Иногда все решают смелость, альтруизм и надежда
Если бы 21-летний британский парень сразу лег спать после того, как закончилась его смена 109 лет назад, сегодня мир, наверное, был бы другим.
Молодой Гарольд Коттам служил радистом на борту «Карпатии» в 1912 году и, если бы он, по чистой случайности, не оставил свою гарнитуру, раздеваясь перед сном, то не было бы выживших с "Титаника". Пока он развязывал ботинки, услышал сообщения со станции Кейп-Кода для «Титаника».
В то время каналы были забиты пассажирскими сообщениями с огромного пассажирского лайнера в течение нескольких дней: все хотели опробовать новую беспроводную технологию, и сообщения, по мнению радистов, не были срочными. Рабочий день Гарольда закончился, и он вполне мог дождаться утра, чтобы переслать депешу. Но Гарольд был ответственным парнем, и в половине первого ночи 15 апреля он отправил «Титанику» сообщение о том, что со станции Кейп-Кода есть входящие сообщения для него.
К его крайнему недоумению, ответом стал отчаянный сигнал бедствия, в котором говорилось, что «Титаник» столкнулся с айсбергом и нуждается в немедленной помощи. Журнал беспроводных сообщений был забит: «Приходите немедленно. Мы наткнулись на айсберг. Положение 41.46N 50.14W ”. Это сообщение без конца повторялось.
Гарольд немедленно побежал на рулевой мостик, но дежурные офицеры весьма скептически отнеслись к серьезности сигнала: корабль, по общему мнению, был непотопляемым, и Гарольд, должно быть, ошибся.
Расстроенный нежеланием офицеров действовать и, рискуя получить нахлобучку, Гарольд бросился в каюту капитана в сопровождении первого офицера Горация Дина. Проснувшись, капитан Артур Генри Рострон подумал, что все подумали бы, если их бесцеремонно разбудить в половине первого ночи: «Какого черта?»
Гарольд сообщил ему, что «Титаник» столкнулся с айсбергом и тонет, и передал ему координаты корабля.
В отличие от своих офицеров капитан не стал подвергать сомнению способности Гарольда понимать ситуацию. Он мгновенно скатился с кровати, приказал своему кораблю броситься на помощь «Титанику» и подтвердил сигнал еще до того, как оделся.
Капитан Рострон имел прозвище «Электрическая Искра» и не зря: о его энергии и находчивости ходили легенды. Он был капитаном «Карпатии» всего три месяца и никогда раньше не отвечал на вызовы службы экстренной помощи. Трудно в это поверить, но судя по его действиям в ту ночь, он был ветераном по борьбе с различными бедствиями.
Рострон приказал развернуть все спасательные шлюпки «Карпатии» и подготовить их к спуску, открыть трапы и установить электрические фонари вдоль борта корабля, чтобы выжившие могли увидеть судно издалека. У него также были стропы для стульев, чтобы поднимать раненых и пожилых людей, брезентовые мешки для поднятия детей, а также грузовые сети и веревочные лестницы, готовые к сбросу, чтобы позволить как можно большему количеству выживших подняться на борт одновременно.
У него также было густое масло, которое можно было вылить по борту корабля, чтобы успокоить воду, если будут мешать волны. Но и на этом он не остановился. В «Карпатии» было три столовых, и их сразу же переоборудовали в импровизированные больницы: к каждой приставили врача. Горячий суп, кофе и чай были приготовлены в каждой столовой, а одеяла и пальто были собраны для передачи выжившим. Капитан Рострон также позаботился о том, чтобы каждый член его команды имел много кофе на протяжении предстоящей долгой ночи.
Несмотря на то, что команда старалась работать как можно тише, чтобы не вызвать панику среди своих пассажиров, экстренное реагирование никогда не бывает тихим: офицеры выкрикивали приказы, матросы бегали по палубе и лестницам, что-то перемещалось или кидалось. В общем, члены экипажа, бегающие вверх и вниз по кораблю, сумели в конечном итоге разбудить многих пассажиров. И каждый из них (в основном иммигранты, у которых у самих мало что было) подошел, чтобы помочь, пожертвовав свою одежду, отказавшись от своих коек или помогая на кухне.
Была только одна проблема: «Карпатия» находилась в 58 милях от «Титаника» - огромное расстояние, которое нужно преодолеть. Быстро не получалось: если «Мавритания» и «Лузитания» были высокоскоростными кораблями, то «Карпатия» была обычной "рабочей лошадкой" компании. Это был небольшой невзрачный паровой лайнер, предназначенный для перевозки итальянских и венгерских иммигрантов в Нью-Йорк, и все, на что он был способен, - это 14 узлов. С такой скоростью «Карпатия» не могла преодолеть 58 миль менее чем за четыре часа - возможно, за пять, учитывая воды, полные айсбергов. А это было на два часа позже, если хотели найти выживших.
Рострон думал быстро и рационально: он приказал отключить горячую воду и центральное отопление, чтобы каждую порцию пара можно было направить обратно в двигатели. Затем он собрал всех, кого возможно: казначея, главного механика, кочегаров и всех пожарных. Они все вместе работали над тем, чтобы корабль шел как можно быстрее.
Кочегары начали закидывать уголь в печи как сумасшедшие, и вскоре «Карпатия» начала набирать скорость. Но маленький корабль просто не был предусмотрен для скорости более 14 узлов: превышать максимально допустимую скорость было опасно даже в самых лучших обстоятельствах. Делать это в темноте, уворачиваясь от айсбергов без радара, было чистым, абсолютным безумием…
Напрягаясь, вздрагивая и почти рассыпаясь по швам, старая маленькая «Карпатия» мчалась по своей темной, изрезанной айсбергами полосе препятствий со скоростью 15 узлов, затем 16 узлов и, вероятно, примерно до 17 узлов.
В ситуации, когда пять минут могли иметь значение между жизнью и смертью, «Карпатия» стремительно мчалась в ледяной атлантической ночи, преодолевая расстояние, которое должно было занять у нее четыре или пять часов всего за три с половиной.
Когда «Карпатия» приблизилась к месту столкновения, члены экипажа запустили сигнальные ракеты, чтобы выжившие знали, что они уже на подходе. В 4 часа утра пассажиры на палубе, перегнувшись через поручни и пытаясь увидеть какие-нибудь признаки несчастного корабля, наконец –то они заметили зеленую сигнальную ракету. Она была запущена спасательной шлюпкой номер два «Титаника». Через несколько минут первые лучи рассвета осветили, казалось бы, бесконечное поле айсбергов, сияющих розовым и золотым под восходящим солнцем.
Первый выживший был доставлен на борт в 4.10, а последний оставшийся в живых - второй офицер «Титаника» Чарльз Лайтоллер - должен был подняться на борт до 8:30. Все же, три человека, которые еще были живы, когда «Карпатия» достигла места происшествия, умерли к тому времени, когда их подняли со спасательных шлюпок. Без безумной гонки «Карпатии», кто знает, сколько других замерзли бы насмерть в своих лодках, ожидая быть спасенным.
На борт "Карпатии" были подняты живыми 712 человек, но только 705 из них остались живы.
Когда всех подняли, капитан Рострон приказал медленно отправиться на поиски среди обломков и айсбергов других выживших, но в тот момент это место было не чем иным, как кладбищем под открытым небом: морская поверхность была усеяна застывшими сотнями замороженных тел в белых спасательных жилетах. Они сбивались волнами вместе, как стаи чаек. Ни один другой корабль больше не найдет выживших.
В ту ночь члены экипажа и пассажиры «Карпатии», сделали намного больше, чем можно было ожидать от них. Да, закон требовал, чтобы они пошли на помощь «Титанику», но для этого не требовалось нарушать законы физики. Им не обязательно было проходить мимо айсбергов в полной темноте с головокружительной скоростью, тем более на корабле, который не был на такое рассчитан. И от гражданских лиц трех разных национальностей никогда не ожидалось, что они преодолеют классовые, языковые и образовательные барьеры и будут неустанно работать вместе, чтобы создать выжившим как можно больше комфорта. Но они сделали все это и даже больше.
Герберт Коттам продолжал беспрерывно отправлять списки выживших и личные сообщения , пока он не рухнул на стол без сил, проработав более 36 часов без сна.
В ту ночь члены экипажа и пассажиры «Карпатии», сделали намного больше, чем можно было ожидать от них. Да, закон требовал, чтобы они пошли на помощь «Титанику», но для этого не требовалось нарушать законы физики. Им не обязательно было проходить мимо айсбергов в полной темноте с головокружительной скоростью, тем более на корабле, который не был на такое рассчитан. И от гражданских лиц трех разных национальностей не ожидалось, что будут неустанно работать вместе, чтобы создать выжившим как можно больше комфорта. Но они сделали все это и даже больше.
Выжившие на «Титанике» благодарили людей на борту «Карпатии»: был создан комитет, чтобы вознаградить каждого члена экипажа за их усилия. Маргарет Браун, которая позже будет известна как «Непотопляемая Молли Браун», лично вручила капитану Рострону серебряный кубок, чтобы выразить признательность за его усилия, и каждый член экипажа был награжден медалью с особой чеканкой.