Продолжение. Начало здесь.
- Да не, ну что ты, Мир. Как ты могла подумать такое про своего босса! Он уже позвонил мне сегодня утром и предупредил, что Макалистер в курсе передвижек в Finley Inc. Но сообщил Уэйну об этом не Лёшка, а кто-то другой. Причём ещё до того, как я поделилась с братом новостями.
- Ты уверена?
- Абсолютно. Мирусь, вообще-то использование инсайдерской информации – уголовно наказуемое деяние. Если мести языком на сторону, можно не только на нехилый штраф нарваться, но и на нары загреметь. Так что, поверь, брат ни за что на свете не стал бы подставлять меня.
Мира не сдержала выдоха облегчения:
- Уфф, слава Богу. Я чего уже только не передумала. Всё-таки, согласись, не очень-то приятно работать с человеком, для которого нет ничего святого.
- Это точно не про Алексея. Он и Макалистеру рассказал о том, что сестра работает в Finley Inc., только когда в G&Q Inc. выдвинули предложение о покупке компании, и в дело включились юристы. Только мне не сообщил о том, что Уэйн в курсе – не счёл важным. Я тогда была далека от переговоров с G&Q. Это сейчас вдруг всё стало стремительно меняться.
- И ты на него не обижаешься? – Мира чуть понизив голос, зажурчала умиротворённо, с облегчением оставляя позади опасные подводные камни.
- На кого? – Не поняла сначала подруга, но тут же воскликнула: – На Лёшку?
- Угу.
- Нет, конечно! За что? Такую информацию он не мог утаивать от руководства. С его стороны это было бы нарушением деловой этики. Просто, признаться, я не думала, что сделка – фактически дело решённое. До вчерашнего дня.
- Но как же быть с эмм… «Искусством любовной страсти», а? Ты так хотела удивить Макалистера, а он, как выяснилось, давно обо всём знал…
- Да ладно, так даже лучше. Видишь ли, надо уметь действовать по обстоятельствам, не цепляясь за прошлое… пользоваться попутным ветром, и тогда он доставит в точности, куда надо. Разве не происходит всё так, как я тебе и говорила? Макалистер позвонил даже раньше, чем я ожидала.
В Любином голосе теперь отчётливо слышались насмешливые нотки, отчего Мира и сама невольно заулыбалась.
– Зато теперь мы можем дополнить и разнообразить дзёдзюцу, адаптируя его к современным реалиям. Скажем, новый шаг можно назвать «Струи водопада».
Мира, собиравшаяся было отхлебнуть порядком остывший чай, фыркнула, чуть не расплескав содержимое чашки:
- Пффф! Аххахах, Люююб, а это ещё откуда?
На том конце парировали с укоризной – Мирославе отчётливо представилось, как подруга неодобрительно поджала пухлые губы и качает головой, закатывая глаза:
- Сразу видно, что с японской классикой ты не знакома…
Мира, устыдившись своего безграничного невежества, тем не менее радостно призналась:
- Неа, не знакома. Хотя подожди… «Мемуары Гейши» считаются?
- Мирусь, «Мемуары» написаны американским автором, Артуром Голденом. Он так же далёк от японской классики, как мы с тобой от синтоистского храма на вершине Фудзиямы. Так что нет, дорогая. Не считаются.
- Ну, прости. Так что там с водопадом? Почему так решила назвать следующий этап?
- Просто вспомнились Японские Средневековые Дневники. Ознакомься как-нибудь на досуге – весьма утончённое чтение, между прочим. Услада для души. Много стихов – хокку и танка, красивые узоры намёков и признаний, вплетённые в строки поэзии… - Люба тихонько вздохнула, добавив с лёгким оттенком сожаления: - Раньше о любви говорили тонко. О поступках умолчим – не нам судить чужую культуру… Но вот как они умели запечатать шёлковые рулоны бесконечного множества смыслов в несколько поэтических слов – это поистине достойно восхищения!
Мира отпила, наконец, прохладного чаю, поморщилась и выплеснула его из чашки в раковину. Включила снова чайник и, перейдя в гостиную, забралась с ногами на диван – слушать Любины рассказы можно бесконечно, и делать это лучше с комфортом.
- Не очень люблю стихи. И не всегда понимаю, что там подразумевает автор… для меня стихи – что-то очень личное. Зачем выставлять их на всеобщее обозрение?
- Ну, разные мотивы. Действительно, многие писали «в стол» - вели дневники с вкраплениями поэзии, потому что у любой живой души случаются всплески, когда прозой чувств не выразить. И тогда танка оставались тайной за семью печатями. Но многие открыто обменивались поэтическими произведениями. К примеру, писали стихи «по случаю» - запечатлеть важные события и праздники. Расцветала сакура – и люди воспевали нежные розовые лепестки. Выпадал первый снег – строки наполнялись дыханием зимы. Само собой, влюблённые писали друг другу целые свитки лирики. Кстати, проводились даже целые стихотворные состязания – так популярно было стихосложение в те времена…
- У нас тоже проводятся разные поэтические конкурсы.
- Ну вот видишь. Так что за века природа человеческая не сильно изменилась. Так вот, одним из любимейших средневековых японских произведений для меня стал «Дневник эфемерной жизни», написанный женщиной, чьё имя – Митицуна-но Хаха. Она уступила ухаживаниям высокопоставленного чиновника Фудзивара-но Канэиэ, и согласилась стать его женой. А он, между прочим был первым министром и регентом при малолетнем императоре Итидзё. Кстати, принадлежал Канэиэ к древнейшему аристократическому роду Японии – Фудзивара.
- Ого. Птица высокого полёта.
- Да. Когда ты рассказала про звонок Макалистера, мне вспомнилось стихотворение, которое Канэиэ отправил писательнице, когда ещё ухаживал за ней, пытаясь так или иначе войти с ней контакт. Она всячески отвергала его поначалу, но, само собой, это лишь распаляло мужчину. Как он искал встреч с ней! И вот, в порыве отчаяния, однажды написал:
Ты – словно водопад Беззвучный,
Отонаки.
Не ведая, куда стремятся струи,
Я всё ищу в них брод…
- Как видишь, Митицуна-Но Хаха умело выстроила стратегию и, в конечном итоге, заполучила в мужья, как она сама выражалась, «человека самого высокого положения». Если бы бедная женщина знала, что на этом её испытания только начинаются…
- Всё, теперь поняла. Прости, что смеялась.
- Ничего страшного. Я, пока не прочитала, тоже считала всё поверхностным краснобайством. А на деле, когда вникнешь, открываются такие глубокие человеческие чувства, настоящие душевные страдания… всё как у нас. Потому и запомнилось. И вот этот «Водопад» - очень уж в тему сейчас. Так что пусть Макалистер ищет брод. Чем труднее цель – тем она желаннее.
- Пусть ищет. Но что сказать ему? Сможешь прийти завтра в офис?
- Конечно. Только во второй половине дня. Утром у меня встречи с покупателями. Давай договоримся часов на пятнадцать.
- Хорошо. Спасибо большое, сейчас перезвоню ему и передам. Интересно, что за предложение он собирается тебе сделать?
Мирослава вернулась в кухню, и, предвкушая вкусное чаепитие, достала из холодильника коробочку с любимыми кругленькими Lindt Assortment в блестящих разноцветных обёртках. Чайник уже вскипел, и теперь уютно выпускал из носика тоненькие струйки пара.
- Думаю, ничего личного, либо предосудительного, не переживай. Меня больше другое волнует: кто же всё-таки инсайдер в Finley? И как давно он сотрудничает с третьими лицами? Хм… очень интересно…
Люба погрузилась в глубокие раздумья, на несколько секунд выпав из разговора. Эфир наполнился напряжённым ожиданием - Мира так и увидела, как на том конце хищно сузились бирюзовые глаза с золотистыми крапинками, захватывая в плен мысль, вызвавшую беспокойство.
Ох, не позавидую тем, кто перейдёт этой умнице дорогу.
Продолжение здесь.
Предыдущая глава.
Навигация по каналу.