За последние пять лет исторический центр города Рыбинска заметно изменился. Вместо современных вывесок появились аутентичные, написанные по правилам дореформенной орфографии. Некоторые дома перекрашены. Этот свой проект Митя Кузнецов, фолк-музыкант, коренной житель Рыбинска, называет «русским кодом».
Текст: Зинаида Курбатова, фото: Андрей Семашко
Точно такой же поиск своих корней, своей идентичности – создание гигантского макета города Мологи, затопленного во время устройства Рыбинского водохранилища. Эта трагическая история очень важна для мологжан и их потомков. Подтверждением тому – создание 45 лет назад «Землячества мологжан», затем Музея Мологского края, а теперь и макета Мологи.
МОСТ В ПРОШЛОЕ
Мы приехали в Рыбинск на машине, вышли на Красной площади города. Ее центр украшен необычным памятником Ильичу. До революции здесь стоял памятник императору Александру II, в советские времена бронзового царя, разумеется, уничтожили. А освободившийся постамент занял непривычно одетый Ильич: зимнее пальто и ушанка. В 1990-х годах появилась идея вернуть памятник царю-освободителю на место. Но она осталась нереализованной. Правда, модель этого памятника, созданную петербургским скульптором Альбертом Чаркиным, сейчас можно увидеть в Рыбинском музее-заповеднике. А Ильич по-прежнему стоит на площади.
Центр Рыбинска маленький и уютный. В двух шагах от Ленина в шапке находится так называемый Хлебный гостиный двор. Здесь и работают над макетом города Мологи. Размеры его внушительны: 13 метров в длину и 3 с половиной в ширину. Руководитель проекта «Неизвестная Молога – Русская Атлантида» Алексей Алексашин придумал даже специальный мост, который на колесиках перемещается над макетом. Свесившись с моста, можно переставлять фигурки и домики. «Единственный смысл проекта – это сохранение исторической памяти. Это не аттракцион, хотя все очень зрелищное. Я – визуал, мне, чтобы понять, нужно увидеть своими глазами. Именно поэтому и родилась идея макета Мологи», – говорит Алексей Алексашин.
Молога была старинным городом, впервые упомянутым в летописи в 1149 году. Этот районный центр Ярославской области был затоплен при строительстве Рыбинского водохранилища, которое здесь гордо называют морем (см.: «Русский мир.ru» №5 за 2017, статья «Переселенцы Рыбинского моря». – Прим. ред.). Гидроэлектростанцию планировали построить еще до революции, но тогда не предполагали, что вода поднимется настолько высоко. 14 апреля 1941 года в 13 часов 10 минут по приказу майора НКВД Журина монтажники с помощью мощных кранов закрыли отверстия водосбросной плотины на Волге близ Рыбинска, через час был опущен последний щит в пролеты Рыбинской ГЭС на реке Шексне. Так началось затопление этих мест.
В последние годы день памяти Мологи отмечают именно 14 апреля. «В архивах Ярославской области мы искали фотографии и чертежи города Мологи, – рассказывает заведующий Музеем Мологского края Анатолий Клопов. – Найденные документы позволили нам добротно смакетировать город. Рыбинский архитектор Александр Жданов разработал чертежи, на основе которых созданы 3D-модели из пластика. Изготовленные макеты зданий – а это 4 храма и 400 домиков – наши художники вручную раскрашивают. В большинстве случаев это уникальные дома. Нам это очень важно. Ведь Рыбинск и Молога были городами-соседями, у них одна история и разные судьбы. Рыбинск живет и развивается, а Мологи уже нет. Для людей переселение стало большим испытанием, это переживания, связанные с утратой малой родины. Кроме того, были ведь и материальные затруднения. Государство компенсировало затраты, которые несли переселенцы, но в целом мологжане недополучили компенсацию».
С историей затопления Мологи и еще 700 деревень поблизости связано много легенд. Рассказывают, например, что были люди, которые отказывались покидать родной город и погибли под водой. Чуть ли не приковали себя цепями. Но никто из мологжан такого никогда не припоминал.
СВИДЕТЕЛЬ
В свой прежний приезд в Рыбинск мы познакомились с пожилым мологжанином Николаем Михайловичем Новотельновым. Так получилось, что почти сразу же после этой встречи наш герой ушел из жизни. Мы разговаривали с ним в скромном деревянном домике в том районе Рыбинска, который находится за Волгой и называется «Слип». Сюда переселили многих жителей Мологи в апреле 1940 года. Новотельнову в тот момент было 15 лет.
Жили они тогда вдвоем с матерью, отец был выслан, брата забрали в армию. Николай Михайлович разговаривал окая, как и положено жителю волжских берегов. И был осторожен, выражения выбирал тщательно, стараясь без эмоций говорить о гибели родного города. Он на всю жизнь запомнил, как по радио и в газете «Колхозное междуречье» сообщили, что жителей Мологи приглашают собраться в Манеже на Коммунистической улице. Там объявили, что в связи со строительством ГЭС мологжанам придется переехать. Многие плакали, особенно пожилые люди. Молодые, скорее, радовались: Рыбинск представлялся чуть ли не столичным городом, где были прекрасные возможности для учебы и работы. В Мологе же производства почти не было.
В апреле мологжан стали перевозить на плотах в Рыбинск. Новотельновы тоже погрузили на плоты свои скудные пожитки и двух коз. Организацию масштабного переселения проводил Волгострой – специальное строительно-монтажное управление НКВД СССР, занимавшееся строительством Угличского и Рыбинского гидроузлов.
Домик Новотельновых раскатали на дрова заключенные Волголага и возвели его уже на новом месте. Дрова были отсыревшие, ведь везли их водой, поэтому в доме сразу появились щели. Слип не понравился – грязь и глина. Вокруг пни. Не сравнить с Мологой, где дома стояли на песчаных почвах. Николай Михайлович показывал нам сотни пожелтевших фотографий с бородатыми купцами Новотельновыми и видами города. «У нас в Мологе было три района – Заручный, Центр и Слобода. Вы видите мост в сторону Брейтова? За ним виднеется Афанасьевский монастырь. В 1930-х годах все наши храмы закрыли, монастырь тоже. У нас было всего пять улиц, но город был очень красивый, – вспоминал Николай Михайлович. – Население было 5 тысяч человек, но летом оно увеличивалось до 7 тысяч. Туристов тогда не было, но приезжали родные и знакомые. Отдыхать тут было хорошо: две речки, Волга и Молога, пляж, рыбалка, за городом сосновый бор. Все для здоровья. Я в библиотеке нашел «Губернские ведомости» за 1898 год. Там была интересная заметка, сравнивали рост жителей Ярославской губернии, мужчин и женщин. Так вот в Мологе были самые высокие люди. Город стоял особняком, такими болезнями, как оспа, здесь болели мало».
До переселения Новотельнов окончил семь классов в школе имени Крупской, а в Рыбинске поступил в речной техникум. Весной 1941 года, когда началось затопление, Николай решил воспользоваться своим правом бесплатного проезда по воде. Утлый катер отвез его в Мологу. Улицы уже были залиты водой, но фундаменты домов еще виднелись. Город затапливался постепенно до 1947 года, когда была достигнута отметка 102 метра над уровнем моря. К месту, где была Молога, до 1947 года шли катера, мологжане ездили посмотреть на родные места. Без мародерства не обошлось, были те, кто не гнушался увозить с купеческих могил затопленного кладбища дорогие плиты, шлифовать их и продавать. Среди захоронений, которые оказались под водой – могила второго князя Мологского, Федора Михайловича, союзника Дмитрия Донского.
Николай Михайлович Новотельнов очень много сделал для создания «Землячества мологжан», а в 1995 году – и Музея Мологского края. Экспозицию открыли в часовне бывшего подворья затопленного Афанасьевского монастыря. Фотографии из семьи Новотельновых использовали для создания макета Мологи.
ОСКОЛКИ РУССКОЙ АТЛАНТИДЫ
С 2012 года на берегу Рыбинского водохранилища стали проводить мероприятия, посвященные затопленной Мологской земле. Леушинские стояния проходят 6–7 июля – так их назвали в память ушедшего под воду Леушинского Иоанно-Предтеченского монастыря. От поселка Брейтово самый короткий путь по воде до того места, где была Молога. Идут на катере, останавливаются, и протоиерей Анатолий Денисов, настоятель храма Святой Троицы села Прозорово Брейтовского района, совершает литургию. В воду бросают цветы. Брейтовский район ушел под воды искусственного моря на 58 процентов, если в 1941 году здесь была 51 тысяча жителей, то в 1946-м – всего 15 тысяч.
Протоиерей Анатолий Денисов – замечательная личность. На его румяном лице горят синие глаза, движения у него быстрые, он не идет, а бежит. За ним трудно поспеть. Вот батюшка вскакивает в трактор и сам убирает снег перед храмом. Вот несется в кирпичный домик при церкви – там у него воскресная школа, трапезная и социальный центр, где живет ветеран афганской войны. Всех детей, которые идут из школы мимо храма, отец Анатолий приглашает выпить чаю с пирожками.
В тот момент, когда мы приехали в Прозорово, сгорел дом многодетной семьи, батюшка метался по деревне, устраивая ночлег для погорельцев. «У бабушки дров нет, она экономит, девять поленьев в день сжигает, не более, а по воскресеньям двенадцать, – говорит отец Анатолий. – Дрова надо заказать, привезти, наколоть. Холодно, она замерзает. Вот мы и привозим ей эти дрова на тракторе».
На селе священники часто берут на себя функции администрации, отец Анатолий яркий тому пример. Одно из дел отца Анатолия – создание музеев. Вместе с батюшкой мы заходим в крепкую, недавно отреставрированную избу в Прозорове. Она принадлежала зажиточному крестьянину Веселкину. После того как хозяина раскулачили, колхоз устроил здесь ветеринарную клинику. А недавно дом отдали приходу, и батюшка реализовал свою мечту – создать Музей мологского быта. Здесь коллекция патефонов, гармоник, баянов – батюшка любит музыку, недурно играет на гармошке. Есть тут и предметы крестьянского обихода – прялки, ткацкие станки. Батюшка рассказывает, что посетителей в музее немало, всех поят чаем и у всех экспозиция вызывает массу эмоций.
Вот один из раритетов музея – паспорт кобылы. Из документа следует, что кобыла по кличке Зорька была вороной масти, ноги имела в чулках, обхват подпруги 162 сантиметра. Зорька была военнообязанной. А потом колхоз имени Максима Горького списал ее на пенсию по старости лет. Подпись поставил председатель колхоза Смирнов. Однажды приехала в музей группа пожилых женщин, и одна из них узнала почерк родного дедушки, председателя того самого колхоза.
«Москва без деревни не выживет, – считает отец Анатолий. – Вот вы у себя там в Москве обязательно должны поставить памятник деревне».
ИКОНА БОГОМАТЕРИ ЮГСКОЙ
В Прозорове сходятся важные для отечественной истории факты и имена. Село чудом не попало в зону затопления, сейчас это одно из древнейших мест Ярославской области. В конце XVIII века его владельцем стал граф Алексей Иванович Мусин-Пушкин, президент Императорской Академии художеств, обер-прокурор Святейшего синода и великий собиратель, который нашел рукопись «Слова о полку Игореве». Он любил эти места. Выйдя в отставку, проводил здесь время, занимался благотворительностью. Построил несколько храмов, в том числе и Троицкую церковь в Прозорове.
Сейчас белокаменный храм отреставрирован, отец Анатолий с гордостью показывает икону, которая была обретена недавно. Как-то батюшка поехал в дальнюю деревню причастить одинокую женщину по имени Ольга. А она попросила залатать «дыроватую» крышу. Одна из дыр в кровле была заложена иконой. Батюшка посмотрел – и обомлел. Это была икона Богоматери Югской. Сам образ напоминает Богоматерь Смоленскую, по бокам идут клейма с житием Дорофея Югского. 5 мая 1615 года иноку Псково-Печерской лавры Дорофею явилась Богородица и велела со своей иконой идти в родные места. Дорофей был рожден близ Мологи, туда и направился. Так была основана Югско-Дорофеевская пустынь – мужской монастырь. Он был жемчужиной Рыбинского уезда, славился чудотворной иконой – Богоматерью Одигитрией, которую назвали Югской. С ней во время крестных ходов шли из Мологи в Мышкин, Углич, Пошехонье. Считается, что сохранился лишь один список с нее, находится он в Успенской церкви села Балабаново. «Это был крепкий монастырь, в Югско-Дорофеевской пустыни было пять храмов, больница, школа, водяная мельница, пасека, – говорит отец Анатолий. – Там процветали ремесла. Монахи были очень трудолюбивые, там и квас варили, и пиво, и прекрасные скорняки были». Процветающая обитель была разграблена после революции, а в 1940-х годах ушла под воду. Намоленная икона исчезла. Возможно, в Прозорове сейчас находится поздний список. Его помогли отреставрировать, но серьезного искусствоведческого исследования никто не делал...
О затоплении Мологи говорить в советское время было не принято. Так получилось, что даже школьники из Брейтова об этой истории ничего не знали. Сейчас им рассказывают об этом в музее Прозорова. Когда уровень воды в водохранилище падает – а это редко, но случается, – снаряжается экспедиция. Ребята едут к тому месту, где видны под водами искусственного моря фундаменты домов города Мологи...
КУЗНЕЦОВЫ
Митя Кузнецов – творческий псевдоним Дмитрия Станиславовича Кузнецова, коренного жителя Рыбинска, известного фолк-музыканта, художника, общественника. Он постоянно улыбается, любит иронизировать над жизненными коллизиями. У него открытое лицо, широкий лоб, вьющиеся русые волосы. Внешне Митя напоминает знаменитые ярославские портреты XVIII–XIX веков, которые в 1970-х «открыл» и страстно пропагандировал знаменитый реставратор Савва Ямщиков.
Митя пригласил нас в свой дом, старинную усадьбу на левом берегу Волги. Мы приехали сюда вечером. В темноте, прямо напротив дома, выделялся хорошо освещенный храм Иверской Богоматери. Мы зашли в калитку, сад вокруг дома был занесен снегом, в сугробе стояли маленькие детские лыжи. Прямо за домом – сцена, над ней по всей стене вьется дикий виноград. Митя смеется: виноград разрушает постройки. Но вытягивает из земли воду, это то, что нужно.
Сцена – знаменитая площадка в Рыбинске. Каждое лето вот уже десять лет подряд здесь проходят «Усадебники», название перекликается с «квартирниками», которые когда-то устраивали в Ленинграде, Свердловске и Москве официально не признанные творцы. К Мите и его жене Ане приезжают музыканты со всего мира и дают концерты. Зрители рассаживаются на лавках в саду. Гостей и музыкантов поят фирменным иван-чаем, разумеется, из самоваров. У Кузнецовых есть проверенный рецепт: в крепкую заварку добавляют жирные сливки.
В 2020-м и в этом году проект «Усадебник» был поддержан Фондом президентских грантов. Этим летом по понятным причинам в Рыбинск приедут только россияне, поэтому мероприятие назвали «Усадебник. Русский сезон».
Сам дом Кузнецовых поделен на две части: в одной половине студия, творческая лаборатория, наполненная диковинными инструментами. Некоторые Митя сделал своими руками, например колесную лиру.
Митя с 15 лет выступает на сцене, в свое время организовал популярную группу «Седьмая вода». На одном из концертов они и познакомились с уроженкой Ярославля Аней. Через несколько лет поженились, венчались в Воскресенском соборе Тутаева. Теперь один из принципов Мити – не расставаться с семьей. Поэтому за стеной студии – жилая часть дома. Здесь стоит ткацкий станок, Анна в свободное время ткет восхитительные ковры и накидки. Здесь учат уроки, читают книги, играют в шахматы 15-летняя Мария, 12-летний Павел и 8-летний Савва. В доме четыре кошки – Тучка, Ватрушка, Полоска и Тито. В 2020 году Кузнецовы стали «Семьей года»: дети тут помогают родителям и очень много читают – от сказок народов мира до рассказов Зощенко. Митя сам составляет список книг для детского чтения. Телевизора в доме нет.
Взрослые с уважением относятся к мнению ребят. Например, младший, Савва, с воодушевлением собирался в первый класс. Но после двух дней посещения школы решил, что хочет учиться дома. Родители пошли навстречу, благо сейчас домашнее обучение не редкость.
ПЕРЕОДЕТЬ РЫБИНСК
Митя постоянно фонтанирует идеями. Пять лет назад он предложил местной администрации «переодеть» город, сменить современные вывески на аутентичные, перекрасить дома в центре. «У меня много идей, связанных с развитием города, туристами, и вот эта конкретная идея появилась так. Я смотрел старинные фотографии, так мне нравятся наши купеческие города, их вывесочная «палитра», – говорит Митя. – Я рассматривал снимки в альбомах, порой даже с лупой, чтобы увидеть детали. Смотрел и цветные фотографии Прокудина-Горского. Оказалось, что у администрации города тоже были мысли почистить Рыбинск от рекламного мусора, но никто не знал как. Хотели использовать европейский опыт, никто не понимал, что такое наш русский код. Я считаю, что надо ориентироваться на русскую модель, на наши традиции».
Кузнецов решил сплотить творческих людей, чтобы вывески были созданы руками ремесленников и художников, а не рекламных агентов. Начали с Красной площади, первые варианты сделали из пластика. Сразу стало понятно, что это неправильная идея. Решили сделать своими руками хотя бы одну маленькую вывеску. В этот момент на Красную площадь заехала одна букмекерская контора. С ними удалось договориться, владельцы оплатили материал и предоставили полную свободу художникам. «Я в первую очередь поменял шрифт с латиницы на кириллицу, добавил орфографию старую, полтора месяца работал с художником Николаем в гараже в минус 25 градусов. На жесть прикрепили накладные буквы из алюминия, добавили позолоту», – рассказывает Митя. Новая вывеска всем понравилась, дальше надо было уже создавать концепцию и работать с юристами. «Переодевание» Рыбинска продолжается, вывески меняют за счет владельцев. Конечно, это непросто: хозяев заведений часто надо уговаривать. Сто лет назад вывески делали иначе: крупными буквами писали, чем торгует магазин, а название магазина или фирмы писали мелкими буквами.
Мы побывали в небольшой мастерской, где художница Нина Матвеева расписывала вывеску. Некоторые сорта папирос существовали в действительности, но Нина иногда фантазирует. Нарисовала, например, пачку папирос «Нинель», зашифровав свое имя.
Митя и его команда предложили перекрасить и фасады домов на Стоялой улице. Для реализации задуманного пришлось изучать технологии XIX века, ведь тогда краски были иными благодаря натуральным пигментам. Нашли образцы оксида железа, охру в мешках. Сейчас Стоялая улица заиграла новыми красками. А Митя получил приглашение «переодеть» центр уральского города Ирбита. «Если делать вывеску как современный человек, который заглядывает в прошлое, будет стилизация, – смеется Митя. – Нет, тут надо представить себя человеком начала ХХ века».