. Мой отец имел фабрики и большие угодья, на которых разводил лошадей. Он просто обожал этих красивых животных и почти всё свободное время посвящал им. Порой я даже ревновал, пока он не рассказал о них и не показал, что они могут быть преданными и верными друзьями. После увиденного и услышанного, я полюбил их сам. Я был в семье средним ребёнком. Старшей была сестра Вероника, а младшим – брат Максимилиан. Мама – оперная певица с безумно красивым голосом. Она часто выступала в театрах, при этом оставаясь домашней, любящей и заботливой… – он замолчал – … в общем, жили мы хорошо и ни в чём не нуждались. Мне было двадцать три, когда, катаясь верхом, с лошади упал мой младший брат. Он сильно пострадал. У него было сотрясение мозга, но больше всего пострадал позвоночник. После этого он впал в кому. Отец сильно корил себя, а мама ругала его и просила продать лошадей вместе с угодьями, пока с кем-нибудь из нас не случилось беды, но отец и слышать этого не хотел. У нас с братом разница была два года, и мы были очень сильно привязаны друг к другу. Когда же я узнал об этом, то был настолько потрясён, что какое-то время не мог говорить. Сестра ухаживала за всеми нами, казалось, она была единственным человеком, кто оставался спокойным и уравновешенным. Более эмоционального и любящего человека я ещё не встречал! Она помогала маме, папе, мне, брату, при этом стараясь как можно больше улыбаться, но я-то знал, что все ночи напролёт она рыдала в подушку, а утром, как ни в чём не бывало, бежала к нам и рассказывала свои сны. Цветные и прекрасные, как она сама! Её голубые, как небо, глаза я никогда не забуду! Как-то однажды вечером она ушла из дома. Мама и отец не могли понять причину её ухода и снова винили друг друга. Мама плакала, отец ходил угрюмый и задумчивый. Полиция безуспешно пыталась найти её, пока она через три дня не вернулась сама. Она была бледной, уставшей, какой-то безжизненной, а её голубые глаза уже не светились, а больше напоминали пасмурное и холодное небо. Мама и отец, не дав ей раздеться, накинулись с объятьями и поцелуями. Они расспрашивали, где она была, зачем ушла и не предупредила, а она только отвечала короткими бессмысленными фразами. Не раздевшись, в грязной обуви, Веро побежала в комнату к брату, около которого в кресле-качалке сидел я. Увидев её живой и здоровой, я обрадовался, как и она нам. Подбежал, обнял её, а сказать так ничего и не смог. В тот момент я был уверен, что останусь немым до конца дней, но мне было всё равно, лишь бы брат поправился и снова продолжал жить полноценной жизнью! Следом в комнату вбежали родители, но она попросила их выйти и оставить нас одних. Они удивлённо посмотрели на неё, переглянулись, но ничего говорить не стали, только закрыли дверь. И тут она нам, а точнее мне, рассказала, что бегала за лекарством к одной женщине, которая помогала всем больным и нуждающимся. Ей было всё равно, кого лечить – бедных или богатых, деньги она не брала, а брала работой и ещё одной вещью. Сестра сказала, что знает, как помочь нам, но для этого потребуется отказаться от всего, что у нас было, в том числе и от родителей. Я был поражён и напуган её словами, но любовь к брату была настолько сильной, что я просто не мог допустить его смерти. Я согласился и дал согласие от его имени. Потом она укусила меня, а затем – брата, сделав нас полукровками. И тут я понял цену нашего спасения, которую заплатила сестра. В обмен на наши жизни отдала свою! В общем, после этого родителей мы больше не видели, так как нам пришлось уйти в другую… новую жизнь. Брат поправился и я тоже, а вот сестра… не смогла прижиться. Спустя месяц она ушла и… больше не вернулась! Кто-то из полукровок сказал, что увидел её в родительском доме. Судя по всему, она пыталась продолжать жить человеческой жизнью, ничего не зная о том, что её ожидало. Мы с братом приходили к дому по ночам и видели, как в её комнате горел слабый свет. Мы разговаривали с ней, пытались уговорить вернуться, но она отказывалась, говоря, что родители не переживут, если и единственная дочь покинет их, как сыновья. Родители долго оплакивали нас. И теперь, когда у них осталась Веро, они окружили её такой заботой и лаской, что любой бы ребёнок мог позавидовать. Они приносили всё, что она когда-то любила, так считали родители, и не понимали одного – отчего она угасала. Они не знали одного «но» – Веро была вампиром и должна была питаться только кровью, а охотиться она была уже не в состоянии, просто день за днём увядала как цветок, пока совсем не высохла и не превратилась в старую и безжизненную мумию. Мы с братом долго не могли прийти в себя и всё ревели, ревели, вспоминая то время, когда она заботилась о нас, и мы были самой счастливой семьёй. Мы ненавидели себя за то, что позволили ей уйти тогда ночью к этой женщине! Мы жили с братом недалеко от своей семьи. Мы были близки и одновременно далеки от них. Ты не представляешь, что за мука видеть, как твои родители стареют, становятся беспомощными и, в конце концов, умирают, в то время, как ты остаёшься молодым, сильным, полным жизни, а главное – бессмертным. Ты видишь, как умирают друзья, люди, которые были не безразличны. Это жуткое зрелище. После смерти родителей мы перебрались из Чехии в Россию. После того, как мы стали вампирами, у нас началась новая жизнь: новые имена, новые знакомые, друзья. Всё старое и прошлое постепенно забывалось. Уходило куда-то в подсознание, вглубь тебя, и ты всеми силами пытался удержать всё это там, не выпуская ни на минуту. Наши сердца не были столь человеческими. Внутри билось сердце вампира. Оно билось иначе: медленнее, неторопливо, спокойно. Внутри всё изменилось, но мы не были чистыми. Мы на всю свою вечную жизнь обречены быть полукровками. Ни человек и ни вампир. Сильные среди людей, но слабые среди вампиров. Вот такие мы – полукровки! Но знаешь, я не жалею о том, кем я стал. Я знаю, чего хочу и у меня есть уйма времени, чтобы достичь этого! Никогда не думал, что быть полукровкой намного лучше, чем «чистым». Вот и всё!
– Теперь можно задавать вопросы?!
– Конечно, – улыбнулся он.
– Тогда у меня первый вопрос. Макс – это и есть тот самый Макс, которого я знаю?
– Да. Макс – это мой брат. Разве мы не похожи?
– Я ещё не поняла... второй вопрос: почему полукровкой быть лучше, чем «чистым»?
– Полукровки – они хоть и вампиры, но всё-таки человечнее, чем «чистые», которые стали вампирами не от укуса, а с рождения. «Чистые» бесчувственные создания, заботящиеся только о продолжении своего рода и о своих собственных удовольствиях. Им неведомо чувство жалости, сожаления, какого-то сочувствия или доброты. Они во всём стараются быть первыми. Они пытаются взять власть в свои руки, но пока им это никак не удавалось, а тем более, когда к власти пришёл Лекс!
– А что он сделал? Расскажи больше о нём! – дальше я вслушивалась в каждое слово, боясь пропустить хоть самую крошечную деталь. Именно сейчас я должна была собрать как можно больше информации об этом вампире.
– Среди себе подобных Лекс стал единственным сильным и непобедимым! Эту репутацию он приобрёл после смерти его брата, матери и отца. Его безграничная власть пугала подданных и одновременно восхищала. Никто не осмеливался пойти против его воли и слов. Он жесток, холоден, хитёр как тысячи лис и опасен! Он не знает страха, и в нём нет никаких чувств. Разжалобить этого вампира просто невозможно. Было время, когда его старший брат, а теперь правая рука, увлёкся одной очень красивой вампиршей и даже собирался жениться на ней, но их дядя всё испортил. Невесту нашли убитой и во всём обвинили не только Визиря, но и Мирру, твоего учителя и всех полукровок. Страшная тогда началась на нас охота! Отлавливали, пытали, требуя ответов на вопросы, о которых мы понятия не имели! Ловили Мирру, но каждый раз мы помогали ей бежать, рискуя жизнями лучших. Но не мы одни точим зуб на Лекса. Среди его подданных есть, так называемые «старые организации», которые недовольны его правлением. Они пытаются сделать всё возможное, чтобы от него избавиться и среди них есть и наши союзники. Сколько планов мы перепробовали. Всё бесполезно. Пока не нашли слабое место – женщины! О, как он их «любит». С какой лёгкостью он менял и меняет их как перчатки. А они счастливые, что сам повелитель уделил им время, строили планы, как станут повелительницами. Но и здесь просчитались. Как бы это ни было больно признавать, но он непобедим! И даже твоя ненависть и месть, Романна, ничего не смогут сделать с ним. Он неуязвим. Мы можем только отражать его удары, атаковать и ждать следующих.
– Но это не так. У любого создания, есть слабое место. Пусть он будет кем угодно, но «ахиллесова пята» у него есть. Я в этом на 100% уверена. Не нужно терять веры, Брутто. Мы найдём её. Ты согласен со мной?!
Брутто смотрел на меня с каким-то непонятным восторгом и усмешкой. Я понимала, что для него это обычный лепет наивной и ничего не знающей девчонки, который он наверно уже не раз слышал, но что-то отдалённо напоминающее надежду в нём всё-таки зародилось.
– Мне вот интересно, если бы ты была вампиром, то каким? С твоим характером, мне кажется, ты могла бы быть одной из лучших!
– Может быть, но я охотник и им останусь до конца!
– Ой, не зарекайся раньше времени! Ты не знаешь, что будет через минуту, а так далеко заглядываешь!
Он был прав. Не стоит говорить о том, чего не знаешь, но его история произвела на меня впечатление. Мне было жалко их сестру. И я была удивлена тем, что Макс, оказывается, родной брат Брутто.
– Брутто, ты сказал, что с новой жизнью у тебя появилось новое имя. Как же тогда тебя звали раньше?
– Уильям
– Как Шекспира?
–Ага, как Шекспира. Мама так назвала. Она очень любила читать его нам,– улыбнулся он.
При виде его улыбки моё сердце приятно кольнуло. Он был красив. Особенно, когда улыбался. Я невольно улыбнулась в ответ.
– А Макс разве не поменял своё имя?
– Нет, не захотел. Оно ему нравилось.
– А почему ты поменял? У тебя тоже очень красивое имя!
– Понимаешь, Романна, у нас не так всё просто, как кажется на первый взгляд. Когда человека кусает вампир, он начинает трансформироваться, но перед этим умирает. То есть человек становится другим, рождается заново. Чтобы окончательно перейти из одной сущности в другую, нужно измениться не только внутренне и внешне, но и поменять имя, тогда жизнь, которую ты прожил человеком, постепенно забывается. Я захотел её забыть, а Максимилиан нет! Вот он и остался Максом, а я – Брутто.
– А почему именно Брутто, а не Иван, и откуда тогда помнишь всё это?
– Потому что так звали деда. Вот и я взял это имя, а Иваном как раз звали прадеда…
– Понятно, а почему именно Россия? Почему, например, не Франция?
– Не знаю, меня всегда тянуло в эту страну, а ещё о России дед рассказывал, а ему – его отец Иван. Было ещё одно обстоятельство, заставившее нас приехать сюда.
– Какое?
– Мирра и Герк.
– То есть вы с ними раньше знакомы не были, познакомились уже по ходу своей новой жизни?
– Да. Мирра и Герк тоже жили в Чехии, только южнее нас. Они намного лет старше и встретили нас довольно дружелюбно. Когда умерли наши родители, нам ничего не оставалось, как уехать, забыть прошлое. Наш дом, землю, фабрики и лошадей продали с аукциона одному старому скупердяю. Хоть мы и были единственными «живыми» наследниками всего, что заработали отец, дед и прадед, всё это было распродано. Нам было больно смотреть на то, как этот жадный старый маразматик распродавал всё то, что с трудом и большими усилиями наживали наши предки. Однажды мы узнали, что этот старый идиот собрался продать лошадей своему брату, который владел мясным заводом. Тут много ума не нужно было, чтобы догадаться для чего. Мы тихо пробрались с Максом ночью на конюшни и выпустили всех лошадей. То-то было смеху, когда из дому в одних тапочках и колпаке выскочил этот дурень и ловил их вместе с прислугой. Ох, мы и смеялись! Было здорово! Но на этом для него наши пакости не закончились. Как только он с прислугой отловил всех лошадей и пошёл спать, мы снова залезли на конюшню и без лишнего шума в течение всей ночи вывели животных. Благо тогда мы жили близко к полю, которое никому ещё на тот момент времени не принадлежало, ну и распустили всех до единой! Да, жалко, что мы днём не можем жить, вот бы я посмотрел на его физиономию утром!
Всю дорогу в поселение мы шли и разговаривали о всякой ерунде. Я никогда не думала, что человеку, а точнее вампиру, которого ты видишь впервые, можно рассказать буквально всё. Хотя, если бы я ничего не рассказывала, он узнал бы всё сам. Мне казалось, что со мной рядом шёл друг, с которым мы давно не виделись. Он воспринимал меня такую, какой я была на самом деле. Смешил анекдотами и интересными рассказами. Смеялся над моими шутками. Мне было с ним легко и интересно, так же, как и ему со мной, правда об этом я узнала намного позже. Мне было жутко любопытно знать, о чём он думал, когда шёл рядом. То, что думала о нём я, он это знал, но ни разу не просил меня рассказать об этом. Пожалуй, тогда между нами зародилось какое-то новое чувство, и ниточка в наших отношениях с каждым его взглядом, словом, движением становилась всё крепче и прочнее. Я не знала, почему так происходило, но привязалась к нему довольно быстро. Но тогда он не сказал о самом главном! И возможно это была его ошибка. Если бы он был честен со мной с самого начала, то и я бы вела себя по-другому…. А так лишний раз убедилась в том, что слишком сильно и быстро привязываюсь к людям, считая их принадлежащими только себе. Становится больно и неприятно, когда узнаёшь, что он уже принадлежит кому-то другому.
«– Считаю, что им просто повезло,– сказал Олег.
– Согласна. Только, дорогой братец, повстанцы не так уж и беззащитны. Вспомни уроки истории, скольких они убили. Заметь, это были не только молодые вампиры, но и более старшее поколение. Олег, никогда и никого нельзя недооценивать, запомни это. Внешность бывает обманчивой. Да, их всегда было мало, но они действовали строго по плану, работали по своей системе, разработанной лидерами повстанческого движения.
Брат удивлённо уставился на сестру:
– Я даже стесняюсь спросить, почему ты такая умная?! – усмехнулся он.
– Ха-ха, очень смешно… – передразнила Айва брата, продолжив заниматься его воспитанием – …Никто не виноват, что ты прогуливаешь уроки. Удивительно, что отцу ещё не доложили, что принц не посещает занятия, а то точно бы уже получил нагоняй!
– А ты, «контролирующая всех и всюду», почему ещё не сказала папочке?!
– Я не собираюсь ничего и никому говорить! Это твоё дело, ходи всю жизнь неучем, – хмыкнула недовольно сестра.
– Я вот сейчас возьму и прочитаю все дневники и буду знать больше тебя!
– Да?! Вообще-то я их вместе с тобой читаю, если ты не заметил!
Олег серьёзно смотрел на сестру и единственное, что смог добавить:
– Ну и что.
Айва сначала тоже серьёзно смотрела на брата, но потом засмеялась. Брат, осознав какую глупость сказал, тоже не удержался».