Пока Весна приходит в себя и собирается с силами, мы ищем крупицы тепла и счастья вместе с поэтическими строками Анны Поповой, чтобы поделиться с вами…
Анна Попова – Поделиться (Майское)
Блёстками играет речная лента, вдалеке позвенивают трамваи. Небеса раскрыты преддверьем лета – светит синь-лазурь последождевая.
Дочка шустро лазает в лабиринте, по ролям щебечут близняшки-куколки, с кем-то бойко делится – вот, берите… громоздятся мягкие стены, кубики… Вдохновенно пробует, что получится: башни, окна, арки, цветные линии…
Через ветки – солнце, и стрелы-лучики… Дочкины ресницы – такие длинные… Дочка в красной куртке и синей маечке. Травянистый дух от земли нагретой. Дочка машет: вот я, смотри же, мамочка, и слетает с горки – куда-то в лето…
Русые головки и кнопки-личики, гомон, счастье звонкое, выходное… Я, обычно строгая и логичная, отправляю мужу «люблю, родной мой…»
Мне неловко чувствовать счастье – очень, до иголки в сердце и до отчаянья, просто где-то – отзвук войны неконченой, ближней, дальней, долгой и нескончаемой… Сколько обделённых – а мы не знаем – всем вот этим солнцем, речным свеченьем, белым платом яблонь, дождём и маем… Им бы неба. Мира. И двор с качелью…
О как мало, много для счастья надо нам… Пусть покой – не вечный, не дольний, будущий, с этой вечной памятью, вечной наледью, – а земной и мирный, живой и будничный….
Чтобы ввысь, до неба, свои ростки нести, подставлять нежаркому свету лица. Если б можно было всем миром скинуться, майской, тихой милостью – поделиться…
Анна Попова – Моим самым любимым…
…А вдогонку припеву ещё допишу куплет.
Всё никак не могла, не решалась, держала в тайне. Мой мальчишка, мой рыцарь, мы вместе двенадцать лет. Ты с работы идёшь с «внепраздничными» цветами. Если я и резка – это нервы, усталый бзик, если я не права – это лживый мираж дорожный. А на самом деле – вновь изнутри пронзит: никого и не будет ближе мне и дороже…
Я искала тебя, сынок, мой вихрастый май, мой кораблик, ну наконец ты ко мне причалил! Я уже не ждала, да ладно, не вспоминай… Завтра будет большой пирог с четырьмя свечами. Сын откроет глаза (о боже… морская глубь, сонный штиль в ожиданье далёких раскатов шторма). «Мама!..» Сядь, прижми, обними его, приголубь… Сын. Кровинка. «Спасибо, Господи, ну за что мне!»
А подруги с утра проведают общий чат. Непохожие, странные, два сапога – не пара. Что ж так мало? Зато я знаю своих девчат. Я без них не могу, я бы точно без них пропала.
Эти люди – моё начало, исток, родник, а не будь его – что бы стало с высоким градом? Мне неловко и боязно – не за себя, за них. Мне безбрежно и бережно – если я с ними рядом.
Завтра будет утро, к стёклам слегка прильнёт, осмелеет, зайдётся в бойком своём рефрене. Безобидный, но быстрый солнечный огнемёт – сквозь макушки тёмно-зелёной густой сирени… Я пойду на прогулку с Димкой, смотреть, дышать и вбирать, вон как та сиренька, и свет, и соки. Я почувствую, как по-девичьи молод шаг, а земля пружинит и стелется под кроссовки… Это счастье, ластится, нежится, льнёт, урча. Это новый день, хорош, акварелен, сочен.
Это глупой мне – кто-то взял, отломил кусочек от вселенского, от пасхального кулича…