- Матрёнушка, я забыл, хлеб брать? – услышала я через приоткрытое окно, когда была в гостях у знакомой
- Бери! – ответил сверху женский голос
- У вас новые соседи? – интересуюсь
- Нет. С чего ты взяла?
- Раньше у вас, вроде, Матрен в доме не наблюдалось
- Ах, ты об этом! Тут самая настоящая мистическая история приключилась…
- Я тебя очень внимательно слушаю
***
- Помнишь, я тебе говорила, то соседка с третьего этажа, Танька, все в подружки набивается?
- Что-то такое было
- Зимой у меня Славка в больничку загремел с аппендицитом. Ко мне приехала Люська. Сидим, жрем, ржем, как лошади. Тут Танька пришла.
- Я на балкон вышла, слышу у тебя смех, веселье. Дай, думаю, к девчатам присоединюсь. Я не с пустыми руками, у меня и коньячок для этого есть. Вот! – она протягивает припрятанную под полой бутылку коньяка
Уже получив изрядный заряд хорошего настроения, мы с Люськой разразились истерическим смехом. Обретя дар речи, объясняю:
- Люська принесла копченые головки горбуши, а я картошку сварила. Мы просто едим и общаемся. Без алкоголя
Танька растерялась
- Так это не от вас смех и веселье доносились?
- От нас, - подтверждаю я
- Для хорошего настроения коньяк не нужен, - добавляет Люська
Не гнать же соседку. Пригласили за стол. Сидим дальше хохмим, смеемся. А Танька смотрит на нас, как на больных.
Люська давай подкалывать ее:
- Ты, наверное, думаешь, раз мы трезвые, но так ведем себя, то обкуренные или еще какие-нибудь? Расслабься! Стань собой! Наслаждайся жизнью!
И тут началось …
- Вам хорошо говорить, у вас мужья есть, а я одна. Мне бы хоть какого-нибудь маленького, плюгавенького. Главное, чтобы не пьющий был и по бабам не ходил
- Если он будет маленький, да плюгавенький, то кому там по бабам ходить? – подтруниваю я
- Может, он весь в корень ушел? – подхватывает Люська. – Представляешь маленький, плюгавенький и колокола танцевать мешают…
- Кеша, надень шапку на … , головку застудишь! – неожиданно присоединилась к нашему веселью Танька
- О, точно! Кешенька! Матрёнушка!
- Почему Матрёнушка?
- А как там, в сказке ее звали? Я уже и не помню
В общем, мы разгазовались и часов до одиннадцати всякую чушь несли.
Потом Люська собралась домой. Вызвали такси. Решили проводить ее до машины.
Я-то куртку накинула и пошла, а Танька спустилась ко мне без верхней одежды
- Дай, - говорит, - что-нибудь накинуть
А что я дам? Во мне пятьдесят четыре кило, а она под сотню.
В шкафу, как память, лежит мамин большой пуховый платок. Я и дала. Танька голову им накрыла, плечи и руки по локоть тоже под платком оказались.
Выходим на улицу, а там таксист маленький, плюгавенький. Увидел Таньку и глаз оторвать не может
- Матренушка, - говорит, - ты моя!
Люська возьми, да ляпни:
- Кеша!
Таксист вздрогнул, нехотя, оторвал взгляд от Таньки и спрашивает:
- Мы знакомы?
Оказалось, что его Иннокентий зовут.
У них с Танькой закрутилось, завертелось и, пару месяцев спустя, он к ней перебрался. Называет ее не иначе, как Матрёнушка.
.
Автор Павлина Крылова