Здравствуйте дорогие мои читатели и подписчики моего канала!
Очень хочется поделиться своими воспоминаниями о поездке в детский православный лагерь "Роднички" в Тункинской долине на Байкале.
СОЛОМЕННАЯ ПОСТЕЛЬ.
Вы спали когда-нибудь на соломе? И как после неё везде зудит я знала ещё с раннего детства.
В доме, где мы спали (а всех малышей селили в дом, взрослых же ребят в большие армейские палатки), были сколочены нары. На них стелили надувные матрасы, одеяла, кто что привез. Как-то раз, зайдя в медпункт, заметила, как наша Надежда Михайловна заталкивает солому в пододеяльник, таким образом делая себе матрас. Солома в момент запахла каким-то аскетизмом и подвигом.
Дети любят жалостью, и тогда эту женщину с искренней лаской, тоже полюбила жалостью.
РОДНИК.
Родник это был отдельный герой нашего лагеря. Находился он сразу за полем и гаражом для сельской техники. Туда пролегала узкая тропинка с черной как смоль землей, и растущей по краям мелкой изумрудной травой, диссонансом как бы исторгавшей её из общего вида. Во время дождя она раскисала, хлюпала, и всасывала в свои черные обволакивающие объятья сапоги.
За родником шел растрепанный хребет из холмов, и как мне потом сказали, что именно там проходит граница с Монголией.
Чингисхан с его Ордой, Батый, и все узкоглазые герои истории были все там, за этим лесистым бугром. Но так как они увязли в вехах времен, то перелезть через него никак не могли. Отчасти они всё неслись и неслись с гиканьем на своих рассвирепелых конях, обгоняя меня, время, и бугор - всё стало собираться в один ком, превращаться в тягучую темноту, и откуда-то издалека, словно эхом, начинал доноситься чей-то густой храп. Да, всё это приснилось, и Чингисхан, и монголы на конях, и бугор с с вехами. Было душно, и хотелось пить. Сползти с нар мне не составило труда, нащупать дверь и выйти из этой сонной утягивающей темноты.
Прохладное блаженство пахнуло в лицо, выйдя на улицу душа просто замерла: на безупречном небе застыла большая, блестящая луна, которая освещала поле, холмы, тропинку. Всё сгладилось и дышало благодатным покоем. Словно ватной пеленой в далеке прикрывался родник, скрывая свое мерное течение.
Ну, а днем этот студеный родник, щедро делился своими богатствами. Лишь хвостатая саранча в попытке его перескочить находила там свой конец. И мы вытаскивали её из ледяных вод отогревали. Держа за задние лапки сували травинку в её челюсти, и таким образом немного по живодерски заботились о Божиих творениях.
ЛЕПКА И КОРОЛЕВСКАЯ НОЧЬ.
В одном из домиков у нас был кружок лепки. И мы с большим энтузиазмом бежали туда и занимались группами. Очень хотелось вылепить самый большой храм, но почему-то он получился длинный как паравоз с куполами, и арочными окнами. Раскрасить хотелось в нежно розовый, как в закатных лучах, и как же я благодарю Валентину Ивановну, что она меня поддержала в этом, домой я с большой гордостью увезла маме этот храм-паравоз. Позже Валентина Ивановна перед лаком покрыла золотой краской купола храмов, всё это действо было поистине волшебно, и приводило в восторг.
По традиции глиняные поделки делали к окончанию сезона, и позже за лучшие работы выдавали призы. Каково же было моё удивление, когда мой храм подняли над головами: "Первое место! Чей храм?" - "Мой!" - запрыгала я переполняясь радостью.
В "Королевскую ночь", так называли последнюю ночь перед отъездом, никто не спал. Сперва были соревнования отрядов, потом игра в поиск сокровищ, а после костер и песни у костра.
На соревнованиях, шутки ради меня посадили в огромный рюкзак, и завалили вещами первой необходимости, которые должны были пригодиться в походе. Сколько было смеха, когда меня вынули из рюкзака, в качестве особо необходимого в походе.
Когда зажигали костер, начинались песни у костра, и самым выдающимся гитаристом был о.Максимилиан. Любимец всех детей. Даже деревенские ребятишки прибегали с д. Мойготы в наш лагерь поиграть и полакомиться. И вот один шестилетний сухопарый мальчишка, особо увивающийся за о.Максимилианом, встал с бревен, на которых сидели вкруг костра и от души крикнул: "Отец Максим (имя до монашеского пострига)! С Новым Годом!" Все просто покатились от смеха. Только сейчас понимаешь, что для того маленького ребёнка это было выражением особой радости. Наш лагерь для него был сравним радостью празднования Нового Года, и о. Максимилиан для него был неким воплощением доброго Деда Мороза.
Вспоминая этот эпизод, становится немного грустно.
ОТЪЕЗД.
Ну вот и подошла к концу лагерная пора, и тот же "Лиаз" который привез нас в Тункинскую долину терпеливо ждал под раскидистой сосной напротив трапезной.
Ещё чуть-чуть и мы упадем в родительские объятия соскучившихся мам, пап, бабушек, дедушек.
И в заключение хочется сказать: "Ах Тунка! Сколько людей там оставили свои сердца, влюбленные в твои горы!"
Если понравилась статья, ставьте лайк и подписывайтесь на канал!
