Я поймала себя как стыдливого вора,
Беспризорника-драчуна.
Это был понедельник - прохладный, суровый,
Не спеша занималась весна.
Это было точь-в-точь в середине проспекта,
Будто вспышка ночной звезды.
Я увидела странно похожего некто,
Не могла дать ему уйти.
Я бежала вперёд, дождь накрапывал следом,
Ветер путался в волосах.
Незнакомец был верным и нужным ответом,
Он был - счастье и он был - страх.
Наконец я схватила за руку вора,
Развернула, взглянув в глаза.
В мире был понедельник - прохладный, суровый.
Этот вор оказалась я.
У воришки был взгляд безразличный и злобный,
Я открыла его рюкзак,
И среди безделушек - ненужных, бездомных
Ютился мой милый маяк -
Небольшая игрушка у меня ладони.
Я взглянула себе в глаза.
Растворились вдруг поиски, злоба, погони.
По щеке потекла слеза.
Я украла сама свои радость и солнце,
И сама перестала Жить.
Злобу, зависть и грусть в своём спектре эмоций
Я поставила выше «любить».
Я сама в ритме «важного» вдруг перестала
Вспоминать о своём маяке.
С тихим вздохом я медленно пальцы разжала.
Талисман остался в руке.
Растворился воришка в весенней прохладе
И моих непритворных слезах,
Растворился в дождливом музыкальном разладе,
Растворился в моих глазах.
Я стояла на месте с озябшей улыбкой.
Грел мне руку брелок-маяк.
Я себе обещаю быть искренней, пылкой
И по новой рассеять мрак.
Я себе обещаю не быть больше вором
Своих собственных маяков.
В мире был понедельник, весна. И, к слову,
День был вовсе не так суров.
Моя Мари