Я понадеялся напрасно, вычеркнув часть своей бесценной жизни. Сидел и ждал погоды у моря, мечтая, что надежда оправдает себя и обрушит на меня счастье взаимной любви, благополучие, признание, радость и прочие приятные вещи, без которых немыслима Настоящая Жизнь.
Надежда маячила миражом, но в руки не шла окончательным успехом. Я чуть не надорвал себе сердце, я прошёл мимо прекрасных дев, не взглянув на них (Кому я вру? Как бы я узнал, что они прекрасны?), не дав им шанса завладеть моим сердцем, потому что в ухо шептала эта взбалмошная дамочка, что умирает последней. Шептала, что всё скоро будет, что надо потерпеть, что вот-вот и Боги заметят меня, все сразу и воздадут должное. Я верил, и шёл спать, и мне снились сладкие сны, в которых всё уже случилось, где я был на вершине, и книги мои листали барышни в летнем парке, а я стоял на сцене и читал стихи, и зал был полон. Но утро наступало, как наступают войска противника, безжалостно и неотвратимо. И в наступившем дне я был всё тем же человеком, ожидающим заслуженных благ, но ничем иным более и непримечательным. Надежда смеялась, хихикала, издевалась, насмехалась, гримасничала, недвусмысленно давая понять, что игры её со мной имеют порочную природу.
И тогда, в один из дождливых дней, когда тоскливая хандра заполняет пространство даже самого уютного дома, глядя на косые струи, полосующие серое сукно небес, попивая чай с чабрецом, и машинально поглаживая свою верную кошку Гиперборею (как легко убедить себя в верности кошки) я понял, что пора похоронить Надежду. Пришло ей время помереть. И я похоронил её. Просто. Как всё просто, казалось бы, но похороны чуть не прорвали плотину моего невысказанного гнева на причуды напрасных ожиданий. Но сдержался. Сам же и виноват. Не уступил бы призраку, не дал бы слабину, и жил бы совсем иной жизнью. Невесть какой, но другой.
И вот, когда после похорон прошло достаточно времени, я смотрю на свою жизнь без Надежды и радуюсь, что простился с ней, что ушёл из липкого страха её потерять, из уютного кокона бездеятельности в вольный светлый опасный страшный чудесный радостный мир. И мне очень хорошо в этом мире. Нет более необоснованных ожиданий, вся суть которых сводилась к желаниям неготового взять свою жизнь в собственные руки человека.
Свобода выбора – опасный инструмент, но если ты видишь путь, имеешь смелость ступить на него, и готов принять трудности этого пути, то результаты себя ждать не заставят.
А Надежда пусть питает юношей, через её обманы тоже нужно пройти, чтобы стать взрослым, чтобы стать свободным от напрасных ожиданий незаслуженных благ.