3.1
Герн почувствовал, что не может дышать. Он открыл глаза и попытался встать, но не смог – огромная змея с женским лицом обвилась вокруг него мерзкими скользкими кольцами.
- Ты мой! Ты мой! – шипела она.
- Да ничего подобного! - сказал Герн, даже не успев подумать спросонья, сцапал гадину за шею и сжал кулак.
Та придушенно зашипела и обвисла.
Герн сонно огляделся. Он лежал на полу возле кровати в небольшой зашторенной комнате, заваленной книгами, свитками и деталями женского туалета. На спинке стула прямо перед его носом висела кружевная нижняя сорочка из тонкого шелка. Герн мучительно покраснел. Стены были задрапированы гобеленами, изображавшими дам и рыцарей, танцующих в окружении волшебных зверей. Один из гобеленов слегка колыхался - видимо именно там находился ход в хранилище. Герн еще раз покосился на сорочку, потом поднялся и поплелся на кухню.
Рур и Лоркан с чашками кофе в руках сидели за столом друг напротив друга, надувшись, как две индюшки. Герн сонно зевнул и тряхнул змеюку:
- Что это? – спросил он.
- А это… - Лоркан повернулась в его сторону. – Брось за окно - увидишь.
Герн так и сделал. Под прямыми лучами солнечного света змея вспыхнула и превратилась в вышивку, изображающую это чудовище.
- Приползло из хранилища. Пусть пока за окном полежит, - сказала Лоркан. – Вот же…! Старые чары уже не действуют – придется все заново запечатывать. Прости Герн, это я виновата – не надо было позволять тебе спать в моей комнате, - она вздохнула.
- Но ведь дело не только в этом, верно? – сказал Герн краснея.
- Ты о чем? – спросила Лоркан и щелкнула пальцами: в камине вспыхнул огонь, со стены слетели сковородка и лопаточка, из кладовки бифштекс, масло и яйца. Все это собралось вокруг камина, и яичница принялась готовиться сама собой.
Герн отвел глаза:
- Ну… - протянул он, чувствуя, как кончики ушей начинают гореть. – Вы ведь девушка, учитель, а я мужчина – получается, что мы ночевали в одной комнате... Получается, что я Вас э… компрометирую.
Лоркан подняла глаза от чашки с чаем и встретилась взглядом с Руром. Выражение лица у нее было такое, будто ее разбудили посреди ночи. Тот криво усмехнулся. Она медленно повернулась к Герну:
- Это тебе мама сказала?
Под взглядами друидов Герн почувствовал, что сболтнул глупость.
- А что? Не так? – спросил он.
- Ну… - Лоркан покосилась на Рура. – С принцессами может оно и так, а у нас волшебников жизнь такая, что о такой ерунде не думают… то есть думают по-другому.
- По-другому?
Лоркан тоже начала розоветь. Рур откровенно забавлялся, глядя на них. Лоркан смущенно потерла нос:
- В любом случае мы с тобой вне подозрения. С момента получения первого ранга и до тех пор, пока тело не пройдет полный цикл метаморфоз, как бы это сказать, физическая форма друида нестабильна, поэтому э… не все физическое нам доступно... – она взглянула на Герна, тот выглядел растеряно, потом снова покосилась на Рура, тот нежно заговорщически улыбался чашке. – Я что-то не так говорю?! – сверкнула на него глазами Лоркан.
- Отнюдь, - улыбка Рура стала шире. – Ты все отлично излагаешь.
Лоркан подождала, не прибавит ли он что-нибудь, но тот лишь продолжал улыбаться, и она со вздохом продолжала:
- Что же до других магов, то они гордятся, если им удается заработать двусмысленную репутацию в этом отношении. Многие волшебницы специально заводят несколько симпатичных учеников, чтобы спать с ними.
- А им не тесно на одной кровати? - спросил Герн.
В этом месте Рур не выдержал, захлебнулся чаем и начал хохотать.
Лицо Лоркан приобрело пунцовый оттенок. Она вкрадчиво спросила:
- А у тебя раньше не было девушки?
Герн подергал свое белое волчье ухо:
- У меня не очень подходящая внешность для романтических отношений, - сказал он.
- Это тебе тоже мама сказала? – хмыкнула Лоркан.
- Нет, то есть…
- Полукровки взрослеют очень медленно, - вставил Рур, наконец, отсмеявшись. – Конечно, не так долго, как чистокровные демоны, но все же. По человеческим меркам ему сейчас лет шестнадцать, я имею в виду - физиологически.
- Вполне подходящая у тебя внешность, - сказала Лоркан. – У твоего батюшки вид был еще пикантнее, я бы сказала, это его успеху только способствовало.
- Что я слышу?! - снова прыснул Рур. – Лори ты начинаешь обращать внимание на мужскую внешность! Еще лет пятьсот и ты начнешь интересоваться мужчинами!
- Твоя вера всегда меня поддерживала, - с большой долей яда отозвалась та. – Что это ты, кстати, все отмалчиваешься? Поделился бы с молодежью опытом. Пока Рур в учениках ходил, равных ему в этой части не было. Все женщины в университете плакали, когда он ранг получил.
- Не все. Тебя среди них не было, - отозвался Рур.
- К сожалению, я в тот момент вместе с тобой после сдачи зачета присмерти лежала, а то бы непременно поплакала за компанию, не хочется ведь прослыть единственной недотрогой. А тебе бы мужская гордость не позволила признаться, что я сочиняю.
- С удовольствием послушал, что бы ты там сочинила!
- Но к чему тебе слезы ректорской дочки? Наверняка ректор о тебе плакала горше всех!
- Ты зря так думаешь! – Рур начал раздражаться. – Твоя мать была для меня только учителем!
- Как странно! А я думала, что в этой области тебя учить было нечему, хотя конечно пятисотлетний опыт…
Рур поджал губы. Герн переводил взгляд с одного на другого:
- Что-то злые сегодня вы оба, - заметил он.
Друиды перестали сверлить дуг друга взглядом, разом выдохнули, откинулись на спинки стульев, потерши лбы ладонью.
- И яичницу не вручную жарите, - добавил он.
Лоркан хлопнула себя по лбу. Она щелкнула пальцами и зависшая над потухшим огнем сковородка подлетела к столу вместе с тарелкой и вилкой. Тарелка встала на стол перед Герном, в нее сама собой выложилась яичница, после чего сковородка с лопаточкой улетели мыться. Друиды проводили их глазами и еще раз хором вздохнули.
- Да… - сказала Лоркан, комкая салфетку. – Сегодня пришла бумажка из университета. Нам с Руром дают второй ранг и делают действительными членами Совета Магов.
- А вы - против? – уточнил Герн.
- Да мы против, черт возьми! – Лоркан отшвырнула салфетку. – Кому они нужны! Бумагомаратели! Во-первых, нам фактически связывают руки – мы не сможем творить магию проще определенного уровня и вмешиваться в дела не достойные нашего ранга! А во-вторых, стоит присоединиться к Совету и прощай спокойная жизнь! Сначала тебе начинают давить на психику, чтобы ты проголосовал за что-нибудь, потом, когда ты отказываешься, тебе предлагают деньги и начинают оббивать твой порог, таская подарки, когда же ты шлешь их к черту, и они заключают, что ты безнадежен, то присылают убийц. Если ты разделался с убийцами, противоположная фракция начинает думать, что у них есть шанс и все повторяется сначала. Если же ты каким-то чудом разделался с убийцами всех фракций, они объединяются против тебя – в Совете начинается травля. Под конец они скидываются и нанимают одного убийцу, но очень хорошего. Если же ты и от него отделаешься, то можешь считать, что победил. Тебя ожидает спокойная старость, и беспокоить тебя будут не чаще пяти, шести раз в месяц!
- Думаю, что Лори слегка переборщила с черными касками, но суть передана верно, - согласился Рур.
- Но пришлось согласиться, - продолжила Лоркан мрачно. – Так как матушка моя изволит меня шантажировать. Грозиться, что даст Рурлафу третий ранг и старшего советника, за тех несчастных химер. Знает ведь, что я его не подставлю. И зачем их вообще нужно было валить магией – дал бы волшебникам по лбу посохом, чтоб со старшими не спорили и дело с концом. Но нет! Наверняка среди них была девушка – нужно было покрасоваться! Почему ты вообще считаешь, что это все не было специально подстроено? Настоящая проблема для Совета в том, что мы слишком старые. В таком возрасте и не быть в Совете, это что-то вроде вызова. Поэтому каждый, кто хочет упрекнуть Совет, пеняет ему нами. Если бы не это, думаю, нас бы давно оставили в покое. Кому нужны такие строптивцы?
- Но как они так быстро узнали о химерах? – спросил Герн.
- Да долго ли, умеючи, - вздохнул Рур.
- Теперь наши старые чары не действуют, контракты разорваны, а вещи из хранилища расползаются по всему дому! Вон ползет, ползет!
Герн обернулся и увидел подкрадывающуюся женскую сорочку, на спинке кресла в гостиной висел шелковый чулок.
- Так это не твои вещи, учитель? – смущенно спросил Герн.
- Нет, конечно! – живо отозвался Рур. – Друиды не носят нижнюю одежду. Твои слова выдают полное незнание женской фигуры. Это давно можно было заметить, – Рур нарисовал ладонью в воздухе выразительный контур, - по тому, как на Лори сидит платье, - в ответ он получил от Лоркан такой взгляд, что предпочел тут же сменить тему. – Впрочем, к делу. Предлагаю следующий план: я заговариваю поля и все такое, а вы отлавливаете и запечатываете вещи. Думаю в последнем нужно твое личное участие, Лори. А потом я попытаюсь поругаться с начальством и вернуть себе часть контрактов. Это же свинство, в конце концов! Некоторых из них я добивался несколько лет! У тебя ведь есть волшебное зеркало?
- В библиотеке. Но они же прислали тебе кучу новых, - вздохнула Лори.
- Ну да, - Рур вытащил из-за пазухи пачку пергаментов и пошуршал ими. – Но что в них есть, кроме громкого титула клиента и солидной суммы под ним? Думаю, что разделаюсь с этим до конца месяца…
- Не думаю, что тебя за это погладят по головке. Совет наверняка рассчитывает, что ты, как минимум, полгода будешь морочить каждому из этих, с титулом голову, и поднимешь цену не меньше, чем вдвое.
- Ну, значит, буду делать свои дела, мороча клиентам с титулом голову, не может быть, чтобы нельзя было вырвать хотя бы тот контракт из деревни альвов.
- Попробуй, - хмыкнула Лоркан.
Рур вздохнул и, не говоря ни слова, направился к выходу.
Лоркан подождала, пока Герн покончит с завтраком, что заняло некоторое время, так как он раз десять просил добавки, после чего они вместе направились в хранилище. Это была огромная круглая комната без окон, занимавшая, по-видимому, большую часть ствола. И все это пространство было заполнено разнородными предметами, которые лежали кучами на полу, висели на стенах, а так же беспорядочно летали и ползали, пристраиваясь то там, то тут. Обычной пыли не было, но Герну щипало нос от взвеси крошащихся, рассыпающихся чар. Друид поманила к себе пальцем огромную толстую книгу, вяло фланировавшую от стены к стене. Книга подплыла к ним.
- Герн, это Каталог. Будешь с ним работать, - голос учителя стал деловым и немного торопливым. - Каталог, это Герн – мой ученик, доверяю тебя его заботам.
Каталог качнулся в воздухе, словно кивнул, подплыл к Герну и раскрылся на первой странице.
- Что я должен делать? – спросил Герн.
- Для начала, сядь – нам тут долго возиться. Но только не в это красное кресло - оно кусается – лучше всего на пол.
Герн сел, подобрав под себя ноги и облокотившись спиной о стену.
- Отлично теперь читай названия по порядку, а я буду ловить предметы и ставить на них печати – пойманное должно само отмечаться в книге, но ты проверяй, на всякий случай.
Так они просидели все утро. Несмотря на удивительное многообразие вещей, все они, казалось, принадлежали женщинам: вышивки, предметы одежды, украшения, зеркала, мебель, гребни, картины, книги, куклы, а также просто нитки, пряжа, бисер, иголки, пяльцы, спицы, ленты и прочее. Истории тоже казались похожими одна на другую: какая-нибудь барышня знатного или скромного происхождения с долей волшебной крови в жилах, но тихая и скромная, совершенно безответная, будучи не в силах более терпеть выходки сестры, брата, мужа, отца, матери, свекра, свекрови, невестки или еще кого, вдруг говорит со всей силой убежденности: «Да чтоб тебя эти иголки всю жизнь кололи!» или «Да чтоб ты старой кочергой обернулась!» - и вот, пожалуйста. Довольно часто попадались также предметы, помеченные как «ведьмины штучки» - вещи, созданные с целью нанести порчу, чаще всего всем подряд. Гораздо реже встречались вещи, которые пытались заколдовать, но сила воздействия была рассчитана неправильно, такие чаще всего создавали солидные мужчины - волшебники со стажем в ходе какого-нибудь эксперимента.
- Такое ощущение, что не меньше трех четвертых всего этого заколдовали женщины, - сказал Герн, когда Лоркан бросила в кучу застывших вещей «мстительную левую туфельку леди Эралайн».
-Так и есть, - вздохнула друид. – Сложнее всего снимать чары, наложенные вслепую, а женщинам в этом равных нет. Наша магическая сила достигает высшей точки, когда разум засыпает.
- И Ваша, учитель?
- И моя, но я работаю над тем, чтобы сбалансировать этот процесс, - улыбнулась она, но тут же вздохнула. – Скучная работенка нам выдалась. Расколдовывать гораздо забавнее, чем запечатывать, но это требует много больше времени.
- Интересно, как там дела у Рурлафа?
- Зная этот «полевой цветочек», я могу сказать, что он там вовсю веселится, - Лоркан скривилась и отпихнула ногой подползающий черепаховый ларчик. – Все бы ничего, если бы он не втянул меня в эту историю с повышением. Пойдем, пообедаем что ли…
Герн согласно кивнул. Он начал чувствовать себя погребенным среди этих вещей, среди всплесков чужой горечи и злобы, среди крошащегося в пыль волшебства. Он выскочил из хранилища, сбежал по лестнице, открыл дверь и вышел на улицу.
- У-у-ух! – выдохнул Герн и потянулся.
Лоркан вышла на Крыльцо почти сразу за ним, хотя не было похоже, что она торопилась.
Солнце проглянуло между тучами, и заплясало искрами на мягких сугробах, воздух запах как-то по-новому, почти по-весеннему. Герн набрал полные ладони снега и прижал к лицу, вдруг его белоснежные уши дрогнули. Ему показалось, что откуда-то издалека ветер приносит звуки мелодичных голосов выводящих простую, но приятную мелодию, казавшуюся смутно знакомой:
Снег идет,
Солнце встает,
Сын родной Огня и Хлада
Землю под руку ведет…
Герн повернулся к друиду:
- Слышишь? Что это?
- А-а, - Лоркан улыбнулась. – Ветер сейчас с Горы - это эльфы. Весь месяц перед Праздником Зимних Костров они поют эту песню.
- Странные слова. В них есть какое-то волшебство, но это не заклинание.
- Это довольно простая друидская формула, но она совпадает с ритмом течения Потока в наших местах. Имеется в виду, что растопленный солнцем снег дает земле силы родить урожай. Здесь ей придают особый смысл…
- Особенный смысл?
Лоркан прислонилась спиной к замшелой, влажной от снега коре дерева и мечтательно улыбнулась:
- Давным-давно, - начала она нараспев. – Задолго до того, как родились мои матушка с батюшкой, задолго до того, как пришли первые люди, этим Миром правили те, чьи потомки, медленно изменяясь соразмерно теряющей баланс природе, теперь стали демонами. Это были могущественные и прекрасные духи, имеющие, однако, материальное воплощение. Они не владели магией, и магия не владела ими – они сами были Магией в высшем смысле этого слова. В те далекие времена на нашей Горе, чью вершину ты сейчас видишь над лесом, - она указала рукой вдаль, в сторону сияющего пика, - дева солнца Ард встретилась с владыкой тьмы и стужи Вердом. Они полюбили друг друга, и страсть их пылала над вершиной, словно костер! Но, будучи существами противоположных стихий, они не могли провести вместе больше одной ночи, и им пришлось расстаться. От их союза родился Элру, прекрасный и мудрый юноша – первый повелитель Цветущей Земли. Его глаза были подобны солнцу, сердце огню, кожа снегу, а волосы буйному и чистому горному потоку. Не знаю, известно ли тебе, но Цветущая Земля, это обширная заповедная территория, окружающая Великую Гору – одно из старейших и сильнейших урочищ нашего Мира. Почти вся Сила закручивается вокруг нее потоками. И именно Эрлу создал Цветущую Землю, дабы окружить и охранять Гору, на которой его родители встречались раз в год. Наше Дерево это его главная резиденция – главный охранный замок-крепость, кроме него существует еще сто двенадцать деревьев-замков расположенный на равном расстоянии по всей Цветущей Земле вокруг горы.
- Прямо здесь?! - Герн посмотрел на Дерево по-новому. – Дубище, конечно, знатный, спору нет, но для главного замка все же маловат.
- Ну, с тех пор он заметно усохся, - заметила Лоркан. – За те годы, что я здесь живу, он еще отошел немного. Итак, правитель Цветущей Земли, сын огня и льда Эрлу, взял в жены деву земли Тьель, которая стала первой хозяйкой этих мест. От них ведут свой род все альвы и эльфы нашего мира. Не удивительно, что они так любят эту песню. По обычаю в ночь Зимних Костров на вершине Великой Горы зажигается главный огонь в честь Ард, Верда их сына Эрлу и его жены Тьель. Вот такая вот история. Можно, пожалуй, еще добавить, что эльфы считают Снежка возрожденным Эрлу. Хотя ему это вовсе не нравится…
Герн набычился. Он чувствовал ревность к этому ледяному спесивому созданию:
- С какой радости они это взяли?
- Видишь ли, среди духов огня женщины встречаются довольно редко, как и мужчины среди духов стужи. А мать Снежка была именно огненным демоном.
- А на вид он ледышка ледышкой!
- Он же демон, а не дух, в нем не может быть баланса. Перекос в ту или иную сторону был неизбежен.
- Все это наводит на мысль, что «Хозяйка Цветущей Земли», это очень серьезный титул, - заметил Герн, испытывающее глядя на Лоркан.
- Боюсь что так, - согласилась она. – И это еще одна причина, по который Совет не чувствует себя спокойно, пока не опутает меня бюрократией.
- Но почему они вообще доверили тебе это?
- Им было не из кого выбирать. Понимаешь ранг, он в большей степени зависит от умений, а сила в известной степени штука непреходящая… А в этом месте свойства Потока таковы, что он раздавит каждого, кто не может ему что-то противопоставить. Но ты не бойся: у меня здесь все под контролем – люди же в деревне живут.
- Я не боюсь, - сказал Герн, глядя, как вершину Великой Горы заволакивает дымка.
P.S. Текст авторский из старых. Впрочем, того что кошечка со временем проснется и продолжит свое путешествие тоже никак нельзя исключать. Хотя и нет ничего удивительного в том, что Мино по весне сняться ее предки из другого мира лол...