Я люблю ездить по этой дороге. Деревни, старинные усадьбы, в значительной части своей разрушенные, поля – уже в основном ухоженные… И, конечно, воинские мемориалы. Их много, и они установлены по всему периметру Ораниенбаумского плацдарма, как часовые..
А ведь часовые и есть. Те, кто стоял на страже этого кусочка земли, где я имею счастье жить. Аэродромы, форты, территории бывших воинских частей – кое-где еще видны остатки строений и куски колючей проволоки. Квест можно проводить по любому участку. А я приглашаю вас в путешествие. Маршрут можно проехать за несколько часов на машине. А можно каждому памятнику посвятить один день – ей-Богу, в каждом пункте найдется, что посмотреть. А в некоторые места туристы почти никогда не добираются.
Статью писала изначально для газеты, в которой работаю. А потом подумала – почему бы читателям моего блога обо всем этом не узнать? Пришлось, конечно, кое-что изменить и дополнить. Даже многое. Ну что ж – поехали?
Курица вброд перейдет
И начнем мы свой путь там, где обычно начинаются все автопробеги из Соснового Бора – от мемориала «Берег мужественных» на реке Воронке. Если вы на машине, проблем нет – добираетесь до города, оттуда – мимо Ленинградской атомной станции, по Копорскому шоссе, а мемориал в Керново – у самой дороги. На общественном транспорте – до станции Калище с Балтийского вокзала Санкт-Петербурга, или же автобусами 401 и 402, от метро «Автово» и «Парнас» соответственно. Но это еще не все, надо добраться и собственно на Воронку – автобусами №9, 677 или 677-а. Мемориал вы точно не проедете.
Хотя тем, кто едет из Санкт-Петербурга, удобнее начинать такое путешествие в Старом Петергофе. От него идут дороги и на Ломоносов-Большую Ижору- Лебяжье, и на Копорье через Порожки, Гостилицы, Лопухинку и Глобицы.
Появился он в 1967 году, средства на него собирали жители Смольнинского района Ленинграда и Ломоносовского района Ленинградской области. На открытии присутствовали многие из тех, кому довелось здесь воевать – тогда их было много, ведь с момента окончания войны прошло чуть больше двадцати лет.
И, если уж вы перед пробегом окажетесь в Сосновом Бору, есть смысл посетить и другие мемориалы. У них – своя история, и не всегда военная.
Для начала заглянем в Ракопежи. На пересечении улиц – небольшой сквер, он появился недавно. Вокруг памятника бывшей деревне – скамеечки, летом – цветочки, вот и все. Это не военный мемориал, просто деревня в какой-то момент превратилась в городской квартал, пусть и отдаленный. Но в обороне Ораниенбаумского плацдарма местные жители сыграли роль весьма значительную. Без местных рыбаков военным было бы куда как тяжелее – это же была фактически двойная блокада.
Военный мемориал в Ракопежах тоже есть – если свернуть направо, между магазином и сквером... Очень скоро будет воинское захоронение – разведчик Михаил Андрианов и его товарищ. Таких могил много было разбросано по окрестным лесам. Эту – в 60-е годы нашли школьники, жившие в Ракопежах и на Смолокурке.
Шестидесятые, а особенно же семидесятые – время серьезного увлечения краеведением. Дело в том, что съезжались на Всесоюзную комсомольскую стройку люди из разных краев, местных было не так уж и много, и они как-то довольно быстро растворились в толпе приезжих. Люди ехали строить новый город и новые предприятия, и многие искренне были убеждены, что до того, как на диком бреге Коваша появились первые геодезисты, здесь ничего не было.
Но в любом поколении есть люди, которые хотят странного. Были такие и среди строителей, и среди молодых ученых, и среди тех, кто приехал сюда жить сразу после войны. Если бы не они – земля никогда бы не открыла свои тайны.
Одним из людей, желавших странного, был Антон Антонович Фроль – участник войны на Севере, в мирное время побывал он и мотористом, и бульдозеристом, а в последние годы работал в НИТИ. Вот под его четким руководством сосновоборская молодежь и бродила по окрестным лесам – отмечали места, где когда-то были деревни, искали воинские захоронения, расспрашивали местных жителей. Тогда и появились первые памятные знаки на местах сожженных деревень – Верхние, Нижние, Средние Лужки, Елизаветино, Долгово, Керново. Некоторые знаки потом отреставрировали – к примеру, год назад новый знак появился на месте деревни Долгово, или, как ее называли местные жители, Толкинкюля. Горожане должны знать и помнить, что здесь было до них.
Деревня Керново есть и сейчас, только она совсем не такая, как была. И вот около нее-то и шли ожесточенные бои все время блокады. Советский берег – пологий, немецкий – высокий и крутой. И 5 отдельная бригада морской пехоты, историей которой всю свою жизнь занималась Александра Ивановна Крутякова. Итогом ее жизни стала книга «Искры вечного огня», созданная группой сосновоборских журналистов во главе с Олегом Тарасовым по ее архивам. Мне тоже довелось участвовать в этой работе – и потом писать о презентации. Это была последняя встреча Александры Ивановны с читателями. А воевать ей довелось здесь же, и родом она была из соседнего района. Время идет, и уже Антон Антонович и Александра Ивановна смотрят на нас с мемориальных досок...На Комсомольской и улице Красных Фортов, где они жили в последние годы.
А нам пора дальше.
Немного в стороне
Впрочем, проехать четко по границам Ораниенбаумского плацдарма у нас сейчас вряд ли получится. Эта граница не везде проходила четко по нынешним дорогам, соединяющему Копорье со Старым Петергофом в одну сторону и с Керновом – в другую. Преградой стала Воронка. В одном месте немцам ее удалось перейти, это было в районе Готобужей, но их очень быстро отшвырнули обратно за речку, где они и оставались вплоть до снятия блокады Ленинграда.
Сейчас, если ехать по дорогам, мимо Копорья никак не проедешь. Во время войны Копорье было захвачено. В центре села, на территории «парка Веймарнов» похоронены 104 бойца – они погибли во время Гражданской и Великой Отечественной. Моряки и петергофские курсанты-пограничники. А нам – через Подозванье в сторону Лопухинки.
Сначала, правда, нам предстоит заехать в Глобицы. Здесь похоронен Виктор Вересов – Герой Советского Союза, совершивший свой подвиг в Лужках (там установлен памятный знак). А в прошлом году сосновоборские и ломоносовские поисковики на этом небольшом мемориальном кладбище предали земле останки двух десятков бойцов, погибших в районе Копорья. Детали того боя были известны давно, имена погибших тоже – они и на мемориале есть. Но для того, чтобы найти само санитарное захоронение, потребовались годы, и обнаружили его лишь во время рытья карьера. Тот, кто наносил могилу на карту, в спешке ошибся почти на километр, что и не удивительно, если вспомнить, в каких условиях это делалось.
Между Ракопежами и Глобицами есть еще один мемориал. До него редко добираются - бывают там в основном те, кто хочет сократить путь из Соснового Бора на Гостилицкое шоссе. Но за этой братской могилой тоже ухаживают - и пограничники, и ребята из сосновоборских молодежных организаций.
Тайны Лопухинки
В Лопухинке у дороги – мемориал партизанам. Часть Ораниенбаумского района, как тогда назывался Ломоносовский, была захвачена. Штаб партизанских отрядов находился на территории плацдарма, в Лебяжьем, в старинном доме, стоящем прямо у дороги – его видят все, кто проезжает из Соснового Бора в Петербург. Мы тоже поедем мимо, когда будем замыкать круг.
Партизаны не только взрывали мосты и пускали под откос поезда. Конечно, их основной задачей были боевые действия в немецком тылу. Но, например, в окрестностях Лопухинки они собирали по разоренным деревням осиротевших детей и переправляли их в Ораниенбаум. И многих спасли таким образом.
Но не всех. Не далее, как в прошлом году, во время земляных работ рядом с деревней нашли останки нескольких человек, в том числе детей. Кто это такие, установить пока что не удалось, но заведено уголовное дело, и уже выяснили, что останки эти относятся к военному времени и что люди эти были расстреляны. Расследование пока что продолжается.
В полосе прорыва
Когда я впервые попала на мемориал в Гостилицах, я подумала, что ничего более страшного я в жизни своей не видела. Сколько имен на этих плитах? Десятки тысяч. Кажется, никто не считал.
А ведь это – не единственный мемориал в Гостилицах, и теперь, как сказал мне один из местных жителей, «не главный». Как мемориал может быть не главным, я не понимаю. Но полтора десятилетия назад открыли памятник на горе Колокольне, и теперь в глазах некоторых членов общества главным считается он. Кто его знает. Во всяком случае, именно оттуда открывается вид на Ленинград, и бои за эту высоту имели, безусловно, решающее значение. Так что какая разница, какой из них считать главным? Главное – помнить о тех, кто уже не придет никогда. Через века и через года.
Между прочим, был момент, когда о тех, кто похоронен на большом мемориале в Гостилицах, почти забыли. Имена их почти стерлись, на что обратили внимание журналисты. Сейчас там все подновили – и содержат в порядке. Кстати, появился он тогда же, когда и наш «Берег мужественных» - в 1967 году. Только скидывались на него жители Куйбышевского района Ленинграда.
Из Гостилиц мы едем в Старый Петергоф. И по дороге у нас – Порожки. Памятник «Январский гром». Как и в Глобицах, воинское кладбище пока что действующее – здесь довольно часто захоранивают тех, кого поисковики нашли на Вахтах памяти.
Потом – «Якорь», народный памятник. Впрочем, он уже давно обустроен и стал вполне официальным. Но за ним и сейчас ухаживают главным образом потомки тех, кто здесь сражался. Перед самым Петровским – «Атака», танк на постаменте. Это все входит в Зеленый пояс Славы.
Город, разделенный надвое
В Старом Петергофе после войны восстанавливать было почти нечего. От дореволюционных времен осталось всего несколько домов. Остальное было стерто с лица земли, и именно поэтому такое противоречие между названием и действительностью. Называется старым, но все там почти новое.
Фарфоровый Петергоф оказался на линии фронта, и здесь граница проходила строго по Гостилицкому шоссе. Не повезло Английскому дворцу – так и остался в руинах, о чем и напоминает памятный знак. Впрочем, с дороги его не видно. Говорят, что его собираются воссоздать – благо остались и чертежи, и рисунки, и фотографии.
Сразу за парком мы попадаем на перекресток Гостилицкой улицы с шоссе, ведущим в Санкт-Петербург. И видим сначала очень характерные пушки, а за дорогой, в сторону залива, Приморский мемориал. Еще дальше было старинное кладбище, но во время боев его снесло, а могильными плитами потом мостили городские улицы – восстанавливать не стали. Старались, конечно, чтобы никаких букв и чисел на внешней стороне не было, но случалось всякое. Мемориал - по обе стороны дороги, и в Английском парке - склеп. Просто удивительно, как в Петергофе всегда следовали традициям.
Бетонная стена, иссеченная пулями. И могилы моряков, которые погибли уже после Победы – во время разминирования и других последствий битвы на море.
Есть в окрестностях Петергофа еще один, можно сказать, мемориал, мало кому известный. В Сергиевке на здании, радом с которым установлено явно астрономическое оборудование – надпись. Поздравление с 25-летием Великой Октябрьской революции. 1942 год. Ораниенбаумский плацдарм.
Офицеры и солдаты
Дорога меж тем стремится к Ораниенбауму-Ломоносову. И проходит она между двух мемориалов. С одной стороны – командиры. С другой – несколько десятков одинаковых солдатских могил. На каждой плите – каска и даты. Начальная – 1921 или 1922, реже – более ранние. Вторая – 1941-44. Каждому – двадцать с небольшим.
В «офицерской» части – люди весьма известные. Герой Советского Союза, легендарный летчик Георгий Костылев – его именем названа улица в Ломоносове, где он жил в последние годы. Да и не в последние тоже. И летал над Балтикой.
А несколько месяцев назад там же похоронили капитана первого ранга, журналиста и исследователя истории полярных конвоев Сергея Апрелева...
В Ломоносове воинских захоронений хватает. То, что рядом с нынешним городским кладбищем в Иликах, лежит в стороне от нашей дороги. А вот Малая Пискаревка – как раз у нас на пути. Правда, те, кто едет из Ломоносова в Петергоф, на это место почему-то не обращают внимания. Даже участники автопробегов удивляются – а где это*
Если ехать со стороны Питера, как мы сейчас и едем, то на выезде из Ломоносова. Место называется Троицкой слободой – по названию церкви, развалины которой и видны с правой стороны. В церкви, несмотря на ее пока что плачевное состояние, уже идут службы, верующие регулярно устраивают здесь субботники, и не исключено, что эта жертва Великой Отечественной войны все же воскреснет. А вот те, кто лежит здесь в братских могилах – нет. А это – жители Ораниенбаума и Ораниенбаумского района, умершие в блокаду. По самым скромным подсчетам, около пяти тысяч человек, оказавшихся в двойном кольце. Ораниенбаум подвергался жесточайшим обстрелам, а продовольственные нормы здесь были даже ниже, чем в Ленинграде.
Форты и аэродромы
А мы, возложив цветы и немного помолчав, как водится, едем дальше. В Большую Ижору. Воинское мемориальное кладбище появилось здесь в 1942 году – рядом с сельским, которое отлично видно из электрички, оно находится почти рядом со станцией. Вход на воинское – со стороны улицы, ведущей от вокзала к Приморскому шоссе. Здесь нашли свое последнее пристанище солдаты и матросы – те, кто пал на полях сражений, и те, кто умер в госпитале, находившемся в поселке. Поначалу это были просто ряды могил. Скульптурная композиция появилась в 1958 году, ее регулярно подновляют, но кардинально здесь ничто не менялось.
Больше всего воинских захоронений Ораниенбаумского плацдарма – на территории Лебяженского городского поселения. До некоторых надо добираться специально, и в весьма экстремальных условиях. Но вот мемориал в Борках – легко достижим. Проезжаем погранпост, видим дорогу, уходящую вверх от залива. Сворачиваем на нее – и через несколько минут оказываемся там, где был в войну знаменитый аэродром. Формально он есть и сейчас, только с него уже давно никто не летает.
А мемориал перед входом на сельское кладбище – есть. В виде самолета, врезавшегося в землю, и синей стены. Тут же и обелиск жителям деревни, погибшим на фронтах – русским, финнам, ижорам. Традиционно здесь отмечают День Победы не 9 мая, а на день раньше – так сказать, по европейскому календарю. Просто поселение небольшое, а мемориалов много, везде за один день не успеть. Еще несколько лет назад сюда приезжали в том числе и те, кто летал с этого аэродрома. Три года назад их было двое...
В самом Лебяжьем у дороги – самолет. Но его поставили сравнительно недавно, у него своя – и весьма поучительная – история. Но она довольно длинная, поэтому я расскажу ее как-нибудь после.
Если свернуть налево и проехать по улице Степаняна в сторону железной дороги, пересечь ее – попадаешь на воинский мемориал в Риголово. Лебяжье – это несколько деревень, и хотя их названия уже почти забыты, они все равно есть. В Риголово – большой мемориал защитникам Ораниенбаумского плацдарма. И здесь же похоронены военнослужашщие, погибшие в других войнах. Например, Ринат Альметов, погибший в Афганистане.
А наш путь лежит на форт «Красная Горка». Для этого нам придется свернуть с главной дороги – от самолета в сторону залива, на улицу Мира. И по ней – до упора. Туда, в самое спокойное место на берегу, где всегда шесть часов вечера после войны. Увы, это «после войны» так просто не давалось. Этот день все приближали, как могли. И не в последнюю очередь – гарнизоны фортов. Самый центр обороны Ораниенбаумского плацдарма. Здешний мемориал посвящен многим событиям. Три эсминца подорвались в Гражданскую. Были в истории форта и мятежи, и их подавление. И Великая Отечественная. А в новой истории – попытки превратить это памятное место в дачку для одного нувориша, увезти пушки куда подальше и заставить людей забыть то, что они должны помнить. Не получилось – благодаря усилиям энтузиастов. И если есть какие-то достижения в моей журналистской жизни – так главным я считаю вовремя поднятый скандал вокруг форта. Правда, тогда очень подсобило правительство соседней страны – в Таллине решили перенести памятник советским солдатам из центра города на кладбище, и наши «верхи» были возмущены. Я тогда написала несколько скандальных постов в соцсетях, их подхватили – и «верхам» пришлось заткнуться, потому что нарушения были, что называется, налицу. И потом пришлось отстаивать пушки – это отдельная история, я уже много раз про нее писала, когда-нибудь, надеюсь, напишу подробную историю.
Теперь тут музей – даже два. Здесь регулярно проходят концерты и конференции – и предстоит еще многое. И энтузиасты продолжают обустраивать форт даже в праздники – вообще-то в праздники особенно. Там постоянно появляется что-нибудь новое и всегда интересное.
Замыкая круг
По дороге с форта в Сосновый Бор мы неизбежно зададим себе традиционный вопрос – как выбираться будем, через Коваши или через Шепелево? В Ковашах мы увидим еще одно воинское захоронение – прямо посередине деревни.
А в Шепелево нас ждет несколько достопримечательностей. Ну, конечно, памятник балтийцам никак не миновать. Его видят все, и здесь и по сей день продолжается традиция, когда молодожены сразу после регистрации возлагают цветы к мемориалу. Так уж повелось.
В самом Шепелеве есть еще кое-что – мемориальный парк, который пока не состоялся. Его заложили несколько лет назад, когда провалилась афера с продажей земли в прибрежной зоне. Это когда в судебном порядке хороший строевой лес был признан кустарником и мелколесником, а участки распроданы. Потом сделку аннулировали, на месте будущего коттеджного поселка решили заложить парк – поначалу в честь чеченского летчика Даши Акаева, а потом – в честь всего их авиаполка. Пока что на этом дело закончилось. То есть, будем надеяться, прервалось на время.
На самой границе Ломоносовского района и Соснового Бора, рядом с базой отдыха «Командор», обосновавшееся на когда-то популярной «поляне бардов», таинственная лесная могила. Ничего, кроме того, что там похоронены защитники Ораниенбаумского плацдарма, о ней неизвестно. «Имя твое неизвестно, подвиг твой бессмертен».
Захоронение это не брошено, за ним ухаживают. Правда, кое-что изменилось не в лучшую сторону. Когда солдат хоронили, рядом по старинному обычаю вырыли колодец. Вечная вода по смыслу аналогична вечному огню. Но какие-то празные люди постоянно этот колодец загаживают. А зря. И было бы неплохо его обустроить, чтобы было понятно – это действительно колодец, а не мусорная яма среди леса (где не должно быть никаких мусорных ям).
И возвращаемся мы в город. И последняя точка – мемориал «Защитникам Отечества». Где покоятся участники гражданской войны и Великой Отечественной. В том числе и тех, кого в 1975 году перевезли с островов. И тех, кого нашли поисковики на берегу. А совсем недавно здесь же появилась стена, на которой высечены названия подводных лодок, погибших на Балтике, и имена членов экипажей. И стало это возможным благодаря усилиям Игоря Григорьевича Алепко – краеведа и историка Балтийского флота.
История продолжается. Мирная история – во всяком случае, мы хотим ее видеть именно мирной. И именно для этого 9 Мая приходим к мемориалам. И вспоминаем тех, кто мог дожить и до полета в Космос, и до Интернета. Но не прожил ту жизнь, которую мог бы – просто потому, что началась война.