3671 подписчик

Жанна Таль, записки дочери: "Любовь" и "Неудавшееся интервью"

6 мая 20216 мая 2021

340

3 мин

Оглавление

Любовь
Неудавшееся интервью
Читайте так же:

07.10.2014

Жанна Таль

Любовь

Я, будучи ребенком, постоянно ощущала дома полноту семьи. Как совершенную мозаику.

Сколько себя помню, у нас в семье никогда не говорилось о любви. Она просто была. Тихая, уютная. В каждом уголке квартиры, в каждом предмете.

Ни разу не могу вспомнить, чтобы родители показывали ее на людях. А не заметить ее все равно было невозможно...

Любовь была в каждом слове. Даже когда ругались. И когда эмоции накалялись, что случалось частенько.

У нас в семье никогда не было театра, не было фальши. Могли передраться словестно в пух и прах, выплеснуть все... А потом улыбнуться и продолжать, как ни в чем не бывало.

Никогда не забуду эпизод, когда в критической перепалке маме попалась под руку рюмка водки. И не справившись с порывом, она плеснула ее папе в лицо. После первого шока, который, естественно, закончил всю эту перепалку, все кинулись за примочками для глаз. А на следующий день папа гордо сидел в темных очках и рассказывал, какой у него "подхватился" коньюктивит.

Один только раз помню, как папа показал то, что было внутри. Маму оперировали. И, провожая ее в операционный зал, папа плакал... Без лишних слов.

* * *

Неудавшееся интервью

Когда мне было двенадцать лет, мы с папой впервые отправились вдвоем - БЕЗ МАМЫ - в своего рода отпуск. Правда, повод был не самый радостный. Маму оперировали в Ленинграде.

А мы с папой "отдыхали" в санатории в Репино. Рассказывать об этом месяце можно часами. Но я опишу пока только один забавный эпизод.

К нам в номер - разумеется, люксовый, три комнаты - часто приезжал с ночевкой Ника Товстоногов. Директор кукольного театра, очень веселый, остроумный парень. Засиживались за бутылочкой порой до утра. А я, сколько с ними выдерживала, сидела - разумеется, без бутылочки, - а потом ретировалась в свою комнату.

К этому надо добавить, что папин приезд, конечно, вызывал ажиотаж. Все хотели поговорить, пощупать. Журналисты наведывались часто...

И вот, в какой-то вечер заглянул к нам Ника, начались разговоры, шахматы, декламирования стихов... И до шести утра. Я конечно, ушла спать раньше, но вся интеллектуально-творческо-шахматная дискуссия преследовала меня и во сне. Стенки-то тонкие... Наконец, около 6.30 все стихли и уснули.

Внезапно, 7.30. Раздается стук в дверь! Я, еле продрав глаза, закрученная одной простыней, неровным шагом плетусь к двери (все остальные спят беспробудно). Открываю...

На пороге молодой "ботаник" в очках, с записной книжкой в руках. Смотрит на меня (картинку надо себе представить: я в одной простыне, растрепанная, с щелочками вместо глаз) и краснеет. "Яяяя хххотттеллл бы взять инттттервввью у Тттталя..." - заикаясь прошептал он.

А я ПОНИМАЮ, что в комнате слева глубоким сном спит папа, а в комнате справа не менее глубоким Ника Товстоногов.

"Вы знаете, Таля сейчас нет!" - самым бодрым голосом, на который только была способна, выпалила я. Чуть не добавила: честное пионерское. Но, не успела... Из комнаты справа раздался сонный голос: "Солнышко, а что происходит?.." И из-за нижней части двери медленно начала появляться папина голова, вернее, ее часть...

Парень стал цвета свежей, ядреной свеклы.

Но на этом не закончилось. Через секунду из комнаты слева послышался вопль: "Жаннусь, а кто там спать мешает!" И из комнаты на четвереньках выполз сам директор театра...

Парень начал съезжать по стенке. А мой цвет стал подобен его цвету...

"Я наверное, приддддду завввтттрра?..." - с надеждой глядя на меня спросил утренний гость.

Я ободряюще кивнула, подала ему ту лапу, которой не держала простыню, и с облегчением закрыла дверь.

На этом занавес закрылся, и все пошли досыпать.

Интервью потом взяли, и оказалось, что парниша не заикается.

* * *

Спасибо за уделённое время. Если вам была интересна публикация, не сочтите за труд поставить лайк и подписаться на наш канал.