В реабилитационном центре, где перед смертью лечился актер Дмитрий Марьянов, не оказалось ни одного настоящего врача. Этот факт смогли доказать следователи. Однако директор центра получила условный срок и штраф. Приговор оказался мягким, так как на момент его вынесения женщина была беременна.
На прошлой неделе Лобненский суд Московской области приговорил главу реабилитационного центра "Феникс" Оксану Богданову к трем годам условно и обязал возместить семье погибшего в ее клинике актера моральный ущерб в миллион рублей. За время расследования женщина успела сменить фамилию на Мосунова.
Подсудимая призналась, что так называемый реабилитационный центр не имел никакого отношения к доказательной медицине, а ни один его сотрудник не имел профильного образования. Людям с тяжелыми зависимостями "помогали" сомнительными методами. Например, кололи витамины или мощнейшие лекарства от шизофрении и других серьезных психических расстройств.
По версии следствия, препараты покупали незаконно на черном рынке, ведь лицензии медучреждения у "Феникса" не было. На суде обнаружилось, что даже инъекции делал не персонал, а пациенты! Один из свидетелей описал происходившее как игру "в Айболита". Объясняли это тем, что каждый подопечный центра был больше чем пациентом — якобы у каждого была своя "функция".
Смерть на реабилитации
По данным следствия, актер Дмитрий Марьянов был в реабилитационном центре с 6 по 15 октября 2017 года. Накануне "госпитализации" в "Феникс" настоящие врачи сообщили ему о так называемом плавающем тромбе, из-за которого актеру необходимо было пить разжижающие кровь препараты.
Близкие Марьянова говорили, что он страдал алкогольной зависимостью в последние годы. Именно для реабилитации от этого недуга Марьянова могли отправить в клинику.
Оксану Богданову обвинили в его смерти, потому что правоохранители сочли, что именно она не разрешала вызвать к актеру настоящих врачей, хотя жалобы на плохое самочувствие и сильную боль в ноге поступали периодически. Только за 15 октября консультанты и пациенты порядка 10 раз сообщали Богдановой о страданиях Марьянова.
Недуг, приведший к гибели актера — закупорка легочной артерии и дальнейшее кровоизлияние, — мог определить любой, даже самый начинающий врач. По мнению специалистов, Марьянова можно было спасти, если бы квалифицированная медицинская помощь была оказана ему раньше. Но у пациентов при поступлении в центр отбирали телефоны, вызвать скорую помощь удалось слишком поздно.
"В тот день, когда произошла трагедия, Богданова ночью приехала в центр, дала указания раздать всем личные мобильные телефоны. То есть она прекрасно понимала, что нарушает закон, лишая людей средств связи. И в спешном порядке вывозились из центра коробки с запрещенными препаратами", — рассказала адвокат сына Марьянова Виктория Крылова.
Несмотря на все это, Богданова до последнего отказывалась признавать вину. Она утверждала, что Марьянов умер из-за хронических заболеваний, о которых центру не сообщили. Затем из ее уст звучали версии о том, что виноваты в смерти актера врачи скорой помощи или больницы, волонтеры и даже сами пациенты.
Несоразмерно мягкий приговор
Прокурор запрашивал для Оксаны Богдановой реальный срок — те же три года. Семья требовала компенсацию в 30 миллионов рублей. Однако суд, вероятнее всего, учел как смягчающее обстоятельство беременность подсудимой. Женщину судили по статьям об оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности, повлекших по неосторожности смерть человека, и об оставлении в опасности. Первая предполагает до шести лет тюрьмы, а вторая — до года.
Независимый адвокат Оксана Баркова заявила "360", что, по ее мнению, приговор суда является несправедливо мягким, так как никакой профилактической роли для общества сыграть он не может.
"Рассматривать этот приговор как превентивную меру для того, чтобы не было у нас подобных центров, к сожалению, нельзя. Женщина — организатор преступления, она является директором реабилитационного центра, но она фактически не понесла никакой ответственности", — объяснила Баркова.
А проблема фиктивных клиник, реабилитационных центров и домов престарелых в России достаточно велика, уверена она. Такие организации часто появляются в небольших жилых массивах, причем покупаются люди обычно на красивую рекламу, в которой описываются прелести восстановительных процедур и ухода за подопечными. Реальный договор с подобными фиктивными организациями зачастую просто не читают.
"Нужно давать реальные сроки только за заявление таких мифических услуг — там нет настоящих врачей, человек не может получить настоящую помощь. И даже не обязательно смерть — может наступить вред здоровью, который не восстановить уже никогда. Таких случаев очень много", — заключила Баркова.
