Есть в народе поговорка: "Мать своего ребёнка со дна моря вымолит". Вот вам живой пример такой самоотверженной и любящей матери.
(Основано на реальных событиях. Имена изменены. Добавлена толика художественных вкраплений.)
У Марфы Тимофеевны к 1941 году было пятеро сыновей. Самому младшему из них, Михаилу, - шестнадцать. Сама Марфа была уже десять лет вдовой. Все десять лет помогали сыновья. В деревне пятеро сыновей - богатство. Забор поставили, избу перебрали, крышу отремонтировали - всё стоит крепко в хозяйстве Марфы. Да и сама она и в колхозе с телятами управлялась, и дома небольшое живое подворье: корова, свиньи, куры. Небольшое, потому что много нельзя - колхоз не одобрит. Да и подъелось большое хозяйство после долгой болезни и смерти мужа, после голода тридцатых на Урале. Младшего сына, Михаила, Марфа родила в 1925 году. И потом, когда муж серьёзно и надолго заболел, часто благодарила Бога, что избавил её от последующих беременностей. Были неурожаи, была коллективизация. Младенцы в деревне умирали один за другим, один за другим, от голода. Так, например, у двоюродной сестры Марфы, Натальи, из одиннадцати родившихся детей выжило только трое, остальные восемь умерли во младенчестве.
Но вот наступил роковой июнь 1941 года. Война. Война сразу забрала четырёх сыновей, оставив на полтора года Михаила. В конце '42-го забрали и младшего. Марфа осталась одна.
Но сама Марфа никогда не говорила и не жаловалась, что одна осталась. "Я не одна, я с Богом," - часто мысленно повторяла она.
Всех сыновей Марфа покрестила во младенчестве. Хоть и шла активная пропаганда богоборчества в то время, почти все жители деревень крестили своих детей сразу после рождения. У большинства в доме были иконы: редко у кого на виду, у многих лежали в сундуке, на крыше, у кого-то даже в сарае или дровяннике. Взрослые сыновья Марфы не разрешали матери вешать иконы на видное место, поэтому до войны она хранила их на самом дне сундука, обёрнутыми в чистое белое полотенце.
Проводив на войну сразу четырёх сыновей, Марфа, несмотря на недовольство Михаила, младшего сына, достала заветные две, драгоценные её памяти, иконы. Этими иконами когда-то, накануне революции, Алексея и Марфу благословляли на супружество родители мужа, с ними же они и венчались.
Также Марфа достала из своих закромов церковные свечи. Вернувшись с тяжёлой колхозной работы, управившись по хозяйству дома, к началу ночи Марфа зажигала свечу перед образами, вставала на колени и горячо молила Бога сохранить ей её сыновей. Крестилась, кланялась, проливала слёзы, снова крестилась, снова кланялась.... И так каждую ночь. Каждую ночь с июня сорок первого до того дня, когда, в январе сорок четвёртого не пришла похоронка на второго сына, Александра.
Почтальона с похоронкой Марфа Тимофеевна встретила с каменно-спокойным лицом, также холодно взяла серый треугольник казённой бумаги, ушла в дом, положила письмо с горькой вестью на подоконник и села за стол. Сколько она так просидела, не помнила. Время как будто остановилось. Пришли соседки, помогли управиться со скотиной. Начали жалеть и причитать.
...Тут в какое-то мгновенье Марфа очнулась! Как птичка после сна, встрепенулась и в сердцах прикрикнула на соседок:
- Хватит! Не надо! Живой! Живой Саша! Сердце моё говорит - живой! Шурик, сыно-о-онька, живой!
На следующий день Марфа Тимофеевна вышла на работу в телятник в обычном настроении, без траура. Телятницы смотрели на неё кто с осуждением, кто с непониманием.
А Марфа продолжала молиться по ночам. Молилась и верила. Молилась до тех пор, пока не вернулись ВСЕ(!!!), ВСЕ ПЯТЕРО, родных и так долго жданных матерью, сыновей. У них были ранения, контузии, шрамы. Но они все были живы!
Одна из соседок ходила в трауре. Её единственный сын погиб на войне. Эта соседка пыталась обвинить Марфу Тимофеевну в колдовстве, очерняла её в глазах односельчан. "Я видела, как ты свечи по ночам жжёшь, колдуешь."
Но где там... Радость от победы, которую праздновали всей деревней, пересилила кривотолки и сплетни. Да и таких женихов, как младшие сыновья Марфы (старшие женились ещё до войны), многие семьи в деревне хотели заполучить своим дочерям в мужья. Мужчин было мало, девиц на выданье много.
Историю эту рассказала мне внучка Марфы Тимофеевны, дочь самого младшего сына, Михаила. Михаил пришёл с войны в 1946 году, весь в шрамах. Но, главное, с Божьей помощью, живой.