Последний день октября. Вагон электропоезда плавно остановился у перрона. С подножки легко спрыгнул молодой парень. Следом, не менее легко, спрыгнула крупная белая собака, во всем своем снаряжении – строгий ошейник, поводок, намордник.
Это возвращались домой Денис и Дар. Они шли по перрону, как одно целое – хозяин и его выученная, вышколенная собака. Дару исполнился год. Статью и мастью он пошел в мать – алабая – альбиноса Белку. От отца – ризеншнауцера, ничего не просматривалось.
Денис радовался возвращению в родной дом. Скоро он увидит родителей, друзей, Маринку, всем вручит небольшие подарки. А сколько фотографий и видео можно будет посмотреть!
А вечером, на площадке, увидит и Максима. Максим, к радости Дениса и местных собачников, должен был «убыть по месту нового назначения» лишь после Нового года – в середине января. До этого Денис успеет окончить курсы кинологов, пройти последнюю практику – у Максима же.
Все складывалось прекрасно. Сейчас на автобусе 20 минут, и они дома. Но…
Нельзя откладывать неоконченные дела, чтобы они не вылились в большие проблемы. Так учил Дениса его отец.
- Автобусы ходят каждый час. Дом никуда не убежит. Надо навестить Вадима – думал Денис, вертя в кармане позолоченную зажигалку.
Вскоре человек и собака стояли у калитки небольшого и довольно ветхого дома в частном секторе.
На стук вышла пожилая женщина. Она куталась в теплую шаль, щурила странно покрасневшие глаза. Выглядела, в общем, неважно.
- Здравствуйте, Нелли Игоревна! Могу я поговорить с Вадимом?
- Денис, сыночек, здравствуй! А Вадима нет. Несчастье с ним приключилось – всхлипнула пожилая женщина.
- А что с ним? – забеспокоился Денис.
- Да ты заходи в дом, а собаку оставь в сенях. Я чайку налью, и поговорим толком. Вадим в больнице…
Денис не счел нужным обижать мать Вадима. Напротив, он задержался в доме на добрую пару часов. Помог женщине истопить печь, натаскал воды из колонки, и еще кое-чего, по мелочи.
А Нелли Игоревна поведала ему о случившемся, разумеется, рассуждая со своей колокольни:
- Пригрели мы на своей груди змеюку подколодную, мать – одиночку распутную! Тамарой зовут. Так эта Тамара чуть не убила сыночку моего единственного – чугунной сковородкой ухайдокала! И никому ведь не пожалуешься – Альбина живьем сгноит! Вот и лежит сын на больничной койке, а я ему покушать каждый день таскаю. Больничная еда – разве это еда…
Денис прервал горькие излияния матери, сказав, что немедленно пойдет и навестит Вадима в больнице.
- А Вам, Нелли Игоревна, надо о себе позаботиться! Ложитесь, отдохните, я отнесу Вадиму все, что скажете! И пускай Дар посидит во дворе, ведь в больницу с собакой не пустят.
Вскоре, наряженный в белый халат, он возник на пороге палаты. Как же обрадовался Вадим!
- Дэн! Какая удача, что ты навестил меня! Откуда узнал? Вот поболтаем! А то здесь скукотища, жду, не дождусь, когда выпишут!
С бледного лица смотрели совершенно бесхитростные глаза обрадованного человека. Денис сел на стул у койки и подумал: «Он или ни при чем, или хороший артист… но разговора не избежать». А вслух сказал:
- У матери твоей был. Вот – она гостинцы передала, меня чаем напоила. А что с тобой приключилось?
Вадим смутился, невнятно пробормотал:
- Да так… упал, очнулся, гипс…
- Вадим, нам надо серьезно поговорить. Узнаешь? – и Денис бросил на койку рядом с Вадимом злополучную зажигалку…