Валерий Мусиенко
Юркины байки
***
Сегодня на приборе промывку не ведем. Напором пульпы сточило, как наждаком, стенки «стакана» гидроэлеватора в приемном бункере вашгерта. А это значит, что надо бульдозером выкапывать бункер со стороны «стакана», чем я с утра и занимался, под руководством монтажников. Теперь их сварщик вырезает решетку вашгерта. После чего им придется спуститься в бункер, вручную откопать и очистить «стакан», вырезать его и заменить на новый. После этого нужно будет решетку приварить на место, а моей задачей будет обратно заваловать бункер грунтом. Только тогда сможем снова приступить к промывке золотосодержащих песков.
Но до этого еще далеко. Мой бульдозер понадобится только после обеда, не раньше. И это в лучшем случае. Или даже ближе к вечеру. А пока горный мастер или горняк, как мы чаще его называем, отправил меня в помощь ученым, которые приехали к нам из города, из какого то НИИ по горной промышленности. Возможно, это и не наши ученые, не магаданские. Они меня попросили неглубоко копнуть в нескольких местах на полигоне и в нескольких местах на борту, но уже поглубже. Там они что то исследовали с умным видом, при помощи громоздкого ящика с трубой. Внешне это было что то типа пылесоса. Только он не гудел. Они мне пояснили, что это металлоискатель.
У ученых что то явно не получалось и они расстраивались все больше. Я их ждал в «тепляке», так как на полигоне и на его борту я им больше был не нужен, они меня пока отпустили. Чуть позже они тоже пришли в «тепляк», разложили на столе свои бумаги и обсуждали ход работ. Как я понял, они надеялись с помощью металлоискателя проверить отвалы валунов, остающиеся после промывки песков в промприборах, с целью поиска в них крупных самородков, которые могли не пройти в решетку бункера и поэтому, теоретически, могли быть выброшены гидропушкой в отвал, вместе с крупными валунами. Также они исследовали грунт, пропущенный через шлюз. На предмет смыва крупных самородков. Мелкие задерживались самородкоулавливателями, которые ученые хотели доработать под крупные самородки.
Крупных самородков они не нашли. Впрочем, как и мелких. Поэтому и решили на полигоне и борту опробовать свой металлоискатель, для проверки его работоспособности. Но и тут их ждала неудача, так как там они тоже ничего не нашли. Поэтому решили, что дело в неисправном старом приборе. Столько времени и сил было потрачено зря. Сейчас они пили чай и обсуждали дальнейший план работ.
- А вообще, вы уже что-нибудь находили с помощью металлоискателя? Я золото имею в виду, - поинтересовался я у них.
- С помощью этого – нет. Это устаревшая модель, возможно и неисправная, - ответил их старший сотрудник.
- Скорее всего - неисправная, - добавил его коллега.
- А где пробовали искать?
- Сначала в долине Омчака, где еще с сороковых годов золото мыли. Там до сих пор драги вверх-вниз по долине ходят, «техногенку» перемывают за собою же каждый год. И так по многу раз уже. Но там много железа и цветного металла попадалось. Металлолом. Он и «фонил» на металлоискателе все время. Поэтому сюда перебрались, где идет первичная промывка.
- А из металла, что интересного находили металлоискателем, кроме золота?
- Разное. В основном куски металлолома. Попадались иногда пули, гильзы. Даже изредка нательные кресты и вставные металлические зубы …
- А это добро там откуда?
- Я же говорю – с сороковых годов там работали. А это были очень суровые времена…
- А какой самый большой самородок находили у нас в области?
- Сейчас точно не помню. Кажется, о шестнадцати с лишним килограммах я слышал. Почти о семнадцати. Его у вас в Тенькинском районе нашли, возле поселка имени Белова. Там же и еще несколько крупных самородков находили, но помельче этого. А самый большой самородок на Урале нашли, в девятнадцатом веке. Он на тридцать шесть килограммов «потянул».
- Ого! Да это с лошадиную голову размером!
- Вовсе нет. Мы золото взвешивали в командировке, в старательских артелях. Бутылка из под шампанского, наполненная золотым песком, весит около шестнадцати килограммов.
- Как гиря! А литровая банка?
- Около двадцати. Но тут зависит от химической чистоты металла и размера его частиц. Чем мельче частицы и выше пробность металла - тем он тяжелее.
- Если литровая банка весит двадцать килограммов, то трехлитровая…- не стал я заканчивать.
- Не поднимешь, - улыбнулся собеседник.
***
- Поехали на подстанцию сгоняем, одну железяку надо привезти, - ворвался в «тепляк» наш электрик Юрка. Он сразу, с порога, решил меня озадачить.
- А горняк в курсе? – на всякий случай интересуюсь у него.
- Так он меня и послал за тобой.
- Не врешь?
- Да когда я тебе врал?!
- Всегда…
- Один раз, но это не считается. Просто бульдозер очень нужен был... А то лужа моя заросла. Как уток стрелять, если их не видно среди кустов и травы?
- Это оправдание, конечно. Знаешь, как горняк орал тогда? На меня. Не на тебя.
- Зато лужу почистили. Да и потратили то всего час времени, вместе с дорогой туда и обратно…
- Поехали. Железяка тяжелая? – интересуюсь у него, уже подходя к бульдозеру.
- Вдвоем справимся, как нибудь…
- Может, трос возьмем?
- Так привезем. В кабину поместится, - заверил меня Юрка.
- Может кого нибудь в помощь возьмем?
- Сами управимся. Вдвоем загрузим.
- Эх, Юрик! Не дал ты мне с умными людьми пообщаться. Кругозор свой расширить.
- Работу работать надо на производстве, а не кругозор расширять. Поехали! - командует Юрка, захлопывая дверцу кабины бульдозера.
- Ну конечно! Как работать так ко мне идешь, а как на рыбалку и охоту, так Серегу зовешь,- продолжаю ворчать.
- Так ты же не охотник, а юный натуралист. Тебе зверюшек и птиц жалко!
- Это потому что неспортивно получается – у тебя есть ружье, а у них нет. Вот если бы они в ответ отстреливались, я бы посмотрел на вас с Серегой… Так ты и на рыбалку меня не зовешь.
- Да сходим как нибудь. Чего бухтишь, как дед старый? Поехали уже…
- Интересно с учеными пообщаться было. Я тут книжку недавно прочитал про геологов первопроходцев. «По экрану памяти» называется. Автор – Валентин Цареградский, руководитель Второй, Третьей, Четвертой Колымских экспедиций по поиску золота. Он же был участником Первой Колымской экспедиции, под руководством Юрия Билибина.
- Очень интересно?
- Еще бы! Аж дух захватывает. Дикие места, неизведанная земля. Практически – терра инкогнита. Даже карт или схем рек и горных хребтов еще не было по этой территории. Тут только редкие коренные жители тогда жили – якуты и эвены. В книге описано, как в нашем районе россыпи открывали, картографировали эту местность. Как реку Бахапчу открыли – вошли в ее устье, в месте ее впадения в Колыму, а потом по ней поднялись до самого истока, прямо к озеру Солнечному. Там же и озеро Лунное открыли, и исток Армани. Дикие места, романтика, приключения, открытия!
- А эти ученые тебе что рассказывали? Наверное, байки про золото? Я тебе сам интереснее могу рассказать. Про охоту и рыбалку.
- Тоже байки?
- Да какие там байки! У меня случаи из реальной жизни. Хоть кино снимай, хоть книгу пиши – округлил глаза Юрка.
- Ну да, встретились два брехуна – рыбак и охотник. Один руками разводит, что вот такую рыбу поймал, второй тоже руками разводит, что вот такого зайца убил.
- Я тебе про охоту и рыбалку когда нибудь врал?! – завелся Юрка.
- Про рыбалку и охоту не врал, по крайней мере не пойман пока, -вынужденно соглашаюсь. И тут же интересуюсь у него: - По какой дороге к подстанции дальше ехать? По правой или по левой?
- Они обе туда выходят. Правая короче, но там болото. Поехали по левой. А то бульдозер в болото посадишь, а я снова у тебя виноватым буду.
Минут десять мы едем молча. Потом Юрка мне показывает мне сидящего на столбе крупного ворона.
- Ты думаешь, чего он там сидит? – в вопросе Юрки скрыт подвох, я это чувствую.
- Наблюдательный пункт. Высматривает поесть чего нибудь.
- А чем он сейчас питается, знаешь? – не сдается Юрка.
- Вороны – падальщики. Может быть, какую нибудь мелочь и живьем проглотит.
- А вот то, что они в это время года голубикой питаются, знаешь?
- Да ну! С чего они будут ягоды есть?
- Не знаю. Но все верхушки столбов испачканы пометом воронов, а в помете ягоды голубики. Если не веришь – на подстанции возьмешь когти и сам на столб залезь, посмотри.
- Нет уж, спасибо. Еще кувыркнусь со столба. Будет как в том анекдоте, где орел со столба летел – когти в одну сторону, пассатижи в другую… И высоты я боюсь.
- Вот видишь? А ученые тебе такого бы никогда не рассказали, - ухмыляется довольный Юрка.
- А вон тот анкерный столб видишь? – Юрка мне указал рукой на мощный столб.
- Вижу, столб как столб. Тут их целая вереница по просеке к подстанции с сопки спускается.
- Вот с этого столба я и застрелил медведя!
- Того самого?
- Ну, конечно. Я только одного медведя убил.
- Зачем?
- Для престижа. К тому же я с него шкуру, желчь и жир забрал. Мясо есть побоялся – вдруг он больной трихинеллезом? Хотя мужики мясо забрали, ну и сало солили, коптили. Все живые. Теперь я медвежатник. А ты по-прежнему - турист и юный натуралист.
- Мне он ничего не сделал. Зачем его трогать. Мишка здесь хозяин. А почему вы с мужиками его со столба стреляли? От избытка смелости?
- Я один его стрелял. Подстанцию выбило, я был дежурным электриком. На своем мотоцикле поехал посмотреть и автомат включить. Смотрю, мишка рядом по дороге бродит, муравейники ковыряет. Меня совсем не боится. Ноль внимания. Я из коляски вытащил когти, ружье, патроны. Всегда когти при мне для работы или шабашки. А ружье взял на уток. Думал потом, после включения подстанции по лужам проехать. Как раз пригодилось. Хорошо, что и патроны, снаряженные пулями, с собой захватил. Сам заряжал!
- А дальше?
- А дальше мишка, причем молодой еще, года три ему, ну от силы четыре, почти к столбу подошел, на котором я уже закрепился на перекладине. Я ему прямо в грудную клетку и отстрелял все пулевые патроны.
- А он прямо так и стоял как мишень? Даже бежать не пробовал?
- Нет, он не стоял! Он к столбу рванул после первого попадания, попытался залезть ко мне. Злой, ужасно.
- А ты?
- Я вторую пулю ему в грудь, а он не падает, только ярится все больше, столб трясет. Видишь глубокие царапины на столбе от когтей? Я думал или столб свалит, или меня с него стряхнет…
- Он бы шею тебе намылил! – пытаюсь перекричать рев дизеля.
- Да, зверь очень сильный на рану. Да и физически силища огромная у него. И злой очень, когда раненый. Только несколько следующих пуль его окончательно успокоили.
- Сам то испугался?
- Да было, немного. Я же все пули аккурат в грудную клетку ему отстрелял, а он так долго еще столб тряс. У меня только мелкая дробь на утку осталась. Даже картечи не было. Потом, когда его разделывали, мужики сердце достали и пальцем в нем восемь сквозных дырок мне показали…
- Восемь дырок и от четырех пуль могли быть, если насквозь прошли. А мужики откуда взялись?
- На мотоцикле на уток ехали охотиться и меня на столбе увидели с дороги, вон она рядом. Потом подъехали, медведя разделали, мясо забрали – я отказался от него. Ну и меня уговорили все-таки со столба спуститься…
- Долго уговаривать пришлось?
- Да уж, поупражнялись в красноречии, - смеется Юрка.
- Медведь ведь очень умный и хитрый зверь, - продолжал меня просвещать Юрка. – Вовка с Денисом на том берегу водохранилища на снежных баранов пошли. Вовка под сопкой, а Денис по хребту. Под сопкой медведь бродит. Вовка затаился, а Ден начал сверху целиться в мишку, но под ногами сыпун, он и поехал вниз с этими камнями, верхом на камнепаде. Приехал прямо мишке в объятия. Но тот не тронул. Посмотрел, развернулся и пошел в сторону леса. Вовка пальнул, мишка подскочил - и нет его. Очень быстрый зверь.
- А Ден почему не стрелял? В упор же…
- Ты у него спроси. Наверное, занят очень был – свежие штаны в рюкзаке искал! - веселится Юрка.
- Юр, а ведь на снежных баранов запрещено охотиться. Они в Красную книгу занесены. Да и на медведя, наверное, лицензия нужна. Как и на оленя или лося. Я знаю, что мужики весной и осенью даже на уток путевки покупают, а тут такой зверь…
- А потом удивляешься, что на охоту тебя не зовут. Не перебивай.
- Рассказывай, молчу…
-Так тот медведь обиду затаил за такое коварство. Он бегом круг дал и сзади зашел. Наверное, точно бы Вовку с Деном порвал, если бы собаки не подшумели. А так развернулся и ушел в тайгу, его туда собаки погнали, но мужики их едва отозвали назад.
- Так они подранка отпустили? Это же шатун будет, он в спячку не заляжет, к поселку будет выходить. Много беды наделает.
- Нет, Вовка вверх стрелял. Пугануть мишку.
- Да, зверь серьезный. У него тут и врагов то в тайге нет, кроме человека.
- Да не скажи, - спорит Юрка. – В берлоге, когда он в спячке и уязвим, его волки могут хорошей стаей задавить. Да и с росомахой он в напряженных отношениях.
- А так тот мишка пришел бы шатуном в поселок и спросил с Вовки. По всей строгости закона об охоте.
- А что ты смеешься? И такое бывает. У нас лет десять назад мужики на уток по тропе ходили за поселок, когда Сибик еще не расселили. Там случай и произошел. И тропа эта пресекалась с медвежьей. По ней старый упитанный мишка все время не спеша бродил, голубику на ручье ел. Его все охотники видели. И он их видел. Но никто никого не трогал, соблюдали нейтралитет, так сказать. Выдерживали дистанцию. А раз мужик с озерка возвращался пустой, ни одной утки не подстрелил. Что называется, убил только время и ноги. Ему дорогу тот самый мишка переходит. Не торопится. Тот возьми и пальни ему в зад мелкой утиной дробью, чтобы старый быстрее поршнями двигал. Мишку как ветром сдуло. Испугался и синяк получил. Утиная дробь ему нипочем. Даже шкуру не пробила. Ни капли крови на траве не осталось.
- А потом? Мишка в поселок пришел?
- Нет, туда бы его собаки поселковые не пустили. И мишка это знал. Поэтому подождал этого охотника в том самом месте, где он в него пальнул, вышел из кустов и поломал его немного. Не убил, а именно повалял по земле, ребра поломал, слегка скальпировал. Охотник потом полгода по больницам валялся.
- Может, так совпало?
- Нет, он именно этого человека ждал. Других охотников не трогал. Умная зверюга. И злопамятная. Через два дня его там и дождался.
- Медведя убили потом?
- Собирались. Но не нашли. Он ушел. Совсем ушел, больше не видели. Умный, старый. Понял, что этого ему люди не простят…
- А больше ни на кого не нападал?
- Нет. Он же рассчитался за обиду.
- Может и убил бы, да помешали?
- Никто ему не мешал. У него цель была отомстить, а не убивать. Я же говорю – старый, умный.
- Медведь внезапно, из засады напал? Почему охотник не стрелял?
- Не успел, наверное. Может, ружье не было заряжено. А может мелкой дробью заряжено, он же на уток ходил, а не на медведя. Я про это не знаю. Знаю только, что мишка зубами стволы прокусил. Такая силища.
- Ну, вот и твоя подстанция, - киваю я Юрке на территорию – периметр, метров двадцать на двадцать, огороженную от людей и зверья аккуратным забором из сетки «рабицы», натянутой на рамки из стального уголка, которые, в свою очередь приварены к столбам, изготовленным из стальных труб. Объект серьезный, судя по тому, что трава на территории скошена, другой растительности нет, забор целый, без упавших столбов, прорех и оторванной сетки, даже сетка окрашена серебрянкой. В периметре несколько подстанций, трансформаторов, какие то непонятные для меня сооружения с выходящими толстыми кабелями.
- Я тебе еще одну историю не рассказал, - не торопится покидать кабину бульдозера Юрка. – Про Илью Николаева, как он на дерево от медведя заскочил с разбега.
- Да слышал я эту историю. Тебе помочь надо? Железяку свою сам дотащишь?
- Дотащу как нибудь, - усмехается Юрка, выпрыгивая из кабины и доставая из кармана брюк ключ от калитки забора.
Я отмечаю, что объект и в самом деле серьезный, раз калитка на замке, а не на проволочке, как обычно водится. И ключ не на калитке висит, и не в тайном месте «под ковриком», а передается дежурными электриками друг другу по смене.
А про Илью я раньше слышал, про этот случай у нас много разговоров было. Как они хмельной компанией зимой случайно на охоте вышли на медвежью берлогу, но сами трогать косолапого хозяина побоялись. Вместо этого вернулись в поселок, а к берлоге пришли уже под предводительством настоящего медвежатника, Толика Рыжего, который, сняв теплую ватную фуфайку, в одном свитере лазил туда «будить» медведя.
Мишка проснулся явно не в настроении и хорошенько всю компанию погонял вокруг лиственниц, до полного вытрезвления, пока Толик не уложил его из своего ружья, так как остальным было не до этого. Хотя еще десять минут назад планы у каждого из них были на этого медведя просто наполеоновские. Особенно у Ильи, которого вся компания принялась искать. Его не было среди оставшихся восьми охотников. Нашли его в сотне метров, сидящим на дереве. Если верить рассказчикам, туда он заскочил, не снимая тулупа, рюкзака и коротких, но широких охотничьих лыж. Я это воспринимал скорее как охотничью байку или преувеличение. Хотя кто знает, на что способен человек под воздействием страха. В литературе пишут, что, несмотря на кажущуюся свою неуклюжесть, медведь в рывке достигает скорости до шестидесяти километров в час и способен на короткой дистанции догнать лошадь. Но нигде не пишут, какую скорость развивает в рывке от медведя охотник. Думаю, тут они могут и спортсменов с пьедестала подвинуть в сторону, ведь цена забега - жизнь.
***
Мои раздумья прервал Юрка, который с территории огороженного забором периметра призывно махал мне рукой. Значит, надо помочь, один не дотащит свою железяку.
Юрка встретил меня у калитки и повел между подстанций и трансформаторов. Потом остановился, оглянулся и с ухмылкой спросил:
- Ну, что чувствуешь?
- Да не пойму, состояние как будто выпивши. Мурашки по коже бегают и волосы дыбом на всем теле стоят. И глаза режет…
- Это тебе не кажется. Это такая сила электрического поля здесь.
- Ничего себе… Тут и огораживать не надо было, сам захочешь уйти отсюда.
- Пойдем и мы отсюда. Это не особенно для здоровья полезно, долго пребывать здесь…
Мы вышли, Юрка замкнул калитку, опустил ключ в карман своей рабочей куртки.
- А твоя железяка? – вспомнил я.
- Вот она! Центровка называется, – Юрка торжественно продемонстрировал мне крупное перьевое сверло по дереву, с приваренным поперек основания его хвостовика металлическим стержнем, чтобы этим сверлом можно было вручную сверлить как буром в деревянном столбе отверстия под крепеж изоляторов. С этой центровкой в руке он вышел из за подстанции, когда позвал меня.
- Так это она и есть, твоя железяка? Зачем тогда меня звал? Я думал там действительно - что то тяжелое…
- Хотел тебе электрическое поле показать. Его силу.
- Зачем?
- А чтобы не ехидничал, что мы, электрики, ничего тяжелей пассатижей и отвертки не поднимаем, в отличие от тех же бульдозеристов. Теперь видишь - у каждого своя специфика и свои опасности на работе?
- Теперь вижу. Что по приезду по шапке от горняка получим, - я снова взглянул на Юркину «железяку», которой он размахивал, во время разговора.
- Да все будет нормально. Кстати о шапке. А ты знаешь, почему Яков, ну тот, что на тяжелом бульдозере работает, только черные кроличьи шапки носит? Крашеные. Даже на работу. Хотя серые, натурального цвета, по цене гораздо дешевле?
- Нет, не знаю. Давай рассказывай, а то минут через пятнадцать на полигоне будем, там не до этого будет. Горняка от инфаркта спасать будем…
- Да ничего твоему горняку не будет. Дед здоровый как сохатый, нас с тобой еще переживет.
- Ну, уж мы с тобой не дадим ему такой роскоши, правда?
- Я тебе говорю – дед мощный. Не хотелось бы в честном рукопашном поединке нам с тобой против него одного выйти. Обоих уделает.
- Вот этого я и опасаюсь.
- Отобьемся! А кроличью шапку Яша носил раньше серую. Но, как то пошли мы весной на утиную охоту. Сели на разных лужах в скрадках с вечера. А уток нет. Термос у меня. Ближе к утру, смотрю - Яша несется ко мне как лось, не разбирая дороги, по лужам, через кочки падает, весь мокрый, без шапки и ружья. Глаза навыкате. Я уж думал, голодный мишка его шуганул, давай ружье на пулевые патроны перезаряжать.
- А что случилось на самом деле?
- Все оказалось гораздо проще. Уток нет, скукотища. Яков замерз, ну и пошел ко мне греться чаем. Я же говорю – термос у меня. В это время сова тихо сзади подлетела и сняла с его головы кроличью серую шапку. С собой унесла. Думала, что заяц, - Юрка расхохотался.
- Представляю, как Яков испугался. Идешь себе один среди ночи по лесным болотам и вдруг с тебя аккуратно, беззвучно снимают и уносят шапку…
- В том то и дело, что абсолютно без звука. У совы крылья мягкие – не слышно в полете. Это тот же ворон или гуси когда летят, воздух крылом со свистом режут. А тут полный фактор неожиданности. Мы потом долго ружье в траве искали. Яша и его бросил, когда конем через кочки ко мне скакал.
- Да уж, охота – пуще неволи.
- А ты как думал? На утиной охоте всяких интересных случаев бывало не меньше, чем на медвежьей. Вот, к примеру, в позапрошлый год мы на Эльгеньевские озера на уток пошли. В конце сентября. Ну и хариуса порыбачить, если доведется.
- Удачно?
- Да как сказать. Рыбы наловили, самый жор у харитона перед зимой был, жир спешил нагулять. А вот с утками не очень. Хотя несколько подстрелили.
- Что же так, ведь утки первой задачей были?
- Да несчастный случай был. Вернуться раньше намеченного времени пришлось. По неосторожности Ваньку подстрелили…
- Наслышан. Ты и там успел поучаствовать? Не ты хоть его с уткой перепутал?
- Да кто его знает, может и я…
- Как же так, до сих пор не разобрались, кто у вас в команде Верная Рука, друг аппачей?
- Получилось так, что с рассветом туман на озера опустился. Мы с одного озера пошли к другому, вверх по протоке, соединяющей их. А Ваня отстал, он последним шел. Мы все гуськом переправились на тот берег протоки и тихо, чтобы уток не спугнуть, стали подниматься к озеру. А Ваня как шел по этому берегу, так и пошел дальше. Вышли к озеру, а там ветерок туман разогнал. Смотрим, а все озеро уткой усыпано. Качаются как поплавки на воде. Но с той стороны протоки Ваня стоит. У нас на линии огня. Он нас тоже увидел.
- Как вышли из положения?
- Да как обычно, в этих случаях. Мы ему показываем жестами – ложись. Мы стрелять будем. А он задом к нам повернулся, голову руками спрятал и нагнулся. Ложиться не захотел в ледяную воду. Мы и жахнули из всех стволов разом!
- А Ваня?
- А Ваня скачет на месте и орет: «Попали!». Мы сначала думали, он за нас радуется, на воде три утки остались, остальные улетели. А оказалось, мы ему в зад попали.
- Настоящие друзья! Начинили дробью товарищу по охоте филейную часть, как раз и предназначенную для приключений.
- Да там всего три или четыре мелкие дробинки ватные штаны и пробили. Под кожей засели, мы их потом иголкой выковыряли. Расстояние большое было, дробь мелкая, уже на излете до него дошла. И уток мало подстрелили поэтому. Разлет дроби большой был на таком расстоянии.
- Я вообще в шоке. А не стрелять в этот раз нельзя было? Вы же его так убить могли. Или глаза выбить.
- Азарт! Я вот не сдержался, прямо в поселке глухаря застрелил, ты же знаешь.
- Каменный глухарь, тоже краснокнижная птичка, кстати…
Юрка не стал отвечать на мой очередной выпад. Наверное, он вспоминал ту весну, когда глухарь, совсем очумев от своего инстинкта размножения, сел прямо на конек Юркиного дома, стоящего у леса, на краю поселка, и стал токовать ранним утром. Ровно через одну минуту он был сбит метким выстрелом из ружья. Юрка, прямо в трусах и тапках, выскочил из дома с ружьем и одним выстрелом решил участь этого камикадзе. Подхватил птицу и обратно рванул в дом, пока никто не понял, что случилось и почему в поселке стоит стрельба. Места у нас были браконьерские, но не до такой же степени.
Через несколько минут мы подъехали к «тепляку», из которого неторопливо выплыл горняк. Он нас поджидал у двери, шевеля черными как смоль усами.
- Юр, смотри, нас уже встречают…
- Ты смотри, как он усы распушил, ну чистый Бармалей!
- Чего веселишься? Со мной вместе в тепляк пойдешь. Покажешь ему, за какой железякой тебе съездить надо было, что целый бульдозер понадобился.
- Да не вопрос! Ты только подтверди, что мне на месте подстанцию с места на места перетащил, чтобы я ее переключил, а то кабель был коротковат.
- А если проверит?
- Я ее вчера еще переключил, в конце смены. Пусть проверяет. Я же говорю – отобьемся!
16.05.2020 – 24.05.2020 г.